Худший из миров. Книга 3

Софроний Валерий Иванович

Комбинатор присел у огромного булыжника и накрылся с головой тёплой удобной накидкой. Настало время отдохнуть, путь предстоял ещё не близкий, и к завтрашнем обеду нужно было быть готовым вступить в новый город. С этими мыслями О. Бендер завалился спать. Вот только сон ни в какую не желал приходить, как только Олег закрывал глаза, в голову начинали лезть нехорошие мысли. Мысли эти были обо всем, что с ним стряслось в последние полгода. Он честно старался сопротивляться и не думать, а после плюнул и решил разложить все по полочкам.

– 'Итак, Олег Евгеньевич, чего же ты добился за эти полгода?
– задал Олег себе резонный вопрос, - ты ведь хотел наклонить в коленного-локтевую позицию весь этот мир, а вышло так, что он наклонил

тебя'.

Командор пространно ухмыльнулся и перевернулся на другой бок.

– 'И где твои соратники? Один тебя предал, а второй, по-настоящему хороший человек, пострадал по твоей милости, - О. Бендер вновь перевернулся на другой бок.
– А если уж рассуждать здраво, вообще, непонятно с кем ты связался. Какие-то наемники, отморозки, вороватый торгаш, беспредельщики, и даже типовые кланы, да ведь, по сути, ты сам виноват во всем произошедшем. Ты же мог все это провернуть куда тоньше, мог ведь забить на Таранкина после помощи его дочери. И, возможно, он бы пережил все эти приключения без проблем. Мститель хренов. И кому ты теперь будешь мстить? Джину, которого топы валят кучами? Или неизвестным кукловодам из плывучего города?'.

О. Бендер скрипнул зубами и в очередной раз перевернулся на другой бок, правду в лицо, да и ещё от самого себя, было слышать довольно неприятно.

– 'А как же остальные участники твоей банды? Ты ведь даже не думал, что будет с семьёй Володиных, с Дэном или с Бырком после твоего ухода. Как они там, все ли у них в порядке? К ним ведь, в любом случае, применили какие-нибудь карательные санкции, если боги так поступили с тобой и Тараном, то и их в покое они вряд ли оставят. А, ведь, они просто хотели хорошо устроиться'.

Совесть О. Бендера, захватив власть над внутренним голосом, разошлась не на шутку. Олег, в принципе, итак скрипел зубами, когда его мысли цеплялись за любую схожую тему, а тут был полный ахтунг! Весь набор не самых приятных и лёгких мыслей роем залетел в башку О. Бендера и теперь там устраивал собственный порядок.

Это совокупление собственной головы продолжалось у Командора до утра, он так и не смог заснуть, тяжелые мысли и каменистый грунт не давали насладиться в полной мере всеми прелестями ночи. Зато Олег сделал для себя несколько интересных выводов. Во-первых, он чётко осознал, что мстить ему некому, по крайней мере, в данный момент. Единственный человек, которому хотелось вырвать ноги, был Шура. Но и ему было, за что дуться на Командора, всё-таки, по факту, он кинул партнёра первым. Да и основную лепту во все эти события внёс не Шура, а Шан Ли, это она разболтала богам, о том, что свиристель Локи отдал Олег. Других вариантов просто не могло быть. Утром Олег уснул, ему снился тяжелый сон, в котором нашли отражение все его тяжелые мысли, ему снился обелиск в память сданного города, вокруг которого, злобно хохотали неизвестные в масках, после снилось предательство Птаха, предательство Шура, Таранкин, закованный в тяжелые кандальные цепи, вслед за которым брели старший и младший Володины, Дэн и остальные участники небольшого проекта О. Бендера. А в конце ему пыталась выклевать мозг какая-то небольшая птица. Командор открыл глаза, и птица оказалась взаправдашней. Небольшая птаха, приняв его за камень, старательно пыталась что-то выклевать из его накидки.

Бессонная ночь вкупе с работой совести навели Олега на одну мысль, Командор твердо решил для себя - больше напарников у него не будет. Единственное существо, которому Командор теперь бы доверился, был неизвестно где. При таких раскладах и возможностях было проще пробиваться одному. Командор собрался и, прихрамывая, отправился дальше, до деревушки у моря, оставалось несколько часов ходу.

