Хрустальный купол. Новый свет
Шрифт:
– Железная, – шепотом произнес Киро.
– Старинный дневник или подлинная летопись, если повезет… – предположила Клер, продолжив размышление.
– Давай почитаем, а если последняя страница окажется пустой, то оставим свои подписи и положим на видном месте, кто-нибудь найдет и в музей сдаст. Мы войдем в историю, лишь найдя старинную штуковину!
– А давай!
Они открыли книгу и сильно удивились, обнаружив в ней странные руны, явно написанные от руки, да и к тому же подробную звукопись к ним, все страницы сверху донизу расписаны. Потом друзья отвлеклись на вышеупомянутую группу своих сверстников, они что-то увлеченно обсуждали и местами спорили. К ним почти в упор подошел мальчик лет пятнадцати, представший перед ними в готических одеждах. Он предложил им вступить в клуб паранормального и представился Астором Лондоном. Ребята сообщили свои имена и, чуть посовещавшись, все-таки согласились – взгляд предложившего не оставлял им выбора, уж так казалось, будто он с самого начала верил в их беспрекословное согласие. Радостный мальчик окликнул своих друзей. Киро, явно не удержавшись от распирающего любопытства, дотронулся до волос Астора, которые сами по себе формировали фигуру наподобие лисьих ушей, да цвет их уместно представить как ранее яркий, но сейчас же выцветший алый цвет, сразу напоминающий винный. Клер со стыдом посмотрела на товарища, хоть юный мистер Лондон даже не пошевельнулся, далее решив представить и своих товарищей. В их числе были Марго-Витель и Анжел (его настоящее имя, судя по словам Астора, было Ангел, но мальчишка больше любил произносить его по английской манере и в общем увлекался переносом в свой родной язык слов английского звучания), а также единственная из группы, что была недовольна новыми участниками клуба паранормального, Алекс, больно недоверчивая и такая строгая (по виду), что в сравнении с ней истинный главарь сего разносортного объединения товарищей-сверстников выглядел лишь странноватым актером с особой ролью.
Вдруг взрослый незнакомец повернулся в их сторону, ребятам показалось, что мужчина за ними следит. И, собрав все вещи и старую книгу в том числе, они отправились дальше, в глубь парка. Вновь расстелив пляжный коврик, новые знакомые коллективно решили во что бы то ни стало непременно прочесть написанное в странной книжке, блестящей чуть заржавевшей железной обложкой и привлекавшей их взгляды с самого начала. Откуда-то за спиной Астора появилась миниатюрная девочка с рыжей копной волос и веснушками, точь-в-точь как у Ангела. Ее звали Мэри Роулинг и, предположительно, она являлась сестрицей англомана.
– А я уже думала, что наша Роза Ветров потерялась, а ты здесь! – воскликнула Алекс. – И да, в нашем коллективе почти у всех есть что-то наподобие вторых имен или позывных, что лишь для забавы. Мэри мы так называем, ведь она и вправду наш вечный ориентир, а вот Астор у нас Радио Масонов, он читает нам важную информацию, если какому-нибудь псевдоангличанину лень это делать, да он и просто любит пустую болтовню на несколько фальшивых ладов. То «погода на следующую неделю» в слиянии с предсказаниями по календарю майя, то, если будет особый повод, и «новые бесцензурные антидоты Задорнова», что звучат во весь голос и слышно их вплоть до соседних уделов. Мало того, сие все существует без цензуры и изъятия в дневниках вышеупомянутого говоруна, которые он, преисполненный высшей наглостью, оставляет на полках библиотек как подарок потомкам. У нас не собрание, а его монолог местами случается! (Это девочка добавила для пояснения новым участникам с особенной, сатиричной, хоть и слегка гневной интонацией.)
– Я не буду этот ведьмин язык читать!! Только вот попробуйте заставить – я «спалю» вашу контору по изучению нечисти, у меня же важнейшие знакомства с вашими родителями при себе… Вот если бы здесь был японский… – наигранно обиженно заявил Анжел.
– Что и требовалось доказать, – подметил Астор. – Я видел в конце этой книжонки перевод на испанский… Клер, хоть ты умеешь читать на этом языке???
