И в горе и в радости
Шрифт:
По голосу Роджера Линда поняла, что тот говорит на основе собственного опыта, и это еще раз напомнило ей о разнице в их образе жизни. Роджер всегда может позволить себе любую прихоть, включая возможность отправиться в самые романтические уголки планеты. Как знать? Может быть, и она лишь его очередная прихоть?..
— В мае было бы неплохо, — согласился Клиффорд. — К тому времени я уже уберу урожай. А соседи присмотрели бы за скотиной.
— Тогда договорились, — удовлетворенно сказал Роджер.
Клиффорд отодвинул стул и встал.
— Если вы, молодежь,
Линда с тревогой смотрела на отца, подавленно опустившего плечи. Он толкнул затянутую сеткой дверь и вышел на боковую веранду. Она надеялась, что мать, в самом деле, на пути к полному выздоровлению, ведь без нее Клиффорд Уилсон никогда не станет прежним. Они ведь так привязаны друг к другу.
— Должно быть, неплохо, когда можешь купить все, что захочешь, — зло сказал Дэн. Его темные глаза светились враждебностью. — Дружба. Согласие. Моя сестра! Боже, Линда, неужели у тебя нет гордости? Разве ты не знаешь, что всего лишь одна из сотен? Когда Роджеру наскучит заниматься с тобой любовью, он отбросит тебя как использованную салфетку. Ты для него важна лишь как вызов, поскольку ты единственная баба, с которой он не смог переспать, когда захотел. А теперь ты больше не вызов. Просто еще одна дурочка, готовая в любой момент снять трусы перед великим Роджером Ллойдом!
— Довольно! — рявкнул Роджер, опираясь руками о край стола и поднимаясь на ноги.
Линда испугалась. Она никогда не видела Роджера таким разъяренным. Она вспомнила, как Дэн рассказывал, что в университете Роджер не чурался спорта, в том числе и боевых искусств. С его от природы атлетическим сложением он мог, если б захотел, без усилий сделать из Дэна котлету.
— Пойдем выйдем, Дэн! — выкрикнул Роджер.
— Роджер, нет! — Умоляющий крик заставил его перевести на Линду пылающий взор. — Пожалуйста, не надо, — молила она.
— Я не собираюсь вызывать твоего брата на дуэль, Линда. Просто хочу кое-что уладить.
— Ты… ты уверен?
— Черт возьми, Линда! — раздраженно сказал Дэн. — Мы взрослые люди, а не дети. К тому же я вполне могу сам о себе позаботиться. Не хватало еще, чтобы младшая сестра приходила мне на помощь. Если Роджер Ллойд собирается вбить мне зубы в глотку, пусть попробует. Много воды утекло с тех пор, как он был суперчемпионом Сиднейского университета. Я давно научился давать отпор наглецам. Я больше не тот впечатлительный деревенский мужлан, который когда-то был счастлив вылизывать ботинки Роджеру.
Линда покачала головой, но ничего не сказала. Если он не замолчит, то наверняка проглотит собственные зубы. Она дрожала от страха, глядя, как брат и возлюбленный выходят во двор, заходят в сарай и закрывают за собой дверь. Она с ужасом ждала, что стены задрожат, и поднимется пыль, как это бывает в старых вестернах, но все оставалось зловеще спокойным добрых двадцать минут.
Мужчины вышли одновременно. Дэн выглядел слегка ошеломленным, но вовсе не потрепанным. Он побрел в направлении реки, а Роджер резко повернулся и зашагал
Линда бросилась ему навстречу на переднюю веранду.
— Что случилось? — спросила она. — Что ты ему сказал?
Несколько долгих и мучительно напряженных секунд Роджер смотрел на нее. Потом ответил:
— Это наши с Дэном дела, Линда.
— Но… но…
— Не пытайся расспрашивать Дэна, — грубо прервал он ее. — Послушай, я решил прямо сейчас отправиться в Сидней, Линда. Чем быстрее я вернусь в Брисбен, тем лучше. Тогда я смогу приехать в Сидней к следующему уик-энду. Каковы твои планы в отношении матери? Как долго ты задержишься здесь?
У Линды закружилась голова. Она не очень понимала, что происходит.
— Я… Я намеревалась побыть здесь, по крайней мере, с неделю…
— Так ты не вернешься в Сидней в следующий уик-энд?
— Нет. Я рассчитываю уехать ночным поездом в воскресенье. Мне надо быть в школе в последнюю неделю семестра. Роджер, что происходит?
— Ты о чем? О том, что произошло между Дэном и мной?
— Нет, я говорю о тебе и обо мне. Какие у тебя планы, Роджер? На что рассчитываешь?
— Ты отказываешься от того, на что согласилась в машине по пути сюда? — Он требовал ответа, его синие глаза потемнели.
Линда вскинула голову, сердце ее сжалось.
— Нет.
Ее расстроило победоносное выражение его лица.
— Ты знаешь, чего я хочу, Линда, но я не уверен в том, чего ждать от тебя. Хотя время покажет. Я терпелив.
— Прекрати говорить загадками! — вспыхнула она. — Терпеть этого не могу. Скажи честно. Ты собираешься прилететь в Сидней? на этот чертов уик-энд? Или рассчитываешь, что я перееду к тебе в Брисбен? Не мечтай поселить меня в какой-нибудь грязной квартирке! Я против подобных взаимоотношений. Если я и стану твоей… подругой, у нас будут равноправные отношения. Я не позволю тебе унижать меня!
Роджер присвистнул.
— Ну, ты даешь! Хорошо, я скажу тебе все, что могу сейчас сказать. Я вовсе не рассчитываю, что ты бросишь работу и переедешь в Брисбен. Я сам намереваюсь перебраться в Сидней, как только смогу это устроить. Ты можешь жить там же, где живешь, и работать там же… Пока!
Ее переполнил восторг. И облегчение. Слезы счастья сверкнули в ее глазах.
— Правда? Ах, Роджер, как здорово! У меня прямо камень с души свалился.
Какое-то время он молчал, только изучающее смотрел на нее. Потом обнял и страстно поцеловал. Трепет пробежал по их телам.
— Скажи, что любишь меня, — прошептал он прямо в ее дрожащие губы.
На этот раз Линда не колебалась и не думала защищаться.
— Я люблю тебя, — произнесла она с дрожью в голосе.
— И никогда не полюбишь никого другого?
— Никогда не любила и не полюблю.
— Вот и все, что я хотел знать, — улыбнулся Роджер. — Когда ты возвращаешься домой по понедельникам?
— Около половины пятого.
— Я буду ждать, — сказал он и, развернувшись, направился, перескакивая через ступеньки, прямо к своей машине. Он не оглянулся и не произнес больше ни слова.