И истинным леди есть, что скрывать...
Шрифт:
Гаан Лилия Николаевна
И истинным леди есть, что скрывать...
КНИГА 1.
КУЗИНЫ.
Последние представители старинного рода виконтов Кавендишей не вызывали особого интереса у знакомых и соседей, прежде всего потому, что были скучнейшими людьми на свете. Щепетильное отношение к требованиям морали, можно сказать, являлось жизненным кредо всех членов этого семейства. И это на фоне
Можно бы всё списать на английский традиционный сплин, но - нет! Последний лорд Кавендиш был весьма деятельным человеком - любил природу, увлекался спортом и придерживался здорового образа жизни. Будучи у себя в имении он, подобно Фридриху Великому, каждое утро совершал пробежку по дорожкам парка, и если бы кто-то взял на себя труд встать на рассвете, то увидел бы несущегося под дождем или снегом (в зависимости от времени года) сухощавого мужчину в накинутом плаще.
Не было среди Кавендишей ни мотов, ни распутников, ни заядлых спорщиков, ни любителей подчас грубоватых шуток, характерных для представителей английского истеблишмента той эпохи. Вот попробуйте в таких обстоятельствах поговорить об этих людях в какой-нибудь гостиной! И сказать-то нечего, кроме обыденных фраз:
– Слышали, что Джордж, лорд Кавендиш женился на леди Элизабет Беркли?!
– Это из каких Кавендишей, дорогая? Йоркширских? Я слышала об одном из йоркширских Кавендишей, промотавшем в прошлом году целое состояние на скачках в Аскоте!
– Нет, леди Энн, речь идет о другой ветви этого рода - о Кавендишах из Кента! У лорда большое поместье недалеко от Рочестера!
– Ах, этот...
И в тоне леди Энн отчетливо прозвучало падение интереса к затронутой теме.
– Серьезный молодой человек и с деньгами. Леди Элизабет сделала хорошую партию!
– тайком зевнув, равнодушно заметила она.
– Да она и сама с хорошим приданым! Во всех отношениях удачный брак!
И брак действительно оказался удачным, потому что больше к этой теме светские сплетники не возвращались.
Лорд Кавендиш педантично посещал все парламентские сессии, будучи преданным приверженцем тори. Но его политическая карьера не изобиловала выдающимися выступлениями или участием в прениях, по каким-то особо важным вопросам, хотя он всегда поддерживал законопроекты, выдвинутые его партией.
Леди Элизабет была под стать мужу - недурна, но отнюдь не блистала умом, и единственное, что спасало её вечера и обеды от полного безлюдья, так это огромное количество родственников этого семейства - тетушек, дядюшек, кузин и кузенов по обеим линиям, соответственно с супругами и детьми.
Говорят, что однажды к Кавендишам на прием неизвестно зачем занесло самого Браммеля.
Денди с четверть часа по слонялся по гостиной, а потом подошел к хозяину дома, мирно дремавшему с книгой у камина.
– И это вы называете приемом?
– в обычной для него наглой манере холодно съязвил законодатель мод.
Кавендиш лишь равнодушно пожал плечами.
– Моя жена называет свои вторники именно так!
Лицо Браммелля приобрело хорошо известное в свете отстраненное выражение, предшествующее всем его язвительным замечаниям.
– Как жаль, что даже за большие деньги нельзя купить хоть чуточку вкуса!
– Вы правы, друг мой,- чуть ли не зевнул в ответ лорд,- так же, как и немного такта! Впрочем, этот товар сейчас не пользуется большим спросом.
И известный остроумец вроде бы не нашелся, что ответить, а это бывало с ним крайне редко.
Лорд и его жена появлялись в Лондоне, как правило, в середине марта - с началом лондонского сезона, потому что именно в это время начинались сессии парламента. А когда 12 августа начинался сезон охоты на куропаток, Кавендиши вновь возвращались в свое поместье.
В постоянные члены фешенебельного 'Уайтс-клуба' - самого престижного и элитарного английского клуба той эпохи, не смотря на чудовищно пристрастный отбор, лорд всё-таки попал. В свое время он присутствовал в специальном помещении для напудривания париков в Вобурнском аббатстве. Тогда несколько знатных молодых людей во главе с герцогом Френсисом Бедфордом скинули с себя парики и вымыли головы, коротко отрезав волосы. Но поддержал эту эпатажную выходку всегда консервативно настроенный Кавендиш не из-за того, что выступал против премьер-министра Уильяма Питта, кабинет которого издал указ о налоге на пудру, а потому что ему доставляли беспокойство вши, в изобилие копошащиеся в париках джентльменов той эпохи.
Конечно, лорд не проводил по шесть часов в день, примеряя галстуки, и не принимал ванны из молока по утрам, как тот же Браммелль. Он во всем соблюдал разумность, но, тем не менее, денди, засевшие в 'Уйтс-клубе' во времена Регентства, относились к нему с уважением и никогда не доставали своими высокомерными и язвительными шутками.
И ничего в жизни этой семьи не предвещало грядущих потрясений, заставивших всех, кто не был нем от рождения ещё долгие годы обсуждать перипетии этой истории.
Впрочем, не будем забегать вперед.
Кавендиши жили дружно, хотя леди Элизабет любила приболеть, и жаловалась всем желающим её слушать на множество болезней. Но, пожалуй, единственное, что указывало на проблемы со здоровьем - это несколько неудачных беременностей. За двадцать лет брака леди смогла родить только одну дочь.
Зато юная Лилиана росла крепкой и здоровой. Конечно, Кавендиш был расстроен, что единственной наследницей оказалась девочка, но в его семье был заведен порядок, по которому, при отсутствии сына, дочь становилась хранительницей титула, передавая его затем своему старшему сыну. Если же сына не было, то титул, на тех же условиях, переходил к внучке для передачи затем ее сыну, и так до тех пор, пока не родится наследник мужского пола.
Понятно, что к грядущему браку единственной наследницы Кавендиши подошли с той же ответственностью, что была характерна для них даже в менее важных делах. Для поисков подходящей партии задействовали многочисленную родню, нажали все тайные и явные пружины, приводившие в действие всю карусель великосветской жизни. В результате титанических усилий, когда дочери исполнилось десять лет, Кавендиши заручились брачным обещанием герцога Мортландского. Речь, конечно, шла не о самом старике Мортланде, а его старшем сыне - Эдвине, маркизе Тефорте Тейлоре, наследнике титула. О более блестящей партии и мечтать было невозможно!