И пронзит душу любовь
Шрифт:
– Ты еще здесь? – выйдя из своего кабинета, произнес следователь, смотря на худощавую, темноволосую девушку. – Иди уже домой.
– Андрея выпустят?
– Да, что станется твоему Андрею? Ты сделала все что могла.
Усталость взяла вверх над Самойловой и она, не задавая больше никаких вопросов, направилась домой.
***
В этот же вечер Борисов оказался на свободе, покинув изолятор временного содержания. Он веселый от того, что так все благополучно сложилось, решил наведаться до Оксаны. Для него Оксана была единственной девушкой, к которой его тянуло без причины. Но в трудную для него
Борисов шел по плохо освещенной улице мимо двухэтажных жилых домов, которые были построены еще немцами сразу, как закончилась Отечественная война. Неожиданно дорогу ему перегородил черный тонированный джип марки «Мерседес», из которого вышел Крепов Захар и вежливо попросил молодого парня сесть в машину. «Ну что ему еще надо? Только выпустил и опять решил придраться? Или ему не понравилось сумма выкупа за меня?», – подумал Борисов и сел в джип, так как понимал, что далеко убежать не получиться, все равно найдут.
На заднем сиденье, рядом с Борисовым сидел седоволосый полный мужчина, от которого пахло табачным дымом и дорогим одеколоном. Мужчина был одет в белый костюм с бежевым галстуком.
– Добрый вечер, – поздоровался седоволосый незнакомец.
– Добрый, – ответил Борисов ему.
– Очень рад, что тебя выпустили. Специалист твоего уровня не должен просиживать на нарах. Хочу предложить тебе работу, – сразу переходя к делу, сказал пожилой незнакомец, который никак не представился Борисову.
– Я так же слышал, что ты можешь любую машину без шума и без единой царапинки открыть?
– Что-то я сейчас не понял. Вы что опять меня посадить хотите? – запаниковал Борисов.
– Я тебе предлагаю хорошие деньги и непыльную работу. Просто будешь открывать машины, на которые я укажу. Согласен?
– Подумать можно?
– Думай. Время у тебя до завтра.
Борисову хотелось поскорей покинуть незнакомую для него компанию, но он уже знал, что так просто от них не отвяжется. По внешнему виду и по настроению незнакомца в белом костюме Борисов понял, что он тоже не очень лицеприятен данной компании. Как водителю «Мерседеса», так и самому главному, который и вел диалог с ним.
– Просто это самая настоящая уголовщина, я-то крал, так по мелочи. Ну, пятерку мне бы дали, а там по условно-досрочному выпустили бы. А вы предлагаете серьезное дело. Как я понял, мне придется угонять дорогие и редкие машины, а такие машины могут позвонить себе только серьезные люди или их близкие родственники. Так что меня будут искать и полиция, и хозяева крутых тачек. С документами на машины как быть?
– Тебе не стоит ни о чем беспокоиться. Ни о ментах, ни о каких-то там серьезных людях, тем более о документах. Твоя задача будет проста. Тебе указали на машину, ты добросовестно выполнил свою работу. Завтра за тобой заедет Крепов, он и введет тебя в курс дела.
– А если я не соглашусь?
– Согласишься, – уверенно произнес седоволосый.
Борисов на его самоуверенность ничего не ответил. При их разговоре он даже боялся смотреть незнакомцу в глаза, настолько у его пожилого собеседника был тяжелый и пронизывающий взгляд. Сидя рядом с ним, Борисов испытывал чувство дискомфорта и хотел поскорее закончить разговор.
– До свидания! – первым решился закончить разговор Андрей и быстро вышел из машины.
Кто такой этот седоволосый мужчина и что рядом с ним делал капитан Крепов, который его поймал на краже он так и не решился спросить. Но сам понимал, что отказаться от предложения не получиться, да и сам был не против заработать денег, испытывая минимальный риск, а самое главное покататься на самых крутых автомобилях, ведь он жил машинами и больше всего на свете любил обычное, но нужное изобретение человечества – легковой автомобиль.
***
Уже как с неделю о Борисове Андрее не было никаких новостей. Да и следователь Крепов Захар, трубку не брал, на работе не появлялся. Сотрудники МВД говорили, что он ушел в отпуск. Арина решила узнать все сама и, собравшись с мыслями, переборов страх, решила нанести визит Борисову.
Шлепая по грязным лужам и не замечая вокруг себя никого и ничего, Самойлова быстро подошла к небольшому ветхому дому с решетчатым, зеленым забором, где проживала семья Борисовых. Ей пришлось долго тарабанить в калитку, пока кто-нибудь не отозвался:
– Чего тебе надо лохудра? Ты вообще кто такая?
– Позовите Андрея, пожалуйста, – раздался милый голос Арины, в ответ пьяному отцу, стоящему посреди захламленного двора, в тельняшке, трусах и галошах на два размера больше своей ноги.
– А Филиппа Киркорова тебе не позвать? – гаркнул пьяный мужик с сильно отросшей щетиной. – Нет здесь никакого Андрея, и передай ему: если объявится, то я его собственными руками придушу!
Чтобы дальше не озлоблять пьяного, она собралась уходить, как вдруг по счастливому для нее случаю из дома напротив выбежала крупная женщина в ярко-красном платке из-под которого виднелись седые волосы. Немного приоткрыв калитку, и показывая только свое полное лицо, она спросила:
– Ты к Андрею приходила?
– Да, а где он?
– Служить пошел, твой Андрей, а по мне так посадили б лучше его! – проговорила бабенка с узенькими глазками и приплюснутым носом.
– А куда служить он… – кричала Арина женщине, которая уже хлопнула высокой железной калиткой и скрылась как метеор с поля зрения молодой девушки.
Самойлову ответ соседки все равно обрадовал, ведь это означало, что Андрея выпустили и не посадили в тюрьму благодаря золотым бабушкиным сережкам. «И когда Андрей вернется из армии, он будет мне очень благодарен, зато что я поступила, смело и решительно, чтобы спасти друга», – так думала Самойлова.
Борисов Андрей жил с отцом. Отец Андрея – Петр Николаевич прибыл в Екатеринбург по распределению работать из небольшого украинского городка. Тут он познакомился с матерью Андрея – Галиной Федоровной, женился и остался жить. И все было бы хорошо, если бы жена не бросила Петра и не ушла к другому мужчине. Им оказался депутат – Митин Егор Рудольфович, который вскоре женился на Галине. Против него Петр ничего не мог сделать, хотя ему так хотелось хотя бы «набить морду» сопернику. А после того, как у них родился ребенок, то Петр просто на просто сложил руки.