Hurts
Шрифт:
Понятия вскоре приобретают другие масштабы.
Всё становится слишком уже понятным всем, кроме их прямых слов, когда
В том итог, что исчерпаны все несмелые метафоры. Чанель не верит самому себе и чувствует себя канатоходцем над лавой. Он давно потерял из виду свою крышу, так что…
Бэкхен это тот, кто привык добиваться конца.
Он выпал на прохладный вечер под липой с большими стаканами колы и в газетных колпаках после дневной уборки аудиторий («убираться тоже надо правильно» возглавлял старший группу, обнимая хворост из шваб – Мне всё время кажется, – говорил тогда Чанель, опустив голову, – что моя музыка играет только твои мелодии.
А Бэкхен ему с ходу и плеча:
– Мы можем выстроить все «я», «к тебе» и «наше» в одну простую прямую?
Рубикон оказывается глубоким и страшным. Во всяком случае, Чанеля в тот вечер неслабо трясет.
Он мог бы всё своё «мои характеристики терпят мутацию в начало на l, я теперь весь из live love laugh, твои чувства моя зависимость, твои слова мои скальпели и кресты» сыграть на гитаре или продышать в телефон, но не сказать, глядя открыто в теплые глаза.
Конец ознакомительного фрагмента.