Хроники Риддика
Шрифт:
Перед ним открывался поразительный в своей опустошенности вид. На горизонте дымили вулканы. Поверхность была испещрена жилами застывших каменных рек, прямо под ногами над волнистой долиной потрескавшегося вулканического стекла возвышалось каменистое плато. В центре долины стояла одинокая каменная башня – ориентир, созданный самой природой и заметный даже с воздуха.
Под башней и находился ангар, а в нем – корабль охотников, на котором доставили Риддика.
Жадно хватая обжигающий воздух, словно каждый глоток был последним, позади Риддика показался один из беглецов. Он в изнеможении упал, с трудом переводя
Он посмотрел на склон. Карабкающиеся вверх фигуры были хорошо заметны. Риддик еще раз взглянул на блеск солнца. Нет, они поднимаются слишком медленно.
– Кира!
Она подняла голову и увидела знакомую фигуру, свесившуюся с края вершины.
– Что?
У Риддика не было времени вдаваться в подробности, и он не стал утруждать себя объяснениями. В его голосе прозвучала настойчивость.
– А ну-ка шевели задницей! Немедленно! Этого оказалось достаточно. Кира знала, что он повышает голос только в исключительных случаях. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть появляющееся за ее спиной солнце. Кира и без того чувствовала, как оно пощекотало ей шею и скользнуло по спине, прикидывая, как бы лучше разделаться с беспомощным куском сырого мяса, распластавшимся на скале, словно муха в паутине.
Окрик Риддика встряхнул ее. У Киры откуда-то взялись силы, и она вложила их в отчаянную попытку карабкаться быстрее. Чтобы не свалиться, двигаться нужно было очень осторожно. Падение – верная смерть. Если солнце застигнет ее на этом склоне горы, она тоже погибнет. Единственный шанс выжить – добраться до вершины и перевалить на ту сторону. В тень.
Двигаясь, словно паук, Гув достиг гребня горы. Задыхаясь и сопя, он подтянулся и вскарабкался на вершину. Потом кубарем скатился в безопасное место, и в это мгновение небо за его спиной озарилось ярчайшим блеском, словно вспыхнули мириады бриллиантов. Над Крематорией взошло солнце.
Лучи нанесли Кире ощутимый физический удар. Она задохнулась от смеси ужаса и отчаяния. Расщелина неподалеку была единственной надеждой на спасение. Единственной тенью. Кира рывком бросилась в нее. Еще один беглец, задержавшийся на солнечной стороне горы, отыскал другую расщелину и нырнул в нее. Наверху Риддик, Гув и еще один спасшийся находились в тени, которую отбрасывала гора. Температура воздуха в тени была еще сносной. Обнаженная горная порода служила преградой солнечному свету, но и она, как только солнце поднимется выше верхушки горы, падет.
Снизу раздался крик. Громкий и жалобный.
– Риддик!
– Да, – отозвался он, не высовываясь из укрытия.
Короткая пауза. Потом Кира крикнула:
– Помнишь, я сказала тебе, что мне неважно, останусь я в живых или нет?
– Да.
Как всегда, в голосе здоровяка ничего не изменилось. Совершенно невозможно было догадаться, о чем он думает.
– Ты ведь понимаешь, что я пошутила, правда?
Ее голос стал тоньше, но не от слабости, а потому что вдруг перестал быть голосом взрослого человека. Он изменился, поскольку все вокруг изменилось. Кира заговорила как та девочка, которую Риддик знал под именем Джек. Он не проронил ни слова. Его внимание было приковано к мотку провода, болтавшемуся у Гува на поясе.
Проследив за его взглядом, Гув напомнил здоровяку о его собственных словах.
– Всем двигаться с одной скоростью. Ты сам так сказал. И мы согласились.
Риддик не удостоил его ответом. Его взор блуждал между проводом и гребнем горы. Он о чем-то думал.
Тем временем третий участник, которому удалось добраться до вершины, поддался наконец любопытству и осторожно выглянул из укрытия. Он ничего не сказал, но глаза его расширились, а челюсть отвисла. Слова были не нужны, чтобы описать то, что он увидел, да и не найти таких слов.
Солнце осветило часть ландшафта позади них. Из-за резкого роста температуры возник видимый температурный фронт. Между холодной частью, где все еще властвовала ночь, и жарким утром Крематории возникла разница атмосферного давления, породившая сплошную линию раскаленного ветра, который несся с севера на юг, все сметая на своем пути. Земля тряслась, когда над поверхностью проносился ветер, разбрасывая щебень и поднимая столб пепла и мелких камней. В своих камерах Гув и другие заключенные регулярно его слышали. Можно было часы проверять. Один раз в пятьдесят два часа. Но на большой глубине звук, частично поглощенный горной породой, был приглушен, а здесь, на поверхности, ничто не заглушало грохот безжалостного цунами.
Оно неумолимо надвигалось на гору.
Кира услышала его первой. Потом, высунувшись из глубины спасительной расщелины, еще и увидела. Все ее мысли о стойкости мгновенно испарились. Показная смелость и равнодушие слетели с нее, разбившись на мелкие кусочки, и она в ужасе завопила:
– РИДДИК!!!
Гув тоже выглянул из своего убежища, с трепетом и восторгом разглядывая приближающуюся волну. Столько лет он слушал этот шум и пытался хоть на минутку представить ее себе, но безуспешно.
– Черт возьми, – проворчал он, ни к кому не обращаясь. – Так вот она какая.
Еще один беглец, переваливший через вершину, словно загипнотизированный смотрел на происходящее и бормотал:
– Разница температур, разница давлений, ветер и жара движутся с северного полюса на южный. Каждый божий день возникает буря-убийца. И всюду, куда ударит эта волна, не остается ничего живого…
Гув оглянулся. Риддик стоял рядом, все еще скрываясь в тени. В голосе здоровяка явственно послышались командные нотки, и говорил он громче обычного:
– Дайте мне провод, рубашку и всю воду, что у вас осталась. И спускайтесь, черт возьми, вниз. Уносите побыстрее ноги. Уходите!
Никто не стал с ним спорить. Во-первых, из этого ничего хорошего не вышло бы. Во-вторых, у них оставался перед ним должок, ведь это он вывел их из ненавистной тюрьмы. И, наконец, судя по его тону и выражению лица, если они не отдадут то, что просит Риддик, он все равно отберет. Так что спорить они и не пытались. Не было времени, да и не то место, чтобы устраивать разборки. Оба отдали ему свои пожитки, не понимая, зачем они ему, и не задавая лишних вопросов. А то еще потребует присоединиться к нему.