Хроники Пустоши (сборник)
Шрифт:
По лестницам, зигзагами протянувшимся вдоль закругленной стены, они направились вниз.
– В Москве рынок поделен, большую часть топливные короли контролируют, дань берут за въезд и торговые места, – говорил Ставро, бухая сапогами по железным ступенькам. – Другая часть под Орденом. Но при том за порядком там не следят. А здесь наоборот – есть общая казна, туда все платят, есть совет, который казной управляет. Половина денег уходит на охрану.
– Ты тоже платишь?
– Да. Я тут частый гость, потому прокторы разрешают
Они шагали от люка к люку, спускались с балкона на балкон, и Туран размышлял: почему Ставро ему доверяет? Спросить напрямую своего спасителя он пока не решался, что-то подсказывало: для начала надо выяснить, кем раньше был великан, чем занимался. Вот тогда и удастся на все вопросы ответы найти.
– Пришли, – сказал Ставро, перебираясь на последнюю лестницу. – Сейчас прокторам покажемся. Ты молчи, я буду говорить.
На палубе их встретили двое охранников с ружьями и палашами на поясах. Один, молодой и черноусый, с сигнальной дудкой на шее, молча кивнул, второй, постарше, скользнул по гостям равнодушным взглядом, отвернулся было, но тут же вновь посмотрел на Турана.
– Эй, ты! – Проктор пригляделся к его лицу. – Вроде я тебя видел где-то…
Охранник мог заметить его, когда караван Макоты с боем прорывался на Корабль, и Туран уже собрался сказать об этом, но вмешался Ставро:
– Откуда? Это ж мой… – Великан сдвинул брови. – Сын мой! Не видишь?
Прокторы удивленно уставились на гостей.
– Да разве у тебя сын есть, Ставро? – спросил черноусый.
– Я не мужик, что ли? Почему б ему не быть?
– Да кто ж его мать?
– Рита из Херсон-Града, который на Крыме, она там в лавке одной служит. Бывал на горе Крым, Юрай?
Усач покачал головой:
– Где мне! Это ты летаешь, а мы тут безвылазно живем.
Второй проктор все еще глядел недоверчиво, и Ставро, взяв Турана за подбородок, развернул его в профиль к охранникам.
– Что, Банш, не улавливаешь родства? – В голосе великана прорезались металлические нотки.
Банш попытался что-то сказать, но Ставро шагнул вперед, заставив охранников попятиться, и повысил голос:
– На глаза посмотри! Мои глаза! Или ты хочешь сказать, Ритка обманула меня, чужого щенка подсунула?!
– Да ладно тебе! – замахал руками Банш. – Чего разошелся? Просто удивились мы – никогда про твоего сына не слыхали. Сын так сын, нам какое дело. Шагайте куда шагаете.
– В грузовой трюм доступа нет, – добавил Юрай. – Его богатый караванщик с Пустоши арендовал, так что только на корму.
Прокторы отступили, и Ставро с Тураном пошли прочь от Башни. Туран с благодарностью взглянул на спутника. Впервые с тех пор, как разгромили родную ферму, кто-то относился к нему по-человечески. Он уже стал забывать, что такое доверие – долгое время его окружали только враги, – и теперь испытывал признательность к бородатому великану.
– Лучше б я тебя в преемники записал, – проворчал хозяин «Крафта», направляясь к торговым рядам. – До Ритки еще мои слова дойдут – расхлебывай потом.
Толкаясь в толпе между палатками, навесами и лавками, они медленно пробирались к «Бакену».
– Где все эти люди живут? Спят, едят? – Турану приходилось чуть ли не кричать – так шумно было на верхней палубе. Еще с «Крафта» он заметил на корме возле борта свободную от людей площадку с помостом и теперь подумал, что видел тогда тир для испытаний оружия – в той стороне грохотали выстрелы, на которые никто не обращал внимания.
– В отсеках на нижних палубах, – пояснил Ставро. – Или в домиках свайных, которые на озере внизу. А некоторые и в «Бакене» останавливаются. Цистерна здоровая, на втором этаже комнаты есть, но дорогие.
Сколько Туран ни крутил головой, нигде в толпе не мелькала соломенная шляпа Макоты; лиц знакомых бандитов тоже видно не было. Вдруг его дернули за ружье на спине, он развернулся, готовый вмазать наглецу по роже. Перед ним стоял босой смуглый кочевник в драном халате, с топориком за поясом и держал на вытянутых руках кривую саблю в серебристых ножнах.
– Бери. Металл с кристаллами, хороший металл, – сказал он, осклабившись. Во рту не хватало пары зубов.
– Мне не нужно оружие, – покачал головой Туран.
– Бери, дорогой! – Кочевник потянул саблю из ножен, обнажив часть клинка. На гарде сверкнул гранями бирюзовый камень.
– Я же сказал – не нужно.
Какой-то прохожий толкнул Турана в плечо, он отступил в сторону, но его тут же толкнули сзади.
– Семь монет всего, где еще такое купишь?
Ставро, ушедший вперед, вернулся и произнес грозно:
– Что тут? А, Капа! Снова товар ворованный толкаешь?
– Капа не обманщик, честный торгаш! – Кочевник опустил саблю, с опаской глядя на великана.
– Сколько?
Честный торгаш спрятал саблю за спину и попятился.
– Ставру зачем?
– Да не за саблю, – хмыкнул великан. – Я знаю, ты ее всем суешь. У нее клинок из рыхлой стали, гарду пальцами переломить можно, а камень тот – стекляшка. Спрашиваю, за топорик сколько.
Кочевник снова осклабился:
– Семь.
– Чего-о?
– Дай взглянуть. – Туран протянул руку. – Дай топорик.
Беззубый ловко вытащил оружие из-за пояса, крутанул и вложил в открытую ладонь топорище, оплетенное кожаным шнуром.
Туран щелкнул пальцами по короткому лезвию и поднес топорик к уху. Развернул обухом к себе, тронул клевец. Взглянув на Ставро, сказал:
– Я бы дал пять монет.
– А ты откуда цену его знаешь? – усомнился великан.
Туран пожал плечами:
– На ферме многое узнаёшь. И на рынок мы с механиком нашим часто ездили. Он же и кузнецом был у нас, рассказывал, что да как. И еще Старик…