И грянул выстрел
Шрифт:
– А гости остались ночевать у вас?
– Да, конечно. Ведь было уже поздно, и мы всех разместили, благо гостевых комнат хватило.
– Скажите, Маргарита, а какие у вас лично предположения насчет того, кто мог убить Самохвалова и представить дело так, чтобы под подозрение попал ваш муж?
– Ну… Даже и не знаю. Но…
Тут она замялась, а я не преминула воспользоваться этой заминкой.
– Ну, так как же? Говорите, это очень важно, – подбодрила я ее.
– Я, конечно, могу ошибаться, и… о покойниках – или хорошо, или ничего, но… В общем, Александр Кириллович был большой любитель женщин, вот! Донжуан, или Казанова, или как там еще. Ловелас, одним словом. Не пропускал ни одной юбки, если уж на то пошло.
– И у вас в коттедже он вел себя так же… любвеобильно?
– Да, тоже.
– Ну, а кому же конкретно он оказывал знаки внимания?
– Ох, – Маргарита вздохнула. – Мне он оказывал свое внимание. Ну, говорил всякие там комплименты, какая я необыкновенная, обворожительная, неповторимая, ну и так далее. Как бы невзначай пытался прикасаться ко мне.
– То есть вы, Маргарита, явно почувствовали, что Самохвалов проявляет к вам интерес как к женщине? – решила уточнить я.
– Да, почувствовала, – снова вздохнула она, – и не только в этот раз, а еще и раньше, когда он к нам приезжал. Меня это стало раздражать, если честно.
– А почему? Ведь любой женщине приятно, когда ею восхищаются, – возразила я.
– Да, но тут другой случай. Александр Кириллович и мой муж – очень давние друзья, к тому же они партнеры по бизнесу. Я точно не знаю, но, скорее всего, банк «Оникс» финансирует нашу компанию. И…
– И что дальше, Маргарита? Вы хотите сказать, что если бы ваш муж узнал о таком поведении своего бизнес-партнера, то он разорвал бы с ним все отношения?
– Ну, до этого дело вряд ли бы дошло, и прежде всего потому, что я сама ничего не допускала такого, что перешло бы рамки приличий. И вот как раз в один из тех моментов, когда около нас с Александром Кирилловичем никого не было, он прямым текстом заявил мне, что ему необходимо со мной встретиться наедине поздно вечером, что в одиннадцать вечера он будет меня ждать в ротонде. Представляете? – возмущенно произнесла она.
– А вы что ему ответили?
– Я довольно резко сказала, чтобы он прекратил свои преследования. Тут к нам подошла Настя, и на этом разговор закончился.
– А что вы делали потом?
– Ну, я хотела лечь спать, но я не могла сразу успокоиться после разговора с Александром Кирилловичем. Я подумала, что если Владислав начнет меня расспрашивать, почему я нахожусь в таком взвинченном состоянии, то мне придется выдумывать какие-то отговорки, а у меня уже просто не было сил. Поэтому я прошла в библиотеку и села почитать. Чтение меня немного успокоило, и после этого я отправилась спать.
– А что, у вас в доме негде уединиться? – внезапно озадачилась я.
– В каком смысле? – удивилась моя собеседница.
– Зачем Самохвалову было звать вас в ротонду поздним вечером? Не проще ли назначить встречу в той же библиотеке или где-то еще?
– Ну, даже не знаю… – задумчиво проговорила Маргарита. – Может, он не хотел, чтобы нас видели вместе? А в доме все-таки полно народу, кто-то что-то да заметит… Не знаю, Татьяна Ивановна, – пожала она плечами.
– Ну ладно, – вздохнула я. – Но получается, что Самохвалов все-таки надеялся, что вы придете к нему на свидание. Ведь он был в ротонде, и там его застрелили. Может быть, был еще один объект, я имею в виду женщину, которой Самохвалов тоже назначил свидание? После того, как получил отказ от вас? И что в ротонде он ждал другую женщину?
Маргарита отвела взгляд в сторону.
– Ну… возможно. Возможно, все обстояло так, как вы и говорите, Татьяна Александровна, но я не понимаю…
– Чего именно вы не понимаете?
– Ну, какое это имеет значение? Ну, назначил свидание Самохвалов кому-то еще, ну, а дальше что?
– Так это напрямую связано с тем, кто застрелил Самохвалова. Да вы и сами это понимаете, я уверена. Понимаете, но делаете вид, что не вполне понимаете, и негодуете.
– Я негодую?! – воскликнула Маргарита. – Да, я негодую, но только потому, что его приставания мне просто опротивели! Я ведь уже сказала, что Самохвалов был непроходимым бабником! И все это на глазах у своей собственной жены! Мне даже стало ее жалко. Бедная женщина!
– И все же, Маргарита, – я испытующе посмотрела на женщину, – у вас так и не появилось никакого предположения насчет того, кому еще, кроме вас, мог назначить свидание Самохвалов?
– Я думаю, это была Елизавета, – нехотя проговорила женщина.
– Елизавета – это жена художника Матвея Акулиничева? – уточнила я.
– Ну, да, она самая, – подтвердила Маргарита с гримасой отвращения.
– Она произвела на вас неприятное впечатление? – поинтересовалась я.
– Да уж, что там может быть приятного, – призналась женщина. – Нет, я даже не ее внешность имею в виду.
– А что?
– Да то, что эта самая Елизавета вела себя, как и Самохвалов, – крутила с ним шашни на глазах у своего мужа! Странная они вообще пара! Друг друга стоят!
– Вот как? Подождите, давайте по порядку. Значит, насколько я поняла, Елизавета ответила на ухаживания Самохвалова, когда он переключился на нее. Так?
– Да, именно так. Она сама с ним заигрывала, позволяла себя, извините за грубое выражение, лапать!
– Так-так. А ее муж, художник Матвей? Он что же, спокойно на все это смотрел?
– Представьте себе, да! Может быть, договор у них такой был. Что каждый живет своей жизнью и другому не мешает. Не знаю. Только и Матвей не уступал своей женушке по части адюльтера.
– Дайте угадаю. Он ухаживал… за вашей поварихой. Или горничной. Я права?
– Он ухаживал за гувернанткой Анфисы, – мрачно сообщила Маргарита.
– Получается, Матвей знал о том, что Самохвалов оказывает знаки внимания Елизавете, и ничем не выказывал своего неудовольствия?
– Да, так.
– А могло быть такое, что Матвей сдерживал себя внешне до поры до времени, но потом решил, что его честь запятнана, и он решил смыть позор кровью своего соперника? То есть именно он и застрелил Самохвалова?
– Ну, нет, – решительно отмела мое предположение Маргарита. – Я же говорю, что у них странные для супругов отношения.
«Да, действительно, зачем Матвею убивать Самохвалова и при этом подставлять Черемысленникова? – подумала я. – Если только существует очень веская причина так поступить».
– Так что, Татьяна Александровна? – прервала мои размышления Маргарита. – Возьметесь за расследование? Пожалуйста, я вас очень прошу! Вся надежда только на вас! Если вы не поможете, то не поможет никто! – патетично воскликнула Маргарита. – Вот аванс, – она вынула из сумочки деньги, не дожидаясь моего ответа.