Художница-самоучка с недоумением посмотрела на главного в коллективе, очевидно, в своих способностях она на миг усомнилась, как и в чистоте репутации лидера, выхватила у него книгу и показала перевод и на японский. На сей раз Анжел согласился прочитать это и даже попробовать перевести на русский язык все, что удосужится прочесть. Марго предложила устроиться поудобнее, ведь чтение займет какое-то время, а перевод может затянуться надолго. Сама Витель легла на край коврика, не желая приобщаться к собранию полиглотов, мечтая только вновь утопать в своих беглых незаконченных мыслях о конце всего этого представления лицемеров и честолюбцев, противоположный тому, где присела Мэри, сдвинув широкополую шляпку-канотье набок и поправив платье нежно зеленого цвета. Она была словно настоящая кукла, неприхотливо слушала любые самые затяжные беседы, была небольшим украшением пейзажа по типу статуи, Астор с гордым видом остался на месте неподалеку от маленькой Розы Ветров, изображая старинного знатока, но без охоты спорить – он должен быть прав в любом случае, без погрешностей. Клер села посередине, уже показывая свою неотъемлемость в сложившихся обстоятельствах, а за ней встал на колени Киро, конечно, подле нее, но принимать участие в чем-либо интеллектуальном не имел желания, да и такой оборот почти не мог быть возможным. Положив голову на плечо мисс Роулинг, уселась и Алекс, сейчас уже не изображая, но готовясь изображать строгого блюстителя порядка и графика вновь. Анжел устроился близко к середине, скрестив ноги по-турецки да прижавшись к юной леди Дель Дюма, что, к слову, возмутило лишь давнего друга леди, пепельно-белые волосы англомана иногда попадали ей в лицо.
Анжел принялся читать, ниоткуда вдруг сильно запахло выпечкой, бамбуком и чернилами, что было списано абсолютно каждым на занесенные только ветром и ничем более ароматы. А к новым друзьям подбежали вприпрыжку, да держась за руки, еще ребята примерно лет десяти, их было трое. И тут появился розовый туман, что совсем сбивало с толку и с представлениями об обычном майском деньке никак не совпадало.
– Я же сказала вам не приходить сюда! – громко проворчала Алекс, когда дети запрыгнули на ковер.
В тумане не было видно даже собственные руки, от него на удивление сладко пахло, Киро в шутку пытался съесть дым, мальчишка находил сладкий дымок уж больно похожим на облака сахарной ваты – точь-в-точь на ярмарках, но совсем никто сию шутку не принял за смешную и уместную. И в этот момент всей группе детей показалось, что земля под ними исчезла, все начали стремительно падать, а некоторые даже резко паниковать, но ни в коем случае не вслух. Туман тоже вдруг исчез – стало отчетливо видно, что те, кто стоял, сидел или лежал на пляжном коврике, теперь летят вниз и довольно быстро. Анжел зажмурился и крепко схватился за ковер как только мог, прежде подметив отличную дырочку со слабо затянутыми ниточками, в которую для еще большего шанса не сорваться с порывом ветра он запустил несколько пальцев, скрестив их на удачу. А Киро же, наоборот, – соскочил с коврика и без малейшей доли страха начал падать уже отдельно от всех, посмеиваясь над испугавшимися. Клер в панике быстро старалась найти книгу, с которой все это началось, а также свой альбом и сумку друга заодно, ей не хотелось потерять ценные вещи. На удивление один из предметов, который она так яро искала, находился у нее на коленях, а книжки в чуть-чуть заржавевшей железной обложке нигде не оказалось, сие довольно подозрительно. Мэри очень громко кричала от страха, будто еще совсем маленький ребенок, впервые увидевший настолько большую высоту, Марго-Витель взялась за руку Астора с серьезным выражением лица, словно сейчас начнет диктовать своего рода инструктаж по поведению в оной неожиданной ситуации, а Алекс недовольно окликнула неожиданных гостей:
– Лиза, Коля, Женя! Это уже не смешно!
