И пришел Разрушитель. Том 1
Шрифт:
Огонь — первой мыслью Арона было ударить огнем. Сжечь врага. Но в самое последнее мгновение словно что-то подтолкнуло его. Он же мог не просто уничтожить легионера, но превратить его в свою марионетку, как сделал со старостой. Бывшие легионеры держались рядом, и если у одного из них был нидд, такое же оружие могло найтись у другого. Или же нечто иное, не менее опасное.
Так пусть один бывший легионер убивает других…
Шаг назад, к тому месту, где нидд воткнулся в землю. Движение — вырвать
Как и со старостой, Арон планировал поднять свежего мертвеца своей собственной Силой, не проводя жертвоприношения.
Он планировал.
Вместо того его сознание словно раскололось. И то, что с каждым его обращением к Мертвому Искусству рвалось наружу, наконец нашло путь.
«Таатог, прими!» — он даже не произнес эти слова, просто подумал — помимо воли. Просто подумал два слова — как смешную пародию на правильное жертвоприношение. Но их оказалось достаточно. Вспышка энергии от жертвы пошла в пространство, и, долю мгновения спустя, извернулась, чтобы влиться в Арона.
Он пытался остановить ее.
Пытался поставить щиты, отражающие эту энергию.
Бесполезно.
Только эйфории ему сейчас не хватало! Эйфории и чувства фальшивого всемогущества! Они отвлекали, они могли помешать…
Он становился магией.
Он превращался в стихии.
Огонь и земля, вода и воздух…
На слабеющих остатках воли Арон повернулся туда, где стояли сопровождавшие его Волки, и набросил на них двойные щиты. На всякий случай. Если вдруг…
Потом его сознание растворилось в фальшивой нестерпимой радости…
Растворилось — и вернулось. Арону даже показалось, что это случилось почти сразу. Что приступ эйфории был краток, занял мгновение или два, не дольше…
Его эррэ оказалось заполнено Силой до краев. Горячей, яркой, пульсирующей Силой. Ее было больше, чем когда-либо прежде. Ее было так много, что Арон знал — сейчас он мог бы сравнять с землей половину столицы, мог бы поднять всех мертвецов смертных рощ провинции Бер, мог бы… Наверное, он мог бы даже выйти против Неркаса и победить.
Откуда…
Жители деревни лежали на каменной мостовой. Словно их всех вдруг сморил дневной сон и они, все вместе, решили отдохнуть.
Арон только что принес в жертву шесть сотен человек, и именно их жизненная сила пульсировала в его эррэ…
Глава 9
На лицах одних мертвецов застыло удивление, на лицах других — растерянность. Ни боли, ни ужаса — никто из селян не успел понять, что произошло.
Легкая смерть.
Арон шел между телами, иногда останавливался, рассматривая лица. Почти каждого из них он лечил, некоторых практически вытащил из рук Серой Госпожи — только для того, чтобы убить сегодня?
И что теперь?
Сказать мертвецам — «Я не хотел»?
«Я планировал не это»?
«Моя магия вышла из-под контроля»?
Сказать им — «Мне жаль»?
Никакие слова не могли изменить то, что случилось, а потому были бессмысленны. Мертвые мертвы и останутся мертвыми.
Арон обернулся туда, где так и стояли его Волки, и махнул рукой, снимая с них щиты. Оборотни наблюдали за ним с непривычным выражением на лицах, выражением, которое Арон не сразу смог понять. Страх? Нет. Удивление? Похоже, но тоже нет. Пожалуй, больше всего это походило на благоговение. И только Идгар, единственный из Волков, смотрел, хмурясь, на мертвецов. Потом встряхнул головой и зашагал к Арону. Остановился рядом.
— Зачем? — потребовал, обведя рукой площадь, покрытую трупами. — Ты мог бы убить тех, кто поднял против тебя оружие, и взять виру с остальных, но зачем — всех?
Сказать, что не совладал с собственной Силой? Нет, конечно же нет, — такое признание Арон не решился бы сделать даже близкому другу. Слишком опасно.
— Они предали меня, — ответил он вместо того. — Будет уроком для остальных. И я был милосерден, я дал им быструю смерть.
Идгар скрипнул зубами, и Арон понял — если раньше и был шанс, что Чтец все же согласится служить ему, то теперь этот шанс исчез.
Волк, осуждающий человека за жестокость, — куда только катится этот мир?
Арон криво улыбнулся, отвернулся от оборотня и пошел дальше, аккуратно перешагивая через тела. Выбрав один из ближайших к площади домов, поднялся по деревянным ступеням и сел на крыльце, прислонившись спиной к закрытой двери.
С его магией творилось что-то странное. Количество Силы, поглощенной во время жертвоприношения, осталось прежним, но за прошедшие несколько минут эта Сила перестала биться в стены эррэ. Более того, теперь она заполняла его эррэ лишь наполовину.
Это могло означать только одно — его резерв только что увеличился в два раза. Еще утром Арон сказал бы, что такое невозможно… Как невозможны шесть сотен человек, убитые им почти мгновенно, — даже Вассара Кровавая начала совершать многосотенные жертвоприношения только на пятый год своего правления.