Хроники Рыжей (Трилогия)
Шрифт:
Я удовлетворенно хмыкнула. Возмездие – свершилось! Тело короля–узурпатора начало таять, превращаясь в слабый столбик сизой дымки, быстро растворяющейся в теплом воздухе Ширулшэна. И вскоре от мага остался лишь тяжелый королевский венец, усеянный сапфирами, торжественно подкатившийся к ногам полукровки. Волшебная стрела, унесшая жизнь некроманта, дотла сгорела вместе с его ставшим уязвимым телом.
– Свершилось! – прозвучал ликующий голос с неба и на землю плавно опустился Эткин, на спине которого призывно вопил, и усиленно размахивал плащом, черноволосый Марвин.
– Свершилось! – согласно поддержал величественный Саймонариэль, выходя из раскрывшегося Портала Света.
– Друзья! – я радостно всплеснула руками. –
Саймон нежно привлек меня к себе и отечески погладил по растрепанным волосам.
Лансанариэль недоуменно поднял королевский венец, броско сиявший бесценными сапфирами в чашечках золотых, наследственных роз.
– Имеешь полное право! – негромко подсказал Саймон, показывая жестом, чтобы полуэльф возложил праведно добытую корону на свою прекрасную голову. – Ты наследник древних королей по крови и облику, ты станешь достойным правителем Поющего острова!
Ланс повертел венец в руках и скептично ухмыльнулся:
– На кой гоблин мне, спрашивается, сдались проблемы управления государством? Нет, королевский трон не для меня, зато я знаю человека, который гораздо больше подходит для подобной, судьбоносной роли! – и он как что–то незначительное и мешающее, небрежно сунул корону в мои руки. – Забирай, Мелеана! Уж если кто–то по по–праву и заслужил титул правителя Поющего острова, так только ты! А у меня, – он нежно улыбнулся зардевшемуся от радости Огвуру, – уже есть то, ради чего стоит жить!
Теперь настала моя очередь потерянно вертеть драгоценный символ власти.
– Имеешь полное право! – вновь, словно свершая ритуал коронации, убежденно повторил магистр. – Ты наследница древних королей по крови и чести, ты станешь достойным правителем Поющего острова!
Друзья поддержали слова эльфийского мага ровным, одобрительным гулом.
– Ну уж нет, – я испытала настоящее удовольствие, отказываясь от нудной обузы навязываемой мне власти. – Прекрасный народ эльфов не заслуживает такой уродливой повелительницы! – не удержавшись, я вполне к месту ввернула давно полюбившуюся фразу. – Тем более, что я хочу представить вам королевскую чету, должную по–закону и справедливости унаследовать трон Ширулшэна! – и я сделала широкий победный жест, раздвигая притихших друзей.
Они тихонько шли от дальнего флигеля дворца, не привлекая ничьего внимания и никем, кроме меня, не замеченные. Он – высокий, весь в черном, с благородным, безупречно прекрасным бледным лицом, в ярком обрамлении вьющихся локонов цвета воронова крыла. А рядом с ним – она, не сводящая с него светящегося любовью взора. Молодая, стройная, ослепительно красивая и царственная даже в скромном, сером платье. Они бесшумно вступили в круг моих друзей, встреченные почтительным молчанием. Я первая опустилась на колено, выражая преданность своим повелителям, своим наконец–то обретенным родителям.
– Тебе удалось, ты все же сумел ее отыскать! – едва слышно шепнула я.
– Благодаря тебе, дочка! – дрожащим голосом ответил король Мор.
Из глаз моей матери катились крупные, прозрачные слезы счастья.
Саймонариэль взмахнул своим магическим посохом и королевский венец раздвоился.
– Разрешите представить вам истинных властелинов Поющего острова! – церемонно возвестил он. – Королеву Альзиру – Шеар – эль – Реанон, дочь повелителя Шеаррана из клана Синих эльфов! – он возложил один венец на голову моей матери. – И короля Мора, происходящего от правителя Нарроны – знаменитого владыки Джаспера и королевы Смерти! – он воздел второй венец на черные кудри моего отца. – Да живут вечно благородные правители народа эльфов!