Деревушка у моря тянулась от одной гряды гор до другой, вокруг небольшого поселения находились руины, сильно заросшие одичавшими от времени садами, было прекрасно видно, что некогда это был красивый каменный город, который по какой-то

прихоти был разрушен до состояния руин. Заброшенные и одичавшие от времени сады Олега Евгеньевича весьма порадовали, в садах росли сливы, абрикосы и гранат, Командор сорвал спелый плод граната, разломил его и впился зубами в аккуратные ряды гранатовых зерен. С виду зерна были на удивление спелые, а на вкус они сильно походили на неспелый лимон, Олег Евгеньевич скуксил такое лицо, что любому узревшему его в тот момент существу стало бы предельно ясно, что плоды с этого дерева кушать не стоит. Отплевавшись, Олег попробовал плод с другого дерева, и тот оказался вполне себе не плох.

– 'Поразительно, - размышлял Командор, - почему такая разница, - плоды на первый взгляд одинаковы, а вот на вкус. Может это из-за того, что сад заброшен, часть деревьев одичала и потеряла вкус, бывает же такое с яблочными садами'.

Наевшись до отвала свежими плодами, О. Бендер решил было уже отправиться дальше, но какое-то чувство подспудно требовало разобраться в этом вопросе. Командор внутреннему голосу сопротивляться не стал и вдел в глазницу зеленоватую стекляшку. В его руках находились два плода, один кислый прекислый, а второй обычный, спелый плод граната. Командор с интересом глянул на первый плод: гранат обыкновенный (спелый). А вот второй плод сильно удивил, он значился как гранат-агат.

В памяти тут же всплыла история старика, о том, как Локи опоил богов вином из плодов граната-агата и те потеряли свою силу.

– Так вот ты какой, северный олень!
– задумчиво произнес Олег.

Далее раздумывать смысла не было, Олег сорвал пару плодов легендарного дерева и сунул их в свою сумку.

Теплое приятное солнышко находилось в зените, когда нога голодранца-авантюриста ступила на территорию замызганного приморского поселка, и нога не просто ступила, а вступила в невесть кем оставленную кучу удобрений естественного происхождения. Командор недовольно поглядел на испачканный в чем-то коричневом ботинок и философски произнес:

– Символичненько!

Не смотря на убогий вид, деревушка тянулась вдоль всего побережья, а это на вскидку ровнялось приблизительно восьми километрам. Улицы были пусты и тишину приморской деревушки нарушал только монотонный стук в паре десятков метров, на него-то и решил проследовать наш главный герой.

За невысокой оградой орудовал топором, орк в довольно поношенных шмотках. Он увлеченно колол дрова, совершенно не обращая внимания на окружающий мир.

– Бог в помощь!
– прервал монотонную работу старика голодранец.

– И тебе не хворать, - с хрипотцой ответил орк.

Старик отложил топор в сторону и с интересом поглядел на незнакомца.

– А ты чего, скоморох, иль бард какой, а может чего продаешь?
– оглядев голодранца живо поинтересовался старик.

– Путешественник я, - соврал Олег (хотя почему соврал?), - по морю ходил на фофане, недалеко от вашего берега потерпел крушение, едва жив остался.

Старик оскалил рот, в котором недоставало несколько зубов:

– Это ты-то на фофане ходил?
– старик искренне рассмеялся, - ты на ручки то свои погляди, горемыка, они ж к веслу в жизни не прикасались, нежные как у бабы. Да и не видно по тебе, чтоб ты водицы соленой нахлебался, одежда сухая, вон в пыли.

– Можно подумать у вас здесь стерильно?

– Нет конечно, - согласился старик, - но врешь ты без фантазии. Так ты чего хотел, приблудень. Милостыньки попросить, аль работу какую.

Милостыньку Командор просить не собирался, как в прочим и работать, но узнать о местных нравах и обычаях Командору было нужно. Поди разберись, где он оказался и на каких правах. Утешало одно теперь у него был статус вольного человека, подсвеченный зеленым светом.

– Меня Фарас зовут, - представился старик орк, - Ежели хочешь подработать, можешь дрова поколоть, я табе цельный медный заплачу, если всю эту кучу приговоришь.