Элизабет не очень крепко держалась за ногу Киро и задавала всевозможные вопросы, которые могли не относиться к происходящему, но ей были интересны, девчонка была неукротимо любопытной. Ответов на них не прозвучало и прозвучать не планировалось, девочка попросту начала вглядываться в облака и небо, размышляя о чем-то своем, о том, что тоже никак не вязалось с теми делами часа сего. А вот в плечи Анжела вцепился недовольный Евгений и объяснял, что якобы он и его компания не знали, что тут такая запущенная ситуация, и уж ни разу они не предполагали, что вдруг что-то пойдет не так и все начнут куда-то падать, выявив дополнительно в просьбу, чтобы его называли полным именем, а лучше сразу всеми двумя именами и по фамилии (Евгением Люцифером Бетховеном). Слов Анжела он практически в упор не слышал, но пытался при сем вести себя как можно уважительнее к собеседнику. Николай же практически не держался за краешек ковра, по крайней мере, он был рядом с ним, его невозмутимость была обоснована лишь плохим расположением духа, но многие верили, будто есть причины и повыше значением. Теперь же предлагаю попробовать воссоздать портрет озорной троицы, которая только что тоже решила попасть в мирок книги зайцем вместе с гостями книги. Из них всех выше был Николай, у Коли рыжевато-каштановые непослушные волосы, почти всегда стоящие как будто дыбом, а озорные глазки небесно-голубые, светящиеся необычной светлой радостью. Он большую часть времени непослушнее всех и очень находчивый, у него очень много талантов, но его не всегда замечают за тенью Люцифера, хоть и сие лишь условно – иногда юный Николай бунтовал и проявлял такую капризность, что не может даже наиграть его притворяющийся феодал. Элизабет из троицы самая низкая и миниатюрная, это в совокупности с ее особой непоседливостью делает из нее самого обычного ребенка – без достоинств и недостатков, будто чистый лист, ее очень длинная золотистая шевелюра представляет из себя аккуратнейшего вида косу с вплетенными в нее ромашками. Как коллектив догадывается, она слишком добрая и доверчивая (это может быть не так), но неплохо разбирается в символизме. У Жени необычная внешность и сложноватый характер: его волосы окрашены в лиловый цвет по его же просьбе, ведь он предпочитает очень сильно выделяться. По крайней мере, раньше он так считал, а сейчас уже привык к своей устоявшейся дерзкой роли и редко ей изменяет. Глаза большие и салатовые, взгляд противоречив и чуть непонимающий, он очень критичный и иногда вредничает, но Колю переигрывает лишь иногда для подтверждения, мол, он не так и немощен из-за своей глухоты на левое ухо и вполне хорошо умеет дерзить и похлеще других, обычных детей, часто влезает в конфликты, но любит уходить из них под шумок. Все остальные участники троицы почти беспрекословно его слушаются, и это ему необычайно нравится, хоть все только для вида – поистине любая поблажка со стороны младших участников отбивает у трио позолоту, для поддержания ее мальчонка и продолжил изображать мелкого нарцисса.
Глава 2. Первый знакомый в чужом мире
– Ребята, мне одному кажется, что мы летим не менее вечности? Я уже готов был accept my fate [2] , а тут такая ситуация! – жаловался Анжел после половины часа полета. Явно место, куда свалились новые друзья, находится очень глубоко, если не в самых недрах, забытых недрах континента. Сия птица Гамаюн с английскими порядками начала чуть надоедать своей решительной точностью в определении безысходности.
2
Accept my fate (англ.) – принять свою судьбу.
– Земля приближается!!! – вдруг капитански крикнул Киро, в уме отсчитывая секунды, за которые компания приблизится к земле.
На всеобщее удивление посадка оказалась довольно мягкой, хоть и произошла на открытой поляне, где твердый земельный слой покрывала только невысокая странная трава – полупрозрачна и холодна она была. Астор, словно ловкий акробат во время трюка с прыжками, приземлился прямо на ноги, ничуть не покачнувшись, а вот Мэри развалилась на травке, но на то совсем не жаловалась – она, как беспомощный кусочек фарфора, истинная Мальвина, послушно лежала и ждала, пока ее поднимет лидер или кто другой. Киро с большой скоростью пластом упал на поляну, на него по совершенной случайности уселась Элизабет, но позже быстро соскочила с него и самодовольно хихикнула, радуясь своей удаче не испачкать новенькие одежки грязью земли. Марго-Витель, сама того не подозревая, присела точно на какой-то альбом. Алекс же по непонятной причине в момент падения унесло на ближайшее дерево, что ее возмутило, ну, а Клер и Анжел с Женей попали прямо под ковер, Николай, совсем не возмущаясь и в какой-то степени даже просто разыскивая и пересчитывая взглядом друзей, валялся поблизости. Люди под пляжным ковриком толком не поняли, где находились, да и лежащий в землю лицом юный мистер Пикассо ничего не увидел, кроме травы.
А все они очутились на пустом участке земли. Он совсем не был ничем застроен – на нем росла трава, а из травы в воздух медленно поднимались светящиеся шары, отдаленно напоминающие мыльные пузыри. Это место было окружено идеально ровным кольцом деревьев с изумрудной листвой, необычное небо было нежно-розовым и на удивление безоблачным, воздух немного отдавал шоколадом, кофе и апельсинами, на высоченных деревьях произрастали цветы, похожие на точные рукотворные стеклянные изделия – каждый лепесток словно кто-то выдул из стекла, каждый бутон сияет своими ровными линиями изгибов в лучах. Быстро спустившись с дерева, Алекс задела ветку чудного растения – с нее полетели прекрасные цветки-стекляшки, звеня, как это делают с присущим только им задором бубенцы, шитые к длинному легкому плащу, подлетающему при резких движениях чуть выше песчинок, а когда цветки, стремительно упав, касались земли, они рассыпались на тысячи маленьких осколков.