И пришла она... 4
Шрифт:
И одним махом надела все свои украшения на инфернальность, харизму и коварство.
– Настя, - поморщилась Ника, глядя в сторону.
– Прекращай. Он из новеньких, не в теме.
– Да хоть из серо-буро-малиновых, - процедила уничижительно, продолжая глядеть на мужчину и прекрасно видя, как по его виску скатилась капля пота, а в глазах поселилась паника.
– Хватило мозгов узнать имя, мог и остальное выяснить.
– А не говорит никто о тебе, - подал голос второй мужчина, до этой минуты успешно изображающий пустое место, и я повернула голову к нему, вопросительно приподнимая брови. Он, как
– Поморщился и скупо попросил: - Выключи уже ауру, давит. Мы тебе не враги, зачем ты так?
Зачем… Затем!
– Анастасия Николавна!
– вдруг прогрохотал до боли знакомый бас за нашими спинами.
– А чего это мы стражу кошмарим, а? Враги закончились и ты за своих принялась?
– Па-а-ап, - закатила глаза, одновременно с этим оборачиваясь и моментально попадая в крепкие объятия отца, - ну ты скажешь тоже! Никого я не кошмарю, сами первые начали. Привет. А ты чего не на охоте?
– Так уже, - широко ухмыльнулся отец, продолжая приобнимать меня нижней левой рукой, а правой верхней поправляя на широком плече большой сундук.
– Сдали туши на кухню, а я сюда - с лутом. Кстати, есть отменные наручи! Как раз на тебя. Идем, примеришь. Бойцы, расступись!
В два счета организовав всех, в том числе меня (что удавалось ему всегда, причем без особых усилий), отец вручил сундук двум гномам, которые сидели за внушительным столом в первой комнате, действительно составляя опись свежих вещей, после чего взял меня за руку и, как в далеком детстве, провел по сокровищнице, как по музею, собирая в один из пустых сундуков всё, что считал нужным. Юрким хвостиком за нами ходила и Вероника, иногда подсказывая, на что обратить внимание, иногда скептично морщась, но гораздо чаще активно обсуждая с моим папой ту или иную вещь.
При этом я сразу заметила, с каким уважением она к нему обращается и как внимательно выслушивает его аргументы в пользу той или иной вещи, причем соглашаясь гораздо чаще, чем возражая. В итоге они потратили полчаса, но действительно набрали для меня столько всего полезного, что я без раздумий рассталась с большей частью своих старых вещей, заменив их на новые с более высокими характеристиками. В общей совокупности где-то на треть, а в иных случаях и на пятьдесят процентов лучше, чем были у меня.
В том числе ювелирку.
– Ну вот, теперь хоть картину пиши, - одобрительно цокнул отец, отходя на шаг и изучая меня сверху донизу, пока я задумчиво поглаживала свой новый палисандровый посох с мощным ониксовым набалдашником, усиливающий заклинания на тридцать процентов и позволяющий пользоваться инфернальным заклинанием “Смерч тьмы”.
– Кстати, какие планы на вечер? Опять в рейд или в кои-то веки семье время уделишь?
Переведя всё ещё немного рассеянный взгляд на отца, неожиданно заметила и возрастные морщинки в уголках глаз, и суровые складки в уголках губ, и тени тревог в глазах…
После чего одним махом переоделась в платье, снимая в том числе все лишние украшения на инфернальность, и шагнула к нему, пока ещё без улыбки, но абсолютно серьезно заявляя:
– Конечно, семье. На часок только отлучусь в одно полезное место и сразу вернусь. Кстати, там мама хотела тебе кое-что важное сказать. Ты пока к ней сходи, хорошо?
– Ну, раз важное… - протянул отец и коротко кивнул, - то схожу. А ты не задерживайся, а то знаю я тебя - только за порог и уже не догонишь. Ну всё, удачи.
С последними словами отец протянул мне правую верхнюю ладонь для привычного нам с ним “пять”, и я звонко шлепнула по ней, неожиданно поймав себя на том, как же мне этого всего не хватало. Да, мне больше не пятнадцать, но… Черт возьми, я готова давать ему “пять” до самой старости!
– Блин, чуть самое главное не забыла!
– шлепнула себя по лбу Ника и, куда-то убежав, вернулась с большими песочными часами высотой где-то сантиметров двадцать. Стеклянные, в металлической бронзовой оправе, тяжеленькие, с очень светло-желтым, почти белым песком - я бы назвала их “винтажными”.
– Вот, держи. Ровно на час. Ну всё, с богом!
– Да уж, с богом, - хмыкнула скептично и вдруг задумалась.
– А в этом мире есть боги?
– Прикинь, да?
– ухмыльнулась кат-ши.
– Причем довольно много, больше десяти. Немного похоже на пантеон Древней Греции, но с Индийским колоритом. По крайней мере на этом континенте. Кстати, книжечку по ним из библиотеки при случае захватишь, да? Очень полезная информация. Очень! О, и еще! Мы тут опытным путем выяснили, что для оптимальной работы всех новых навыков и умений их необходимо повышать как минимум до тройки, а лучше до пятерки. Это я сейчас про скрытность и деактивацию. На единице-двойке от них особого толка нет. Имей в виду, да?
Не став отмахиваться, кивнула, постаравшись запомнить этот момент, после чего ушла порталом прямо из коридора. Ушла бы и из сокровищницы, но там эта функция была заблокирована. И правильно, нечего тут всяким посторонним порталами шляться!
Глава 8-2
Очутившись в пещере с колодцем, прикинула, как поступить лучше. Не поленилась активировать заклинание усиления интуиции, распределила свободные очки характеристик (два в деактивацию, последний в скрытность), после чего облачилась в доспехи по-максимуму, подвинула впритык к колодцу кресло, надела перстень на средний палец левой руки, временно перекинув остальные на правую руку, глубоко вдохнула, протяжно выдохнула, поставила песочные часы перед собой на пол, села и тут же сунула руку в бурлящую жидкость.
Первые несколько минут не происходило ровным счетом ничего. Прохладная водичка не причиняла неудобств, щекоча кожу пузырьками, и я уже почти расслабилась, когда ощутила сначала легкий озноб, а затем жар, зарождающийся почему-то не в руке, а в глубинах моего тела. Сначала едва ощутимый, он не приносил особого дискомфорта, но прошло всего минут десять (судя по песку), а я уже вспотела и пришлось смахивать свободной рукой пот со лба, чтобы он не затекал в глаза.
Следующие полчаса меня то бросало в жар, то колотило от холода, аж зуб на зуб не попадал, то такие колючие мурашки бежали по всему телу, что хотелось подскочить и начать интенсивно растирать себя руками, чтобы только прогнать это мерзкое ощущение.