И в сердце нож
Шрифт:
— Я не говорил, что Большой Джо никогда не грешил, — возвестил преподобный звучно, словно с кафедры, совсем забыв, что он жертва покушения. — Но он двадцать лет работал поваром на Пенсильванской железной дороге и являлся членом Первой церкви Святого Экстаза. Таким и видит его Господь.
— Но здесь все его друзья, — смущенно возразила Мейми, — те, кто работал с ним, кто был с ним все эти годы…
Преподобный Шорт поджал губы.
— Не в этом дело. Нельзя окружить его этим развратом и грехом
— Это в каком смысле? — вспыхнула Дульси.
— Оставь его, — посоветовала Мейми. — Только еще ссоры нам не хватало.
— Если он не перестанет делать грязные намеки, Джонни ему задаст, — пробурчала Дульси вроде бы только для ушей Мейми, по ее услышали все.
Преподобный Шорт посмотрел на нее со злобным ликованием.
— Угрожай сколько угодно, Иезавель, но от Всевышнего не утаить, что из-за твоей бесовщины Джо Пуллен раньше времени оставил сей мир.
— Ничего подобного, — возразила Мейми. — Ничего не раньше времени. Он уже много лет засыпал с сигарой во рту. Когда-то он должен был ею подавиться и задохнуться.
— Если вы готовы слушать этого горе-проповедника, то на здоровье, — сказала Дульси. — Нос меня хватит. Я пошла домой. Можете так и сказать Джонни, когда он придет и спросит, где я.
В наступившем молчании она вышла и хлопнула за собой дверью.
— Жаль, здесь нет Вэла, — вздохнула Мейми.
— Этот дом — притон убийц! — воскликнул преподобный.
— Не надо так говорить, даже если вам не по душе Чарли Чинк, — сказала Мейми.
— Господи! — вспылила Аламена. — Если бы он и правда выпал из окна, то лежал бы на тротуаре мертвый!
Преподобный Шорт окинул ее невидящим взглядом. В уголках рта собралась пена.
— Я вижу нечто ужасное, — пробормотал он. — Ужасное видение.
— А вот это правда, — согласилась Аламена. — У вас одни сплошные видения.
— Я вижу человека с ножом в сердце, — упорствовал преподобный.
— Давайте-ка я дам вам рюмочку на сон грядущий и уложу в постельку, — предложила Мейми, — а ты, Аламена…
— Хватит ему пить, — оборвала та Мейми.
— Господи, да перестань же! Лучше позвони доктору Рэмси и попроси приехать.
— Он не болен, — отозвалась Аламена.
— Я не болен, — подал голос преподобный Шорт.
— Он просто пытается устроить скандал.
— Я ушибся, — сказал Шорт. — Вы бы тоже ушиблись, если бы вас выбросили из окна.
Мейми взяла Аламену за руку и попыталась увести.
— Пойди позвони доктору.
Но Аламена стояла на своем:
— Полно ребячиться, Мейми Пуллен! Если бы он выпал из окна, то разве смог бы подняться на третий этаж? Он еще скажет, что упал на колени Всевышнему.
— Я упал в корзину с хлебом, — сообщил преподобный Шорт.
Гости облегченно
— Ну, теперь вам все ясно? — спросила Аламена.
— Преподобный, как вам не совестно нас обманывать? — сказала Мейми негодующим тоном.
— Не верите — сходите посмотрите на корзину, — предложил преподобный.
— Какую корзину?
— Ту, в которую я упал. Она на тротуаре перед входом в бакалею. Господь поставил ее, чтобы избавить меня от гибели.
Мейми и Аламена переглянулись.
— Я пойду взгляну, а ты вызови доктора, — сказала Мейми.
— Я тоже хочу взглянуть.
Взглянуть захотели все.
Громко вздохнув, словно покоряясь воле безумца, Мейми пошла первой.
Дверь спальни была закрыта. Открыв ее, Мейми воскликнула:
— А свет-то горит!
С нарастающим волнением она подошла к окну и глянула вниз. К ней подошла и Аламена. Остальные с трудом втиснулись в небольшую комнату. Не многим счастливчикам удалось просунуть голову над плечами Мейми и Аламены.
— Ну что, есть там корзина? — спросил кто-то сзади.
— Увидели, да?
— Какая-то корзина и правда стоит, — сказала Аламена.
— Но вроде хлеба в ней нет, — дополнил мужчина, выглядывая из-за ее плеча.
— Она не похожа на хлебную корзину, — сказала Мейми, близоруко вглядываясь в утренние сумерки. — Скорее это из тех корзин, в каких уносят покойников.
К тому времени острое зрение Аламены приспособилось к потемкам.
— Это действительно хлебная корзина. Но в ней лежит человек.
— Пьяный! — облегченно вздохнула Мейми. — Его-то и увидел преподобный и решил немного поморочить нам голову.
— Не похож он на пьяного, — возразил мужчина. — Он лежит прямо, а пьяный лежит скрючившись.
— Господи! — испуганно воскликнула Аламена. — Из него торчит нож!
Мейми испустила долгий, протяжный стон.
— Господи, защити нас! Ты не видишь его лица, детка? А то я такая старая, что ничего не могу разобрать в потемках.
Аламена обняла Мейми за талию и медленно отвела ее от окна.
— Это не Чинк, — сказала она. — Это, кажется, Вэл.
Глава 4
Гости ринулись к двери, чтобы поскорее оказаться внизу. Но не успели Аламена и Мейми выйти, как зазвонил телефон.
— Кто это так поздно? — удивилась Аламена.
— Спускайся, я сниму трубку, — сказала Мейми.
Аламена молча вышла.
Мейми зашла в спальню и сняла трубку с телефона на ночном столике.
— Алло! — сказала она.
— Вы миссис Пуллен? — спросил мужской голос, причем такой неотчетливый, что она так и не разобрала, кто это.