Хроники странного королевства. Двойной след (Дилогия)

Панкеева Оксана Петровна

– А теперь вспомни, всегда ли так было?

– Нет, конечно.

– Именно. Репутацию человека, не умеющего прощать оскорбления, ты себе сам заработал. В благородных поединках и в примитивных мордобоях, побеждая и проигрывая, но ни разу не отступив и не оставив ни одного оскорбления без ответа. И разве неизбежные издержки поединков, ранения и побои, не были болезненны? Но ты же их пережил, и они лишь закалили твой дух.

– Ваше величество, – поморщился Кантор, – давайте не будем заниматься закалкой Ольгиного духа таким образом. Если

ей надо будет, она его себе сама закалит. И сравнение вы выбрали, что в небо плюнули. Я мужчина и воин. А ей что, за волосы таскать каждую языкастую даму? В том числе из королевских семейств?

– Хорошо, – немедленно согласился король. – У меня есть сравнение получше, но об этом я не желаю говорить с тобой. Лучше я приглашу Ольгу и поговорю с ней. По душам, как в былые времена. А необходимость, о которой ты спрашивал, к сожалению, есть. Стоит лишь вспомнить последнее мероприятие, на котором она присутствовала. Как ни эгоистично с моей стороны это звучит, опозорилась она весьма продуктивно. Если бы опозорился я, было бы намного хуже. Для всех.

– Сравнение получше – это вы? – не смолчал Кантор. – Тоже не самое удачное.

– Ошибаешься, – усмехнулся король и сделал вид, будто сосредоточен на раскуривании трубки, которая якобы не желает раскуриваться. На самом же деле, как понял Кантор, его величество действительно не желал говорить о том, как близки ему Ольгины проблемы. Не желал, ибо заговори он об этом – получится нытье и жалобы, а ныть и жаловаться не подобает. Особенно зная, как относится к этому собеседник. Хотя в одном он прав – он, несомненно, лучший пример, чем Кантор. И возможно, король даст Ольге пару полезных советов, как сохранить достоинство, не опускаясь до примитивной драки. Но все же, чтобы успешно им следовать, надо быть хоть немного не такой, как Ольга.

– А теперь скажи мне, будь добр, – король погасил спичку и поднял наконец глаза, – за что ты расквасил нос и подбил глаз соседу по комнате?

Хорошенькая перемена темы! Когда только узнать успел?

– Вам уже пожаловались? – нехорошо ухмыльнулся Кантор. – Это наше с ним дело, и мы сами разберемся.

– Охотно верю, что разберетесь, однако Флавиус был очень недоволен. И просил меня с тобой серьезно поговорить. Вот я и говорю: не смей калечить моих придворных, вредитель. Что он тебе сделал?

– Дайте я догадаюсь. Господин Флавиус не просил вас со мной поговорить, он хотел сделать это сам, но вы ему не позволили, зная, как я к нему отношусь.

– Кантор, ты не ответил на мой вопрос.

– А я и не собирался. Пусть потерпевший сам и ответит, раз уж взялся жаловаться.

– Он вовсе не жаловался, коль на то пошло. Но должен же он был как-то объяснить происхождение травмы, а у Флавиуса всякие «падения с лестницы» не проходят. Он тебе что-то сказал, что тебя так разгневало, или же попытался подшутить, как обычно бывает с новенькими? Должен заметить, что реагировать таким образом на шутки есть признак неуверенности в себе и…

– А так шутить есть признак

идиотизма, – перебил его Кантор. – Пусть скажет спасибо, что я его не убил и не переломал пальцы. Не вмешивайтесь, и Флавиус пусть не вмешивается. Мы не дети. Можно подумать, вы не знаете, что «шутки» над новенькими – это обычно проверка, и если…

– Можешь не сомневаться, если ты хотел доказать, что с тобой шутить нельзя, то ты своего добился. Только скажи мне, хотя бы по секрету, если это не фамильная тайна или что-то вроде того, каким образом ты ухитрился ударить мага сквозь два щита?

– Так получилось, – развел руками Кантор. – Откуда я знаю, может, щиты были от чего-то другого.

Его величество хотел продолжить свои настырные расспросы, но, к счастью, ему помешали. В кабинете появился придворный маг в сопровождении телепата из департамента Безопасности и сообщил, что опять явился посланник от господина Дорса. Таким образом, разговор о побитом соседе благополучно увял. И хорошо, а то ведь король бы не отстал…

– Господа, займите свои места, – скомандовал король, доставая из сейфа бутылку. – Кантор, прежде чем занять свое место, допей все, что здесь есть. Мэтр, через пять минут пусть просят посланника войти. Кстати, это тот же или другой?

– Тот же, – кратко пояснил мэтр Истран.

– Вот как? Я приятно удивлен… – усмехнулся король. – Чем же, действительно, так провинился бедняга Ганзи перед своим боссом? Сейчас попробуем узнать…

На этот раз посланник был перепуган еще сильнее, чем в прошлый свой визит. Если его величество поставил перед собой цель нагнать страх на этого сморчка, то он, несомненно, ее достиг. В руках господин Ганзи сжимал небольшой металлический ящик, по всей видимости не особенно легкий. А может быть, руки у него дрожали просто от страха, а не от тяжести груза.

– Рад вас видеть, господин Ганзи, – приветливо улыбнулся король.

«Умеет же прикидываться, – мимоходом подумал Кантор. – Можно подумать, он и в самом деле так рад видеть посланника от Дорса с какой-нибудь свеженькой гадостью. А господин Ганзи тоже не дурак, прекрасно понимает, что добрая улыбка его величества – это улыбка кошки, играющей с мышкой. Что же там в ящике, интересно знать. То, что я думаю, или что-то более… невинное?»

– Приветствую вас, ваше величество. – Посланник низко поклонился, едва не уронив при этом свою ношу.

– Что это вы мне такое занятное принесли? – Его величество был сама любезность, как будто кто-то поверил бы, что его предположения касательно содержимого ящика чем-то отличались от предположений Кантора.

Ганзи осторожно поставил ящик на стол, однако открывать не стал.

– Босс просил передать вам… это. Также он просил вам передать, что если обнаружит вблизи себя еще хоть одного вашего агента, то за любопытство вашего величества заплатит известный вам человек.

– Странно, – удивлению Шеллара не было предела, – почему он решил, что это был именно мой агент?