I Will Be The End of You
Шрифт:
8 Сентября, полночь.
– И что ты?
Уронили на холодный пол. Осквернённый самим собой. От запаха могло снова вырвать наружу.
– Твоего создателя, ты?..
Да. Именно так оно и есть. Саб поднялся на четвереньки и дополз до стены. Уткнулся лбом в холодный металл. Хоть какое-то облегчение.
– А ну марш в санзону! – скомандовал Эггман. Скорее всего, у него есть что сказать. Но понимал, что в этом состоянии псу плевать на слова.
Эггробо поднял его за шкирку и потащил по коридору.
Почти сутки он провёл внутри робота в позе эмбриона. Разве что он уже родился, почём зря. Не мог управлять своим затёкшим телом. Не может разжать засохшие губы, дышит сухим носом. Истощённый организм едва поддерживал жизнь. Тело борется против него, заставляя жить. В галлюцинациях на фоне - Кайт.
Легко тебе, Кэддисон. Бегаешь по закоулкам его подсознания, дразнишь своими резкими появлениями, тревожишь его душу. Ты когда-нибудь задумывалась, хотя бы на миг, что сделала с ним?
Саб почувствовал воду.
Тёплую, мягкую. Холодный керамический пол в секунду стал уютной пышной кроватью. Стекает по его телу, избавляя от нужды видеть опустившегося себя ниже некуда. Как поплавок, который тянет вниз рыба, попавшаяся на крючок. А рыбаком - Роботник.
И так каждый раз. Вверх, вниз. Сон снова нарисовал Кайт, правда чрезмерно малой рыбкой, не интересовавшейся приманкой. Ей больше нравится пёстрый поплавок, который всегда есть у незадачливого рыболова. Плавает вокруг него, бьёт хвостом, дразня рыбака.
Взрыв. Из глубины разума. Выжигает напалмом всё озеро, вместе с его обитателями. Чёрный созидатель смерти, верхом на китобойном судне. Тысячи волн хватают Саба и подносят к большим глазам.
Голубым глазам Кайт.
– Ну, как ты там без меня, Сейб?
Рёвом напора пёс выбивается. Кэддисон удивляется, она вновь маленькая рыбка на склоне утёса. Море спокойное лишь на краткий миг. Саб вырывает плоть этой рыбы.
Боится своих действий. Переносится на верх и видит себя. А на руках Кайт, с перерезанным горлом. “Тот” Саб склоняется над убитой. На его зубах - её кровь. Касается её плеча, тело ещё бьётся в конвульсиях. На море бушует шторм, он бьёт в скалистый берег и уносит землю с умирающей душой его любви. Кошка остаётся на скале. Трава пожухла и начинает тлеть.
Город озарился огнём его ярости.
– Эй!
Очнулся. В холодном поту.
Над ним склонился Эггман. Белая комната, два медробота. Равномерное освещение. Саб снова “здесь”. Его шерсть снова серая, а мозг помнит тот поворотный момент со всей чёткостью деталей.
– Ты даже не представляешь как я зол на тебя! – закричал доктор. – Выжрал дорогостоящие препараты, подвергнул опасности “Бету”, и, что самое главное, сукин ты сын, - из-за тебя мою любимую базу захватили “Бету”! Что из себя ты возомнил?! – смачный удар в нос и Саб проваливается вниз.
– Ай! – потёр костяшки док, но его свирепости не было конца. – Ты пропустил уже неделю оговорённого срока и даже больше! У тебя осталось четыре дня на устранение Соника, четыре дня, и мне плевать как ты это сделаешь! А если снова отклонишься, я запру тебя в стеклянной комнате, на неделю! Неделю! – крикнул Айво, уходя из палаты. Медроботы тут же кинулись к псу, обрабатывая нос, из которого потекла кровь.
– Мы ещё поговорим с тобой, ох как поговорим! – донеслось из коридора.
Саб закрыл глаза, не обращая внимания на оказываемую помощь.
Таково его существование. Каким бы злым не был Роботник, только он сумел его понять и принять обратно, несмотря на то, что Саб предал его и исчез почти на два года. Хотя на то и была причина.
Всего пять убийств…
И он ляжет в криокапсулу. Проснётся лишь через полгода. Или даже через год-два. Снова выпуск скопившейся злобы, падение в омут, снова в заморозку.
Так и должно быть. Иначе нельзя.
7 Сентября, середина дня.
Руж сидела напротив “П”-образного стола. Ей выделили специальное кресло. Мышка была здесь уже не в первый раз. Она уже час сидит и ничего не делает. Ей дали одежду. Ту, которую она оставила ещё почти год. “Публичный” костюм. И что самое интересное, он сидел на ней как влитой, чему она очень обрадовалась. Не сдаёт позиций, так держать!
Охранник, стоявший позади неё, около двери, шумно выдохнул. На её расспросы он отвечал равнодушием, поэтому он здесь почти бесполезен.
Она уже размышляла над тем, что напоследок переслал ей Джек. Координаты и просьбы найти это. Так что же там может быть? Те самые ролики с Пайрет ТВА? Так зачем они ей? Она и сама мобианка, стоит ей только засветиться в определённом месте и дело сделано. Архив его дел с ней? Это имело смысл, так как гановцы владели только самим краденным, Джеком, и ей. А вот преступные схемы неизвестны. Хотя, это тоже бессмысленно. Получалось, что любая зацепка, которую она находила, опровергалась. Так что Джек хотел дать ей? Должно быть, это очень интересный предмет.
Руж услышала топот. Один человек. Кто же может быть ещё.
Командор быстро вошёл и сел в своё кресло.
– Снова здравствуй.
– Здрасте.
Чуть позже в кабинет вошло ещё трое. Все офицеры, но одного из них, она, кажется видела. А, так это Крейдж Хармунд. Дослужился, ничего не скажешь.
Авраам кивнул одному из гановцев и тот удалился.
– Так вы меня что-то хотели спросить или пригласили на чашку чая? Тогда мне без сахара, пожалуйста. – непринуждённо она ткнула пальцем в Крейджа.
Руж все больше и больше становилось это скучным и раздражающим. Какого черта Авраам не торопится ей что-либо сказать? Да знает она что будет на него работать, чего тянуть-то? Хех. Похоже, Джек на неё все-таки повлиял, со своей неприязнью к лицемерию.
– У меня есть к вам предложение, агент Руж. – Есть одно задание, буквально для вас. Как вы уже наверняка знаете, Соник с компанией и доктор Эггман остались здесь и…
– Бла-бла-бла, – перебила мышка, положив ногу на ногу. – Конкретнее, Тауэр.