И несть им числа...
Шрифт:
— Весь, — ответил я, ибо все остальные сохраняли молчание.
— Что ж, хорошо, тогда мое понимание механизма работы человеческого мышления не совсем ошибочно.
Надеюсь, позднее я смогу все прояснить, но на данный момент это должно быть окутано тайной. Начнем с того, что ваши подозрения, Лайл и Хелен и другие, по поводу интерпретации Многих Миров и некоторых других вопросов по большей части оказались верными. Люди, информация и объекты действительно несколько десятилетий назад начали пересекаться с другими мирами, как вы их назвали — или линиями времени, историями, последовательностями событий, в зависимости от термина, какой вы предпочитаете, — и это стало причиной расхождений в воспоминаниях, полных случайных
В воздухе повисло гробовое молчание, и Ифвин сказал:
— Конечно, никто от вас этого не ждал, потому что, во-первых, опыт порой несколько сбивает с толку, особенно если вы пересекаетесь с последовательностями событий, отличающихся друг от друга, что и случилось со многими из вас. Думаю, что теперь смогу объяснить вам все, а если сейчас не получится, в любом случае, по-моему, я уже близок к разгадке. Люди пересекаются, разговаривая по телефону, находясь в сети или в транспортном средстве, управляемом роботом.
Мне показалось, что через позвоночник пропустили электрический ток: в одно мгновение все стало на свои места.
— Так вот в чем дело! — воскликнул я. — Ведь машины управляются квантомеханическими приборами!
Все обернулись и уставились на меня. Ну да, я же единственный из присутствующих, кто разбирается в физике.
— Э-э… — пробормотал я.
— Ты абсолютно прав, Лайл. — Ифвин подтвердил мою догадку. — Именно это и происходит. Самое странное, что проблема в другом. Это само по себе является просто причиной, по которой настоящая проблема до сих пор не была выявлена. Однако я слишком тороплюсь — возможно, мне следует начать сначала, и если профессоры Перипат и Пердида нам немного помогут, мы сумеем быстро восстановить ход событий.
Лекция Ифвина и его ответы на вопросы затянулись до полуночи; он позаботился о том, чтобы нам принесли чай, кофе, сок, тарелки с сандвичами, пирожными и фруктами, каждый час делал небольшой перерыв, так что мы спокойно перенесли затянувшийся рассказ. Впрочем, к концу у кого-то от долгих споров сел голос и почти у всех уже вскипели мозги. Однако Ифвин все предоставлял и представлял доказательства, и сказанное им совпадало с фактами. В конце концов мы ему поверили — наверное, потому что почувствовали огромное облегчение, поняв наконец, в чем дело.
На самом деле существовало множество миров, в действительности — любой возможный. Перпендикулярно времени и знакомым нам пространственным измерениям существовало пять пространственно-подобных измерений, которые Ифвин назвал «вероятностью», и каждая последовательность событий имела в этих; измерениях свой уникальный адрес.
— Допустим, во вселенной существует только одна вещь, и все, что она может, — это быть где-то, и есть только одно пространственное измерение, — предположил Ифвин, стараясь объяснять попроще для нематематиков, которых среди нас было большинство. — Одно пространственное измерение образует линию, верно? Если хотите, представьте ее в виде дороги. Один объект — машина, и каждый раз, когда она проходит через какое-либо определенное место, это является событием. Теперь вообразите картину вселенной в виде графика, где по горизонтали отмечается местонахождение на дороге, а по вертикали — время. На таком графике вертикальная линия будет означать, что машина стоит на одном месте, и чем больше линия приближается к горизонтальной, тем быстрее движется машина. Большая закорючка, похожая на букву "S", означает человека, ездящего взад-вперед. Каждая точка на линии — событие. До сих пор все понятно?
— Давненько я не занимался алгеброй, — пробормотал Полковник.
— Могу вас заверить, что ее не упростили, — успокоила его Терри. — Ладно, значит, если существует одно измерение вероятности, это как будто накладываешь все возможные графики один на другой, так чтобы наиболее похожие оказались рядом. Верно?
Ифвин обалдел:
— Да у тебя талант!
— Я все время провожу в школе. Привыкла к лекциям. И кроме того, вы сказали, что мир или линия времени можно назвать «последовательностью событий», так?
Тогда получается, что линия событий, подобно той, что была на графике, является последовательностью событий. И время только идет в одну сторону, и вы сказали, что на дороге одна машина, так что если бы был всего один мир, в нем бы существовала одна-единственная линия. Если существует множество миров, то должна быть одна линия для обозначения каждого возможного пути, по которому машина может двигаться по дороге вперед и назад. Вот и все.
— И это правильно. Если кто-то запутался, отныне со всеми вопросами обращайтесь к Терри, — подвел итоги Ифвин.
— А те, кто хочет запутаться, могут обращаться ко мне, — сказала Паула Рей. — Значит, смысл графиков, дороги и всего прочего — в том, что это очень упрощенная версия? В воображаемом мире есть один объект, одно пространственное измерение, одно временное и одно измерение вероятности, да? А в нашем реальном мире, по вашим словам, существует большое количество объектов, три пространственных измерения, одно временное и пять измерений вероятности?
— Абсолютно точно. Ты не так уж плохо во всем разбираешься, как тебе кажется. То, о чем я говорю, огромно. Одно из применений этому — возможность существования бесконечного количества соседних миров в измерениях вероятности. Точка может иметь бесконечное множество соседних точек, причем в двух измерениях; линия может иметь бесчисленное множество соседних линий по трем измерениям и так далее. В расширительном смысле событие, являясь единицей с четырьмя измерениями, может иметь бесконечное количество непосредственных соседей в пяти измерениях вероятности. И это на нулевом расстоянии. Теперь выясняется, что вероятность пересечения с соседней последовательностью событий несравнимо больше, чем с отдаленной. На самом деле каждую секунду во время телефонного разговора вы скачете из одного мира в другой. И так большую часть времени: вы перемещаетесь между мирами, столь похожими друг на друга, что вы не способны определить разницу между ними.
Например, возможно, что в одном мире в каком-то из зубов у вас больше атомов кальция или пуговицы на одежде на микрон больше. Или вы попадете в мир, где по всему городу люди вместо того, чтобы читать газету, моют машину.
Но каждый раз, совершая дальний прыжок, вы попадаете в мир, где история сильно отличается от вашей.
Так произошло, к примеру, с Хелен Пердида, когда она была подростком, или сравнительно недавно с Паулой и Иисусом.
— Почему это случается во время телефонного разгон вора? — поинтересовался Роджер. — Почему не во время купания, или чистки зубов, или во сне? Вы ведь еще сказали, что то же самое может случиться во время нахождения в сети или в транспорте, управляемом роботом, да?
— Да, но не только, — согласился Ифвин. — Может быть, Лайл уже все выяснил, ведь у него было время? У него больше опыта в чтении лекций, чем у меня, и поскольку идея для него нова, возможно, он сумеет объяснить ее доступнее. Дело в том, что идея живет во мне, так что я склонен делать слишком много предположений во время объяснений.
Я фыркнул, но собрался с мыслями. Начал с того, что рассказал о кошке Шредингера и о проблеме интерпретации распределения квантовых состояний, когда проектируешь его в макромир. Потом сказал, что все это нервирует широкую публику и поэтому то, что я сейчас излагаю, редко публикуется крупными издательскими компаниями.