Хватит мечтать, займись делом! Почему важнее хорошо работать, чем искать хорошую работу
Шрифт:
В начале первой серии Кирк и Джейсон приезжают в ветхий домик у обочины грунтовой дороги где-то на равнинах восточного Техаса. Их задача — установить происхождение чемодана с одеждой, предположительно принадлежавшего знаменитому грабителю Клайду Барроу. (Помните знаменитую парочку — Бонни и Клайда?)
Археологами понадобилось всего полминуты, чтобы отмести это предположение: во времена Бонни и Клайда на бирках костюмов вряд ли можно было прочесть «Made in China». Но неудача не ослабляет энтузиазма ведущих.
— У вас гонят самогон, — обращается Френч к хозяину чемодана (его зовут Лесли).
— Ага, — тянет тот.
— Так наливай!
На столе появляется стеклянный кувшин. Лесли разливает самогон в банки и предупреждает:
Мне стало интересно. Учитывая накал конкурентной борьбы на телевидении, меня немного удивило появление «Кладоискателей». В то время по кабельным каналам шло множество передач про «старьевщиков» — например, Pawn Stars («Звезды ломбарда», канал History; о сотрудниках ломбарда в Лас-Вегасе, буквально отбирающих ценные вещи у людей, нуждающихся в деньгах) и Auction Kings («Короли аукциона», канал Discovery; о жизни аукционного дома в Атланте; в описании лотов на сайте этого заведения было слишком много восклицательных знаков; в Sotheby’s, пожалуй, этого не одобрили бы). Эти передачи, правда, меркли по сравнению с такими шедеврами Discovery, как American Pickers («Американские мусорщики»; специальная команда покупает у людей имущество; фишка в том, что ведущие не стоят за прилавком, а разъезжают в автомобиле) и Auction Hunters («Охотники на аукционах»), а также Storage Wars («Складские войны», канал History; передача о том, как аукционные дома покупают вещи, брошенные на складах). Надо полагать, для раскрытия этой интереснейшей темы мало одной передачи.
Я никогда не смотрел эту дребедень. Но «Кладоискатели Америки» почему-то привлекли мое внимание — и не только корявым названием (Кирк позднее признался, что ему оно тоже не нравится, он даже возражал против него), но и тем, что у обоих ведущих явно была более благородная цель, чем просто попасть на телеэкран. Во-первых, телевидение не было основным местом их работы; это были ученые-археологи. (Чтобы снять первый сезон, канал Discovery был вынужден выплатить компенсацию за пропущенный семестр.)
Во-вторых, в этой передаче в отличие от других передач этого жанра никто ничего не покупал и не продавал. Высокая миссия археологической науки не позволяет оценивать артефакты в денежном выражении, и Кирк с Джейсоном наотрез отказались делать это. Ведущими двигала благородная идея: они рассказывали зрителям о достижениях современной археологической науки. Это была их миссия, и, судя по тому, как они улыбались, распивая самогон где-то на востоке Техаса, она им очень нравилась.
Вскоре после знакомства с Пардис Сабети (примерно в то время, когда я начал задаваться вопросом о том, почему у меня самого нет миссии), я вспомнил о Кирке и Джейсоне. Я понял, что их история может показать людям, как преодолеть пропасть между идеей и ее практической реализацией. Посвятить свою жизнь тому, чтобы знакомить массового зрителя с археологией, получая при этом удовольствие, — что может быть лучше? Но посвятить этому жизнь захочет не каждый, особенно если он только что закончил учебу и пытается чего-то добиться в науке. Я позвонил Кирку, чтобы выяснить, какую стратегию он использовал для преодоления пропасти между теорией и практикой.
Археология на диване
Кирка Френча вряд ли можно назвать ученым занудой. «Победу Буша на выборах 2004 г. я счел личным поражением, — рассказывает он. — Я распродал имущество и ушел в леса». «Леса» — это 6,5 га заброшенных сельскохозяйственных земель всего в 20 минутах езды от кампуса Университета штата Пенсильвания, где он учился в то время.
