Хроники Тинакриуса Сатуара
Шрифт:
«Ха’адеситы – энергетические сущности, бесформенные сгустки темной материи, имеющие разум и сознание. Они как паразиты, проникают в физические тела существ и овладевают ими, чтобы иметь возможность жить в материальном мире. Живые клетки под воздействием чистой Тьмы начинают меняться, мутировать до неузнаваемости, развиваясь уже по другим законам. В итоге появляется новый вид монстров».
Анна с брезгливостью вспомнила те картинки в белой книге, и её всю передернуло. Отвратительные твари, мерзкие искореженные тела с невероятно смертоносными мутациями, которые они получали от симбиоза с Ха’адесом. Яд, когти, зубы, иглы, щупальца, и сотни других непонятных органов и побочных
«Жуткое зрелище! Бррр… И это все творится в “Зоне”!» – Анна с опаской посмотрела на территорию за куполом.
– Это болезненная история нашего мира, – вздохнул Вей, начиная рассказ. – В летописях написано: шестьдесят тысяч лет назад, Проклятый Бог убил Сатуару. Он нарушил законы Мироздания, провел магические ритуалы используя её кровь, и открыл проход в Бездну. На месте ритуала появился разлом, который открытым, удерживает магическая печать – это своего рода брешь в пространстве и времени, она соединяет наш мир и Ха’адес. Сама же “Зона” – это зараженная темной материей земля, в центре которой находится тот самый разлом. Семь тысяч лет назад его частично закрыли. Но остался узкий проход, через который продолжают проникать мелкие сущности. И если бы не это, Ха’адес никогда бы не добрался до Тинакриуса. Разлом, это приглашение для них.
– А кто такая Сатуара? – Анну заинтересовала слово. Оно как-то по-особенному отозвалось в её душе.
– У всего в этом мире есть обратная сторона, – тихо говорил Вей, чтобы только Анна могла слышать. Сэя тоже пристроилась рядом. – Вселенная состоит из противоположностей. Если есть Свет, то обязательно будет Тьма. Если зарождается жизнь, то рано или поздно она умирает. Летописи гласят: когда появились Источник и Бездна, первое, что произошло – это большой взрыв. Они оттолкнулись друг от друга, потому, что были слишком разными, но при этом остались вместе, потому, что связаны. Так появилась спираль времени, на ней стали зарождаться миры. Первыми созданиями Мироздания были Ха’адеситы и Сатуары – чистые темные и светлые сущности, не имеющие физических тел. Они блуждали в пустоте, как неприкаянные, пока не появились первые материальные вселенные и первые жители в них – Лха’атман, невероятно сильные сверх-сущности, способные создавать и изменять материю по своему желанию. Именно первородные светлые боги, жаждущие строить и созидать, сжалились над Сатуарами, детьми Истока. Совместными усилиями боги сотворили для них Судьбу, дарующую тела, чтобы они могли вместе с ними жить в материальном мире. Тела получились необычными. Даже Лха’атман удивились, когда осознали, какими способностями их наделили – бессмертием.
И началась Великая Война. Лха’атман, как бы могущественны ни были, рано или поздно тоже умирают, поэтому, некоторые из них захотели вечности. Захотели безграничного могущества и силы, что могла подарить кровь Сатуары. Темные и светлые схлестнулись в схватке, уничтожая себе подобных. В войну вступили и Ха’адеситы, которые чувствовали себя обделенными. Все хотели получить кусочек вечности. Хаос наполнил миры. Противостояние было немыслимым. И некоторым удалось заполучить желаемое.
Происходящее разгневало Источник и Бездну, и пошатнуло Мироздание, поэтому они установили Первый Закон: больше никогда и никто не должен вмешиваться в судьбу другого, какой бы печальной она ни была. Нарушившего его, ждет страшное наказание.
Шло время, Сатуары появлялись то тут то там, наполняя миры жизнью. Предвестники богов – так их называют древние. В тех мирах,
Великое благословение. Но избранник оказался недостойным такого дара. Он был порождением Тьмы, жаждущим лишь вечности и власти. Он убил её, испил крови, а тело использовал для темных экспериментов. Он стал отвергнутым богом – Проклятым бессмертным, нарушившим второй Закон Мироздания – не убивать Сатуару. Ему удалось узнать тайны Творения, скрытые от всего сущего. И он захотел изменить под себя миропорядок, стать ВСЕМ. Он пожелал сотворить собственное Мироздание, и для этого, ему нужно разрушить существующее. Ха’адес стал его союзником, а Тинакриус, полем для экспериментов.
– И где теперь этот бессмертный? – Анна слушала с замиранием сердца рассказ друга. – Ассаир в опасности?
– Не знаю, Анна, не знаю, – выдохнул он, – но есть легенда…
– Внимание студенты, мы входим в “Зону”! – голос Эйдана позади, перебил Вея, и Анна посмотрела вперёд. Их группа пересекала оранжевый барьер, ступая на зараженную землю.
На той стороне все выглядело иначе. Земля была серой и вязкой на поверхности, как плавленный сыр. Сапоги в ней слегка утопали, нужно было держаться камней, но и те покрывала толстая плесень. Растения превратились в жалкое подобие себя: покореженные стебли, скрюченные стволы, а некогда зеленые листочки были красными, коричневыми и ржавыми подобиями, лишь отдаленно напоминающими прежние формы. Распознать какой это вид теперь невозможно. Все, абсолютно все, что внутри периметра, было изуродовано до неузнаваемости.
«Как природа может превратиться в такое, под действием темной материи? – поражалась Анна. Она посмотрела на Кайденора, идущего впереди и задумалась. – Если его сущность темная, почему тогда он не мутирует? Почему не выглядит как монстр, если Ха’адес делает такое? Возможно, все дело в эволюции видов? – предположила она. – Можно ли его считать человеком, учитывая природу происхождения? И в чем отличие демонов и ха’адеситов…» – вопросы множились её в голове, но спросить было не у кого, да и не время сейчас…
Чем дальше они продвигались в глубь “Зоны”, тем тревожное становилось на душе. Холодок пробегал по спине всякий раз, когда Анна проходила мимо густых и искореженных зарослей, и в этот момент, в темной глубине что-то шевелилось. Она прямо физически ощущала на себе враждебные взгляды, следящие за ней из своего укрытия. От них исходило такое отчаяние, такая жгучая ненависть и неутолимый голод, что пробирало до костей. Инстинкты вопили об опасности.
Воздух в “Зоне” был смрадным и застоялым, пропитанный запахами гниения, плесени, аммиака и чем-то тошнотворно-сладким. Было настолько невыносимо дышать, что хотелось зажать себе нос и вдыхать ртом, но тогда становилось ещё хуже, можно было почувствовать вкус этой вони.
– Если не можешь терпеть, надень маску, – предложила Алисэя, наверное заметив, что Анну вот-вот стошнит. Эльфийка положила ей ладонь на плечо и стала поглаживать.
Анна посмотрела на остальных членов команды – никто даже не думал надевать защиту на лицо, тогда и она не будет! Девушка не хотела выделяться среди ассаирцев, поэтому отрицательно покачала головой, не рискуя отвечать словами. Горький комок вплотную подступил к горлу, и боясь реакции организма, она предпочитала держать рот закрытым.