И прошло пять сороков…
Шрифт:
– Не о том гутарите, не след раздоры промеж нас сеять! – вмешался Велеяр.
– А ты рот мне не закрывай, боярин! – ответствовал ему Громодар, – давно хотели мы тебя на Вы позвать, да чтоб ответствовал ты пред всеми: где детки твои, сынок Батизар со своей сестрицей, а? Куда услал их? В тепленькое место, чтоб уберечь пред схваткой? Пред службой прячешь, абы чужие сыны Отчизну защищали, живота своего не жалеючи, а твой потом, уберегшись, правил?
– Да, да, откройся нам, Велеяр! – зашумели бояре.
– Отвечу и вам, бояре, и на Вече готов: сын мой был послан в ту сторону, куда Ярило на покой уходит, чтобы разузнать о планах в самом логово наших настоящих, возможных, а паче – скрытых ворогов.
– И что сообщает он? – с едва скрываемой неприязнью вопросил Статислав, – али и это нам знать не должно?
– Мне нечего скрывать пред вами, готов любое послание зачитать, – ответствовал Велеяр.
И в тот миг распахнулись двери и вбежал гончий.
По уставу заседания Думы никому было непозволительно прерывать заседание, но еще до его начала Громодар наказал гонцов из Лютеции пропустить в залу, благо как раз на охране были его дружинники в этот раз.
Гончий отвесил три низких поклона: матери сырой Земли, думцам и особо – Велеяру.
– Срочное послание из Лютеции!
– Вот и славно, как раз разузнаем, что там делает Батизар! – и, опередив Велеяра, Громодар перехватил послание у гонца.
Велеяр замер. Крайние донесения ему были совсем не по нраву. Узрел он в них колебания сына, поддался тот внешнему лоску самозваного императорского двора, не замечая всей фальши.
Это заметил и Боеслав.
И, подняв десницу, что означало призыв к вниманию, остановил Громодара.
– Не след нам читать здесь это послание, ибо и у стен есть уши.
– Ты не доверяешь Думе? – зашумел дальний круг, поддерживая Громодара.
– Так поведай хоть ты, кто продался за понюх табака нашим ворогам? Али еще что ведаешь? Не пора ли заканчивать со всеми тайнами? Все мы помним, к чему они привели пять сороков назад! – подхватил Статислав.
– Не стоит Думу превращать в публичное действо. И все мы помним Устав и о том, что позволительно выносить на общее обсуждение, а что нет. Вы все славные воины, и не раз с другами своими несли дозор на наших рубежах. И кому как не вам ведать об этом?
С этими словами Боеслав с силой вырвал из рук Громодара послание и передал его Велеяру.
– Да, такого еще не видывали эти стены! – поддержал Громодара Борочун. Он старался по возможности присутствовать на заседаниях Думы, ведь издавна было разрешено Великим Волхвам бывать на любых, даже тайных собраниях, какого ранга они не были бы.
– И разве кто сомневается в том, что Велеяр поведает нам о важном и не утаит? – продолжал вопрошать Боеслав.
– Сынок, не о том сейчас, Отечество в опасности, а ты тут разводишь, как будто это семейные послания, – обратился Борочун к Бояславу. По нраву был ему этот воитель, хотя и не всегда прислушивался тот к его советам.
Думцы стихли, наблюдая за противостоянием.
– Позвольте мне прочесть послание, я и сообщу вам обо всем, – промолвил Велеяр.
И пока он читал, гнетущая тишина повисла в зале.
Велеяр вскрыл послание, и, будучи и так нахмурен, стал вообще чернее тучи.
Всяко он ожидал прочитать, но тока не это.
Минуло уж лето, как отправился в Лютецию Батизар, и не было никаких результатов, только сладкоречивые да восхваляющие новоявленного императора словеса. Казалось, что не Ляпайоне более склонялся в сторону Союза, а, скорее, наоборот: переманивал на свою сторону Союзчан.
И что же сейчас?
Батизар предложил рассмотреть предложение императора о покровительстве! Мол, за ним будущее, и именно он сможет принести свет в их глухомань. Да еще и в конце послания приписка – с просьбой о благославлении союза Светозара с Ляпайоне!
Скрывал разброд в уме сына Велеяр до того от думчан, но жгло это ему сердце, выжигало, и принесло свои плоды в тот миг: разбил его удар.
Неподвижного вынесли Велеяра на носилках, а в зале воцарилась гнетущая тишина.
Первым подал голос Боеслав:
– Бояре, неужто мы позволим ворогам нашим внести раздор промеж нас? Времена лихие уже не одно лето длятся, а мы…
– И то, верно! – поддержал его Добромысл, тоже из второго круга, – не след нам уличать друг друга, уподобляясь галкам на околице! Ежели есть у кого что молвить – скажи, да не сотрясай зря округу словесами!
– А как же Боеслав, не этим ли занимается? То никому неведомые пластуны ему донесли, то еще какая сорока слух принесла, -никак не мог успокоиться Громодар.
– Не о том ты, боярин…неужто зависть мстит тебе разум? – ответствовал Добромысл, – я предлагаю закрыть сегодняшнее заседание, кто за? – предотвратил возможный ответ Громодар, который, судя по всему, решил продолжить устроенную им свару на Думе.
– Тихо! – стукнул посохом Борочун. – Не след нам распри сейчас творить, давайте отложим решение этого вопроса.
Бояре, которым наскучила ни к чему не ведущая перепалка, проголосовали почти единогласно.
На том и разошлись.
Но не унялись Статислав с Громодаром. Статислав как раз перед отъездом Светозары засылал к ней сватов, да ответа не получил, и затаил обиду. А Громодар давно соперничал с Велеяром, и старался все время найти у него изъяны. Находясь во втором круге Думе, он хороша понимал, что попасть в первый круг ему удастся (да и то – удастся ли) только спустя много лет. Но ведь и Велеяр стал верховным, будучи во втором круге! Помогли ему волхвы, которые его поддержали. Но сейчас Велеяр почти в открытую был в противостоянии с Борочуном, а тот давно слыл сварливым нравом. Именно к нему и решили обратиться бояре…
А пока стали они чаще как бы случайно захаживать в гости к боярам думским, да речи вести о том, что, якобы, сдал Велеяр и не подняться уж…да и не токмо сына, а и дочь послал к ворогам. А это уже настораживает…
8. Предательство? Заблуждение?
Пока Велеяр был обездвижен, Громодар не терял зря времени. Перво-наперво отправился он тайно к Борочуну, стараясь скрыть ото всех этот визит.
Надеялся он вместе со старым волхвом порадоваться тому, что Велеяра разбил удар, и вряд ли он оправится. А, значит, настало их время! А кто еще, как не он, достоин княжеской шапки? Кто достойней его может возглавить Орден? А уж от-то точно знает, что следует делать!