Живя затворником, Кирк решил построить деревянную сцену в яблоневом саду неподалеку от своего дома и организовать музыкальный фестиваль, который он, естественно, назвал Kirk Fest. В группе Wilcox Hotel, выступавшей на фестивале, играл его однокурсник Джейсон Де Леон. Он оценил предпринимательскую жилку Кирка и предложил ему стать менеджером группы. Кирк согласился. Оба взяли академический отпуск, купили микроавтобус и начали разъезжать по стране с гастролями. Кроме того, они записали два диска. Я рассказываю это для того, чтобы показать: Кирк не боится рискованных начинаний, обещающих сделать его жизнь более интересной.
Еще будучи студентом, Кирк, специализировавшийся на водоснабжении индейцев майя, дал интервью каналу History для документального фильма Lost Worlds («Потерянные миры»). Этот опыт помог Кирку, всегда искавшему выход для своей творческой энергии, найти потенциальную миссию — знакомить массовую аудиторию с археологической наукой. Первые попытки в этом направлении он сделал, получив докторскую степень и став научным сотрудником. Его внимание привлек замечательный документальный фильм 1961 г. Land and Water: An Ecological Study of the Teotihuacan Valley of Mexico («Земля и вода: экологические системы долины Теотиуакан в Мексике»), снятый археологом Уильямом Сандерсом (ныне покойным), работавшим в Университете штата Пенсильвания. В фильме рассказывалось о том, как развитие города Мехико меняло экологию и образ жизни долины Теотиуакан. На Кирка, как и на других специалистов в области исторической экологии, этот фильм произвел сильное впечатление.
Осенью 2009 г. Кирку удалось достать снятый на 16-миллиметровой пленке оригинал фильма (в том числе кадры, изъятые при монтаже) и заметки Сандерса. Он запустил два проекта. Во-первых, к весне 2010 г. оцифровал фильм. Во-вторых, решил снять продолжение фильма, чтобы показать изменения, произошедшие в долине после 1960-х гг. Кирк договорился о финансировании проекта с кафедрой антропологии университета и Центром исследований майя, собрал команду и зимой 2010 г. отправился в Мехико, чтобы начать съемки. Для начала он хотел снять ролик, способный убедить финансовые организации в значимости проекта.
Однако прорыв произошел раньше, в декабре 2009 г. Тогда в один прекрасный день профессор Джордж Милнер, чей кабинет находился по соседству с кабинетом Кирка, пригласил нашего «кладоискателя» к себе. Когда Кирк вошел, Милнер стоял у телефонного аппарата. Вокруг толпились его коллеги. «Вы должны это услышать», — сказал профессор и включил автоответчик. Звонили откуда-то из северных пригородов Питсбурга. Мужской голос принадлежал совершенно нормальному человеку — по крайней мере так казалось, пока он не заговорил о причине своего звонка на кафедру археологии. «У меня во дворе хранится одна штука. Я думаю, это сокровища тамплиеров», — заявил он.
Ученые от души посмеялись. Но Кирк решил перезвонить владельцу «сокровищ». Старшие коллеги пытались отговорить его. «Теперь он от тебя не отстанет, — предупреждали они. — Он будет звонить каждую неделю и изводить вопросами».
Кирк пояснил, что археологам часто звонят люди, уверенные, что нашли след динозавра или что-то в этом роде. Как правило, из-за нехватки времени от них стараются побыстрее отделаться. Но Кирк подумал, что звонок поможет ему реализовать свою миссию. «Археологи должны быть ближе к народу», — сказал он себе.
Наш герой решил, что будет отслеживать подобные звонки на кафедру. Он планировал встречаться с людьми, выслушивать их истории и объяснять, каковы научные представления о том, могли ли члены средневекового рыцарского ордена бродить по окрестностям Питтсбурга. Кирк решил не только встречаться с владельцами «сокровищ», но и снимать эти встречи, чтобы в конце концов сделать документальный фильм. Он назвал этот проект The Armchair Archaeologist («Археология на диване»), полагая, что будет заниматься им 5–10 лет, параллельно снимая фильм о долине Теотиуакан. «Я думал, что в крайнем случае фильм пригодится для курса “Введение в специальность”», — говорит Кирк.