Хроники Тамула. Трилогия
Шрифт:
Берит сломал печать, бережно убрал локон королевы и прочел вслух:
«Спархок, отправляйся сушей в Арджун. Там ты получишь дальнейшие указания. Крегер».
– Он, должно быть, был пьянее обычного, – заметил Халэд. – На сей раз он обошелся без своих обычных насмешек и шуточек. Просто из любопытства, дружок, с какой стати он не послал нас в Арджун прямо из Супаля? Он сберег бы нам прорву времени.
– Это не твое дело, элениец. Делай как тебе говорят.
– Я крестьянин, стирик, я к такому привык, а вот принц Спархок понемногу начинает терять терпение, а в таком состоянии он становится раздражительным. – Халэд,
– Мы найдем способ развеять его раздражение, – презрительно фыркнул стирик. – Вы должны добраться до Арджуна не за двадцать дней, а за четырнадцать. И смотрите не опаздывайте. – Он поднялся из-за стола и двинулся к двери.
– Пошли, – сказал Халэд.
– Куда?
– За ним.
– Зачем?
Халэд выразительно вздохнул.
– Чтобы хорошенько потрясти его, Берит, – с преувеличенным терпением пояснил он. – Я хочу раздеть его и обшарить одежду. Вполне возможно, у него при себе следующее послание.
– Ты с ума сошел? Если мы сделаем это, они убьют королеву.
– Только потому, что мы грубо обошлись с их мальчиком на побегушках? Не смеши меня, Берит. Им нужен Беллиом, а получить его они могут только в обмен на королеву. Мы можем по одному убивать их посланцев, а они к ней и пальцем не притронутся. Пойдем потрясем этого стирика и пошарим у него в карманах. Если мы добудем следующее послание, то сумеем обставить их.
– А знаешь, пожалуй, ты прав. Но ты уверен, что они не причинят вреда королеве?
– Ни малейшего, мой лорд. Пойдем, научим этого стирика хорошим манерам. Именно это и сделал бы Спархок.
– В самом деле? – Берит пристально посмотрел на друга. – Этот стирик тебя и впрямь так раздражает?
– По правде говоря, да. Мне не нравится его отно шение к нам.
– Что ж, тогда пойдем и переменим его.
– Послушайте, – говорил Келтэн, – я ведь не собираюсь совершать опрометчивых поступков. Я просто хочу осмотреться.
Они сидели втроем под деревом, где стоял их шатер, в захламленном лесном лагере шайки Нарстила. Горел костер, и над огнем жарились на вертеле три цыпленка, роняя в пламя капли жира.
– Это было бы неплохо, – сказал Кааладор Бевьеру. – Если нам когда-нибудь придется отправиться в Натайос, мы, по крайней мере, будем знать его расположение.
– Ты уверен, что сможешь сдержать свои чувства? – спросил Бевьер у Келтэна. – Помни, ты ведь будешь там один.
– Я уже взрослый, Бевьер, – заверил его Келтэн. – Я не намерен устраивать шума до того, как все встанет на свои места. Может, нам и не подвернется другого такого случая. Сенга пригласил меня помочь ему торговать пивом. Это самый естественный предлог, какой только можно вообразить, да к тому же никто меня не узнает. Я смогу услышать в Натайосе что-нибудь ценное, а если мне случится увидеть в окне чье-то знакомое лицо, мы будем знать наверняка, где держат наших друзей. Тогда наш приятель с перебитым носом перекинется парой слов со своим синим дружком, и они выдернут их оттуда прежде, чем кто-нибудь и глазом успеет моргнуть. И тогда уж мы все отправимся в Натайос и разъясним кой-кому, как здорово он нам насолил.
– Я это, пожалуй, одобряю, – заметил Кааладор, обращаясь к Бевьеру.
– План неплохой, – признал Бевьер, – но ведь… э-э… Коль даже не сумеет позвать на помощь, если вдруг попадет в беду.
– Мне и не понадобится помощь, потому что я не намерен совершать ничего из ряда вон выходящего. Я все равно поеду, Шеллаг, так что не трать понапрасну слов, пытаясь отговорить меня.
Пробираясь по захламленному лагерю, к ним подошел Сенга.
– Повозка нагружена, Коль! – окликнул он Келтэна. – Ты как, готов? Келтэн поднялся.
– Хоть сейчас, Сенга! – откликнулся он, сдернул с вертела полусырого цыпленка и направился к своему новому приятелю. – Мне уже обрыдло торчать здесь и считать деревья.
Дорога до Натайоса заняла у них около трех часов, потому что подгонять вола бессмысленно. Хорошо накатанная колея извивалась в зарослях джунглей, следуя пути наименьшего сопротивления.
– Вот и город, – сказал Сенга, когда повозка, подпрыгивая на камнях, прогромыхала через брод в узкой речушке. Он указал через усеянную пнями вырубку на развалины древнего города, изрядно сглаженные временем. – Когда въедем в Натайос, держись поближе ко мне, Коль. Там есть пара мест, к которым лучше не приближаться. К одному дому у самых ворот запрещается подходить всем без исключения.
– Вот как? – отозвался Келтэн, прищуренными глазами разглядывая поросшие мхом развалины. – Что же там такое внутри, если над ним так трясутся?
– Понятия не имею, да я и не настолько любопытен, чтобы рисковать здоровьем, задавая вопросы.
– Может быть, у них там сокровищница, – задумчиво продолжал Келтэн. – Если эта армия так велика, как ты говорил, добычи у них должно быть целые горы.
Сенга пожал плечами.
– Оно, может, и так, да только я не собираюсь драться со всеми тамошними стражниками, чтобы выяснить это. Мы здесь для того, чтобы торговать пивом, Коль. Так или иначе мы заполучим большую часть их добычи, и этот способ куда безопаснее.
– Так ведь он честный, – ухмыляясь, возразил Келтэн. – Для таких, как мы, честный труд – самая что ни на есть безнравственность.
Сенга расхохотался и хлестнул вола по крестцу длинным гибким прутом. Повозка, скрипя, запрыгала по ухабам к полуобрушенным стенам города.
– Эгей, Сенга! – приветственно окликнул один из неряшливых стражей, торчавших у ворот. – Где это тебя носило? С тех пор как ты уехал, у меня в глотке сухо, словно она набита песком!
– Вы совсем заездили моего пивовара! – отвечал Сенга. – Он не поспевает за вашими потребностями. Надо же дать пиву чуток созреть, прежде чем вы его выхлестаете! Незрелое пиво черт-те что вытворяет с людскими кишками.
– Ты ведь не поднял опять цену, а, Сенга?
– Нет. Цена та же, что и в прошлый раз.
– Спорим, вдесятеро больше, чем ты сам уплатил за пиво?
– Ну, это ты загнул. Где бы мне расположиться?
– Да там же, что и в прошлый раз. Я сообщу ребятам, и они скоро начнут строиться в очередь.
– Только на сей раз мне, Мондра, понадобится охрана, – сказал Сенга. – Я не хочу, чтобы, как на прошлой неделе, началось бесчинство, когда последний бочонок показал дно.
– Я об этом сам позабочусь. Оставь мне немного хлебнуть.