И черт с нами
Шрифт:
Не особо хитрый маневр наш не остался незамеченным. Несколько голов повернулись в нашу сторону. Ребята за намеченным столиком, когда поняли, что мы направляемся к ним, глядя на нас, ждали, чем все это закончится. В их взглядах и позах не было страха. Не было интереса. Не было ожидания. Не было даже настороженности. Вообще ничего не было. Они сидели на стульях, как манекены, неспособные изменить позы, которые им придали. А взгляды… Должно быть, таким взглядом писатель, сидя за компьютером, следит за ползущим по стене пауком, когда на экране только пара набранных строчек, а в голове пусто, как в глубоком космосе.
Возле столика, к которому мы направлялись, было только одно незанятое место, поэтому по дороге я подхватил пустующий стул и поставил его так, чтобы оказаться напротив Анса, которому я предоставил право занять свободное место. А поставив стул, я тут же на него и уселся, поскольку решил, что дожидаться приглашения от вялых ти-кодеров придется не просто долго, а очень долго.
– Доброго времени суток, господа! – Это я так выпендриться решил.
Смотрю на ребят – двое слева, один справа – никакой реакции. Смотрят на меня как на пустое место. А Гамигина, занявшего стул по другую сторону стола, как будто и вовсе не замечают.
Я окинул взглядом стол. Орешки соленые, тосты уже остывшие, розеточки – с красной икоркой, с черной икоркой, с каким-то розовым соусом. И все как будто нетронуто. Три высоких стакана с коктейлями, быть может, все с тем же «Пигмалионом», светлая ему память. Только из одного стакана немного отпито. Зато на уголке стоят три большие чашки с кофейным осадком на дне. Н-да, ребята точно на какой-то дури сидят. Скорее всего, таблетки – их употреблять удобно. Кинул в рот и кофейком запил.
– Молодые люди, а что, ежели мы вас пивком угостим?
Честно говоря, мне и самому пива захотелось – от сигаретного дыма во рту сухо сделалось.
– Нам о деле поговорить нужно, – сделал я еще одну попытку достучаться до трех сознаний, блуждающих где-то в глубинах непознанного. – Или к другим обратиться?
К сидевшему по правую руку от меня парню с тонким профилем и падающими на плечи длинными черными волосами подскочил такой же, как и он, тип в рубашке с жабо. Он наклонился к плечу сидевшего, как будто хотел что-то на ухо шепнуть. Рука его скользнула по затылку тормознутого ти-кодера, забралась под волосы и стала там двигаться.
Ч-черт! Я от отвращения поморщился. Нашли время миловаться!
Я уже собрался было подняться и уйти, как вдруг в лице черноволосого произошла заметная перемена. Черты сделались более мягкими, сжатые губы расслабились, взгляд обрел осмысленность. Теперь он смотрел не на место, которое я занимал, а именно на меня. Смотрел внимательно, изучающе.
Я улыбнулся самой дружеской из всех возможных улыбок.
Не отводя от меня взгляда, черноволосый поднял руку с обращенной вверх открытой ладонью. Парень, копавшийся у него в волосах, коснулся ладони сложенными в щепоть пальцами. Черноволосый тут же захлопнул ладонь и бросил ее на стол. Кудесник, сумевший простым почесыванием затылка пробудить ото сна сознание черноволосого, переместился к следующему пребывающему в отключке ти-кодеру и занялся тем же самым.
– Меня зовут Батник, – представился черноволосый. – Это, – указал он на своих сознательно отсутствующих товарищей, – Монька и Файло.
– А вот я за свою долгую жизнь кликухой обзавестись не удосужился. – Я горестно вздохнул, беда, мол со мной, вот такой я недоделанный. – Поэтому можешь обращаться ко мне просто Дмитрий Алексеевич. – На стол перед ти-кодером я положил визитную карточку, а то, не дай бог, забудет мое имя и будет все время переспрашивать. – Другой вариант – господин Каштаков. Это уж как тебе больше нравится. Моего друга, – жест в сторону демона, – зовут Анс Гамигин.
Судя по улыбке, которую выдал в ответ на это демон, чувствовал он себя за одним столом с ти-кодерами как-то не очень уверенно. Но держался молодцом, виду не подавал. Это только я один его сомнения углядел. Хотя и не понял их причину. Гамигин был детективом со стажем. Хорошим детективом. А детектив, кем бы он ни был, человеком или демоном, всегда и везде должен себя чувствовать уверенно и вести соответственно обстоятельствам. Так что же вызвало беспокойство Гамигина?
Тем временем пришел в себя второй из сидевшей за столом троицы, сутулый блондин, которого Батник обозвал Файлом, и замечательный мануальный терапевт переместился за спину третьего клиента. Что любопытно, перед тем как полностью включиться в происходящее, Файло, точно так же, как незадолго до этого Батник, поднял руку с открытой ладонью, чтобы почувствовать прикосновение сжатых в щепоть пальцев своего спасителя.
– Какие проблемы? – сухо спросил Батник.
– Проблем куча, – туманно ответил я, поскольку еще не успел выработать генеральную линию поведения. Я знал, что мне нужно выведать у ти-кодеров, но пока еще смутно представлял, как это сделать.
Я посмотрел на Анса, надеясь, что, может быть, он подскажет мне верный ход, но демон по-прежнему пребывал в состоянии отстраненной задумчивости.
Вернулся в реальность третий ти-кодер, представленный как Монька. Совершив ритуал касания ладошки Моньки сложенными в щепоть пальцами, народный целитель удалился прочь, так и не сказав ни слова. Я с уважением посмотрел ему вслед. Ловко у него все получилось. И, главное, как вовремя!
– Ну, вот, теперь, когда все в сборе, – я по очереди посмотрел в глаза каждому из ти-кодеров, дабы удостовериться, что никто из них не провалился вновь в прострацию, – можно и к делу перейти.
Батник взял за ручку пустую чашку, поболтал ее и, удостоверившись, что на дне только гуща кофейная, недовольно цокнул языком. Монька взмахнул поднятой рукой. Казалось, этим ребятам не было ни малейшего дела до того, что я собирался им сказать. Или они были уверены, что никуда я не денусь, раз уж пришел?
– Вы позволите, я угощу вас кофе? – предложил я.
Файло отрицательно тряхнул головой.
Возле столика появился официант. Не Степан, какой-то совсем молоденький мальчик. Переставив с подноса на стол три большие чашки горячего, дымящегося кофе, он забрал использованную посуду и удалился. Разобрав чашки, ти-кодеры принялись за кофе. Пили они его сосредоточенно. Как будто это был очень важный процесс, к которому ни в коем случае не должны примешиваться никакие посторонние детали.
Нам с Гамигином кофе предложено не было. Так, значит… Тупая самоуверенность ребят в гипюровых слюнявчиках начинала действовать мне на нервы. А это означало, что дело могло закончиться плохо. Для моих визави, разумеется.