Хронос Изгоев
Шрифт:
— Отчёт об инциденте в Старограде. Я знаю, что это не ваш профиль, но господин Волфалер считает, что вам следует с ним ознакомиться.
Монтгомери, поправив клюв, приняла в руки папку и открыла её. На первой же странице были отпечатаны фотографии с места преступления — подвала, на полу которого распластался парень с темнотой в глазницах. Сбоку булавкой была прикреплена фотография его же, живого и с улыбкой на губах.
— Адам Радмер, двадцать шесть лет, работник котельной при жилом комплексе «Диверри» в Старограде, —
— Лицензированный? — бегло скользя взглядом по бумагам, осведомилась Марианна и перелистнула. — Вижу, да. Но я не понимаю, почему Волфалер решил уведомить об убийстве меня. Я не криминалистка.
— Посмотрите заключение коронера: у усопшего забрали глаза, а вокруг глазниц зафиксированы характерные круглые метки с равными краями в полсантиметра диаметром, — наклонившись, Юрия ткнула пальцем в свидетельство экспертизы. — У нас есть все основания полагать, что подозреваемый является некрокинетиком — или кем-то, кто хочет за оного сойти.
— Полагаешь, убийца решил присвоить себе способности жертвы?
— Допускаю. В конце концов, такая возможность значится только за некрокинетиками: носимые ими на руках метки некрочтения способны не только открывать воспоминания усопших, но и перенимать их психокинетические умения, если таковые имеются.
— Пока не начнётся отторжение аллотрансплантата, — вспомнила Марианна и захлопнула папку. — Ты уже беседовала с прогнозистками?
— Да. Предварительная диагностика показала, что с этим делом будет связан грядущий пожар, предполагаемо — на территории полуострова.
— В таком случае, надобно усилить наблюдение над Староградом и проверить реестр зарегистрированных в полисе некрокинетиков, а потом — тех, кто считает, что не зарегистрирован. За пирокинетиками, впрочем, тоже стоит смотреть в оба глаза — нельзя исключать версию имитации работы некрокинетика.
— Я направлю запрос господину Волфалеру. Тело уже можно передать Чёрным Зорям, госпожа Монтгомери? Верховная жрица уже выделила пару вестниц для кремации.
— Да, конечно, — Марианна махнула рукой, — и не забудь передать госпоже Вайс, чтобы они тщательнее упаковали останки — не хотелось бы, чтобы пепел разлетелся раньше, чем его доставят на Липовое кладбище.
Кериге, наклонив голову, сказала:
— Будет сделано, — и ретировалась, оставив каэльтину.
Впрочем, её одиночество продлилось недолго — она резво подорвалась в сторону, когда перед оставшейся приоткрытой дверью промелькнул загорелый парень двадцати трёх лет. Чёрную клювастую маску, предписанную всем странникам, он, вопреки регламенту, всегда носил прикреплённой к плечу, а вместо форменной крылатки — видавшее виды пальто.
— Ландони! — крикнула Марианна, нагоняя того. — Можно тебя на пару слов?
— Не вопрос, — парень обратил на хранительницу взор горящих красным оптических имплантов, — что надо?
— Со мной связалась госпожа Лайне и сообщила, что в свой крайний визит в Заповедник ты вёл себя крайне вызывающе. Если ты ничего не сделаешь со своим поведением, то придётся сделать мне.
— Брось, Маришка, это было смешно — Кемром даже не заметил! — зачесав пятернёй свои каштановые волосы назад, хохотнул странник. — Ну подумаешь, подсунул ему глистогонку!
Поджав нижнюю губу, девушка ответила:
— Если ты обращаешься ко мне как к хранительнице, то для тебя я госпожа Монтгомери.
— А если как к любовнице? — красморовец игриво приподнял бровь.
— Бывшей, — Монтгомери метнула в него строгий взгляд, — любовнице, господин Ландони. Я в последний раз прошу вас соблюдать субординацию.
— Я в последний раз прошу вас соблюдать субординацию, — нарочито высоким голосом передразнил её парень. — Так бы точно называлось порно с твоим участием.
Хранительница прикрикнула на него:
— Эммерих Ландони!
— О! Ты прямо как моя мама, — с широкой улыбкой отозвался тот, — а если возьмёшь в руку ещё бокал гинёха, будешь как папа. Кстати, — подмигнул, — можно просто Рик. Или ты забыла?..
— Да как же ты меня уже [достал]… — проворчала Марианна. — Ладно… Давай попробуем вернуться к делу… Какого лира, Рик?! Сколько раз мы тебе говорили? И я, и Кериге, и даже, лир, Волфалер — всё без толку. Заповедник — стратегически важная точка, а ты издеваешься над их градоначальником…
— Издеваюсь? Да что ты! Это так, дружеское подтрунивание. И, к тому же, он не заметил. Если бы не Нази, то и ты бы ничего не узнала.
Открылась дверь одного из кабинетов, где принимал дежурный охотник — в коридоре показалась расстроенная Нина. Принявший её красморовец в белой маске выпроводил девушку в коридор и пообещал, что непременно разберётся с этим делом, однако, едва Нойр отвернулась, как заявление было отброшено подальше.
Завидев Эммериха, Нина тут же поспешила к нему.
— Нани! — воскликнул он. — Какие люди. Вот уж не думал, что мы хоть раз пересечёмся в этих стенах.
— Вы это делаете настолько часто, что иногда мне кажется, что она приходит сюда чаще тебя, — квёло заметила Монтгомери, подперев голову рукой. — Здравствуй, Нина.
— Привет, Маришка, — Нина быстро обняла её и снова повернулась к Эммериху, после чего достала из своей сумки блок с сигаретами. — Нужны? А то заказчик оплатил да так и не появился.
— Эй, погляди-ка! — Эммерих, шустро вскрыв пластиковую упаковку, достал пачку. В руке оказался красный «Морамнаве» с пугающим изображением. Внизу него большими буквами кричала надпись: «КУРЕНИЕ ПОВЫШАЕТ РИСК ЗАБОЛЕВАНИЯ ЭКЗИТИОЗОМ». — Ля, вот это кек. У тебя там под крылом реально думают, что это так работает?