Ответом ему стало многоголосое эхо сотен ликующих голосов: – Да живут они вечно!
Оказывается, увлеченные своими проблемами, мы и не заметили толпы горожан, собравшихся у ограды дворцового парка.
Король Мор поднял руку, испрашивая тишины:
– Скажите люди, какой награды достойна наша дочь – Ульрика де Мор, Сумасшедшая принцесса, великая герцогиня Нарронская – спасшая свою мать из мрачных лап безумия и освободившая меня от власти Ледяного бога?
Окружающие молчали, тщетно подыскивая нужный ответ.
А я уже совсем собиралась возразить – что, мол, я вполне счастлива их радостью и не желаю большей награды, чем видеть их родные лица, как вдруг ощутила резкий приступ дурноты и ужасающую боль, иглой вонзившуюся в мозг. В глазах неожиданно потемнело, и я замертво повалилась на руки подхватившего меня отца.
Глава 10
Все–таки самое главное в жизни каждого разумного существа – это привычки и традиции! Именно они являются исходной точкой для осмысления истинных причин тех или иных наших поступков, как относительно хороших, так и условно плохих. К тому же, именно их точное и неуклонное соблюдение и формирует сложный путь человеческого бытия – логически увязанную череду судьбоносных событий. Вот к примеру взять меня: вылезла девица в окно и пожалуйста – ждет ее отныне дорога дальняя да витиеватая, с толпой оголтелых врагов и целым ворохом неудобоваримых магических подлянок. И как теперь ни старайся – но уже стопроцентно не отвертишься от злокозненных наездов выдумщицы–судьбы. Пусть даже ты никому очки не втираешь, паинькой не притворяешься, и честно признаешься, что да – сама неоднократно приложила ручку к тому самому пресловутому обвалу лавины приключений, которые и огребла, закономерно, на свою беспутую, рыжую голову. Вот и разгребай теперь, Сумасшедшая принцесса, сложившуюся запутанную историю. Хотя оптимисты обычно утверждают, что выход есть из любой, даже самой безнадежной ситуации. А философ Эткин авторитетно утверждает, что если вас проглотил дракон, то и в этом случае не стоит отчаиваться преждевременно. Для вас как минимум – найдется целых два выхода. Вот так то! Умение выпутываться из неудобных ситуаций – очень хорошая традиция…
Я задумалась, пытаясь мысленно перечислить – чему такому важному и нужному я успела научиться в жизни, не считая частые побеги через окно и просто неприличную, какую–то почти кошачью живучесть. Ах да, живучесть! Кажется, пора внести в мой официальный перечень привычек, традиций и принципов еще один весьма значимый пункт – если я на время утратила способность адекватно реагировать на окружающих, но при этом еще как–то умудряюсь дышать, и сердце бьется – значит, я благополучно пережила очередные неприятности. Но вот когда после очередной попытки умереть я стабильно прихожу в сознание от звуков знакомых голосов, значит – новые неприятности не заставят себя долго ждать! И это – традиция! Спорно конечно, удача это или нет – заранее знать, что впереди тебя ждут новые, еще более заковыристые неприятности? А я считаю, что это очень даже полезная способность. Возможно, другие решат, что удача от меня отвернулась, обрекая на разочарования и промахи. Но фортуна – понятие растяжимое, а отсутствие результата – тоже результат. Ведь там, где заканчивается полоса неудач, начинается территория кладбища. И это – сама что ни на есть зловредная, устоявшаяся традиция для всех героев без исключения!
Разговаривали четверо. Через открытое окно до меня доносился важный бас Эткина, насыщенный интонациями, приятный баритон Огвура и частенько присоединяющийся к нему звонкий дискант Ланса. Марвин не произносил ничего вразумительного, но временами задумчиво кряхтел, при этом так шумно и усиленно почесывая затылок, что подобная, некрасивая привычка ставила под угрозу его шикарную шевелюру, грозя весьма скоро свести ее на нет, превратив в преждевременную и удручающую по размаху лысину.
– Э–э–э, – однообразно–недоуменно тянул молодой некромант, издавая именно тот самый неприятный звук, который и вывел меня из состояния забытья.