Хроники Тамула
Шрифт:
– О чем ты с ней говорил? – спросил Берит.
– О том, как выиграть войну. Собирай вещи, Берит. Афраэль сейчас отнесет нас к той пещере.
– Они все еще бегут? – крикнул Вэнион сэру Эндрику, который скакал позади всех рыцарей.
– Да, мой лорд! – прокричал в ответ Эндрик. – Только кое-кто начинает отставать!
– Отлично. Они теряют силы. – Вэнион поглядел на лежащие впереди обширные каменистые пустоши. – Места у нас в достатке, – сказал он Сефрении. – Выведем их на эти равнины и погоняем как следует.
– Это
– Мы ведь не просили, чтобы они за нами гонялись, любовь моя. – Вэнион приподнялся в стременах. – Попроворней, господа! – окликнул он своих рыцарей. – Я хочу, чтобы эти твари побегали!
Рыцари пустили коней в галоп и с оглушительным стальным лязгом вылетели на пустоши.
Примерно через полчаса из арьергарда донесся крик Эндрика:
– Они повернули! Они бегут!
Вэнион вскинул облаченную в железо руку, давая рыцарям знак остановиться. Затем он осадил коня и обернулся.
Гиганты в стальных масках, отказавшись от погони, бежали сейчас прямо на запад, к горстке каменистых холмов в нескольких милях отсюда.
– Вот это всех и озадачивает, – сказал он Сефрении. – Судя по тому, что сказала мне Афраэль, остальные сталкивались с тем же явлением. Солдаты Клааля гонятся за нами, затем прекращают погоню и во весь дух несутся к ближайшим горам. Что они надеются отыскать там такого для них необходимого?
– Понятия не имею, дорогой, – ответила Сефрения.
– Все это, конечно, прекрасно, – продолжал Вэнион, обеспокоенно хмурясь, – но, когда мы начнем наступать на Киргу, у нас не будет времени загонять этих бестий до полного истощения. Хуже того, Клааль наверняка начнет собирать их в более крупные отряды, чем те, с которыми мы до сих пор сталкивались на открытой местности. Если мы не отыщем способа отделаться от них раз и навсегда, наши шансы добраться до Кирги живыми не слишком-то велики.
– Лорд Вэнион! – услышали они тревожный крик одного из рыцарей. – Идет еще один отряд!
– Где? – Вэнион быстро огляделся.
– С запада!
Вэнион вгляделся вслед удирающим тварям – и увидел. На пустошах было два отряда солдат Клааля. Тот, с которым они столкнулись недавно, ковылял, пошатываясь, к холмам, видным на горизонте. Второй отряд двигался от холмов без малейшего признака усталости, которая вывела из строя их соплеменников.
– Забавно, – пробормотал Телэн, чуткими пальцами исследуя замок на своей цепи.
– Ты говорил, что сможешь их отпереть, – хриплым шепотом упрекнул Келтэн.
– Келтэн, эти замки смог бы отпереть и ты. В жизни не видывал худшего хлама.
– Просто открой их, Телэн, – шепотом напомнил Спархок. – Не устраивай нам лекций. Мы еще должны выбраться из загона.
Они смешались с прочими дровосеками и на закате благополучно прошли в ворота Кирги. Затем они пошли за рабами на площадь неподалеку от ворот, разгрузили тележку там, где грудами был сложен хворост, и приставили ее к стене из грубо отесанного камня – там уже стояли другие тележки. Потом они, как покорный скот, вошли в большой загон для рабов и позволили надсмотрщикам-кинезганцам приковать их цепями к ржавым железным кольцам, торчавшим в дальней стене загона.
Их накормили жидкой водянистой похлебкой, и они устроились ожидать прихода ночи на охапках гнилой соломы, набросанной у стены. Ксанетии с ними не было. Невидимая и безмолвная, она бродила по улицам в окрестностях загона.
– Не дергай ногой, Келтэн, – прошипел Телэн. – Я не смогу снять цепь, если будешь вот так трепыхаться.
– Извини.
Мальчик на мгновение сосредоточился – и замок щелкнул, открываясь. Телэн пополз по шуршащей соломе к остальным.
– Не заходи слишком далеко, – прошелестел в темноте шепот Миртаи.
– Извини. Я искал лодыжку.
– Она на другом конце ноги.
– Да, я это уже понял. Здесь очень темно, атана. Я не вижу, что делаю.
– Эй, вы чем там занимаетесь? – ноющий раболепный голос исходил из соломы неподалеку от Келтэна.
– Не твое дело! – огрызнулся Келтэн. – Спи себе!
– Я хочу знать, что вы делаете. Если не скажете, позову надсмотрщиков.
– Лучше заткни ему глотку, Келтэн, – прошептала Миртаи. – Это доносчик.
– Я с ним разберусь, – угрюмо пообещал Келтэн и пополз в темноту по шуршащей соломе.
– Ты что это, а? – вопросил раб с ноющим голосом. – Как это ты… – голос захлебнулся, что-то заметалось в соломе, захрипело и заклокотало.
– Что здесь происходит? – окликнул хриплый голос с той стороны, где были казармы надсмотрщиков. Дверь казарм распахнулась, и из нее во двор лег прямоугольник света.
Ответом было молчание да едва слышный судорожный шорох в соломе. Келтэн, тяжело дыша, вернулся на свое место, торопливо обмотал лодыжку цепью и присыпал ее соломой.
Они напряженно ждали продолжения, но кинезганец явно решил не выяснять, в чем дело. Он вернулся в казармы, со стуком захлопнув за собой дверь и снова погрузив двор в полную темноту.
– Такое часто случается – я имею в виду, среди рабов? – шепотом спросил Бевьер у Миртаи, покуда Телэн возился с его цепью.
– Постоянно, – прошептала она в ответ. – Рабы не знают, что такое лояльность. Один раб продаст другого за лишний ломоть хлеба.
– Как печально.
– Рабство? Я могла бы подыскать слово и погрубее.
– Пошли, – шепотом бросил им Спархок.
– Как мы найдем Ксанетию? – прошептал Келтэн, когда они пробирались по загону к выходу.
– Никак. Она сама нас найдет.
Телэну хватило одной секунды, чтобы отпереть замок на двери, и они выскользнули на темную улицу. По улице они пробрались до большой площади, где был грудами сложен хворост, и остановились, прежде чем выйти на открытое место.
– Оглядись, Телэн, – шепотом предложил Спархок.
– Ладно. – И юный вор растаял в темноте. Остальные напряженно ждали.
– Все чисто, – услышали они через несколько минут шепот Телэна. – Тележки здесь.
Они пошли туда, откуда доносился шепот, и скоро наткнулись на тележки, рядком выстроенные вдоль стены.