I Will Be The End of You
Шрифт:
Куда ехать-то? Предположим, они возьмут “меч”, а дальше…
Пусть что будет. Руж только вздохнула частицы хорошего за все это время груза, тянущего вниз. Не стоит снова забивать голову плохими мыслями. Нужно отдохнуть от этого.
– Поехали, заберем! – улыбнувшись, уже по настоящему, сказала Руж, присаживаясь назад. Лиг сел вперед. Ручка газа провернулась, гусеницы стали откидывать снег назад.
…
Лиг что-то говорил, динамик на ухе буквально дрожал от его голоса.
Руж почти и забыла, как это - говорить в полный голос, когда никто не гонится за тобой, когда нет опасности поблизости. Когда светло.
Её пробило. Хотелось выговориться, чтобы кто-то другой узнал о её боли, страхах, мечтах. Неважно, будь даже тот христианин-расист, слушающий католическое радио во время секса. Неважно. Ей нужно проговорить это. Сформировать своё отношение.
Никогда бы не подумала, что для неё это будет столько важно. Поговорить по душам.
Держала в себе, строила словесные конструкции таким образом, чтобы поддеть жертву на крючок самолюбия и гордости, и больше не отпускать.
Так жутко…
Даже не пытаться изменить трансформацию себя.
– Приехали, – Льгинунсен мягко и ненавящево оборвал мышку таким образом.
Но она не обиделась. Не обратила на это внимание. Хоть он и никудышный собеседник.
Здание штаба “Черного Треугольника”. А ведь тогда она даже не осматривала округу толком. Забежала вперед сломя голову. Посмотрела чуть дальше, за угол здания, где был вход в подвальные помещения. Туда они ходили включать электричество, это точно.
Только вот почему там вспышки света и…
– Лиг! – толкнула она его в плечо. Что-то глубокое, что только что погружалось в пучины подсознания, снова вынырнуло наружу.
Инстинкт, заставлявший бежать и не обращать на творящееся позади внимание.
Только вот Льгинунсен удержал её на месте, грубо опустив вниз.
Тогда она и поняла, что оказалась за одним из бетонных блоков, “бережно” оставленным кем-то из строителей. Хотя она точно помнит, что его раньше не было на этом месте.
– Ещё раз спасибо, что рискнула своей жизнью и всё же спасла меня. Я теперь по гроб жизни буду благодарить тебя.
– И не забудь, что тебя спасла представительница низшей расы, ага.
Все трое, вышедшие из подземки, посмеялись. Но потом “Лиг” сменил смех на серьезность.
– Так вы говорите, что под “ЧТ” располагалась биогенноинженерная лаборатория…
– Ага, плюс подготовительный полигон для выросших из пробирок. – дополнила “Руж”.
– Значит, нужно уничтожить это место. Нельзя допустить распространения этих тварей с двойными хвостами. Кингстон пока держит удар, но всё же. – заключил “Льгинунсен”.
– С ума сошел? Ты понимаешь, что этим мы можем шантажировать ГАН всю свою жизнь! – попыталась вправить мозги “Второму” “Руж”.
– То, чему мы служили, обмануло нас, Лиг! – вступил “Марк”.
– Если бы вы не потеряли кейс с документами, я был бы первым в кассе. А пока гнездо этих тварей здесь, его нужно ликвидировать. – всё так же был непреклонен “Лиг”.
– Зануда прав, – повернулась “мышка” к “Твину”. – Не хватало ещё заразы здесь. Просто захватим одну тушку напоследок. – подмигнула “Руж”.
– Тогда идите вперед, мне надо… по малому. – проговорил “Лиг”.
– Смотри чтоб по большому не приспичило! – хихикнула “летучая мышь”. И, посмотрев на непонимающего “Лига”, добавила: – Белый медведь без носа всё ещё жив, как бы. А, ладно, вспышка прошла, – махнула она рукой.
“Мышка” и “Марк” открыли широкие створы парадного входа в фойе.
“Лиг” простоял около минуты, чего ожидая. Огляделся. Достал из нагрудного кармана какой-то прибор. Снял шлем и закрыл микрофон ладонью. Он поднес маленькое портативное устройство, похожее на диктофон ближе к лицу.
– Запись сорок четыре. Задача усложняется, они постоянно со мной. Мне нечего не остается. Моя задача в приоритете. – он закончил запись, запихнув девайс обратно.
Выдохнул. Надел шлем. Вытащил пистолет из кобуры. Проверил обойму. Направив его вперед себя, вошел в здание.
Пять минут тишины. Десять.
Ничего.
Руж вдруг перестала чувствовать опору за спиной и, махнув руками в воздухе упала на снег. Как и Льгнунсен. Реальный.
На лице Авуреальса всё смешалось.
Руж внимательно глядела на него, пытаясь понять, что он хочет сказать.
– Только не говори, что я видел то, что видел! – выпалил он, резко сняв шлем и кинув его себе под ноги. Схватив горсть снега, умыл им своё красное лицо.
– И что же ты видел? – сама не понимая, что изобразить в своей душе, спросила она.
– Как нас обоих подрал белый медведь. – сказал он. Снег таял, и стекал вниз по шее внутрь костюма. Но, похоже, он этого даже не замечал. Нервно оглядывался вокруг, надеясь на то, что иллюзия-галлюцинация.
Мышь наконец поняла, что ему можно верить.
Тогда что видела она сама?.. Какие-то другие реальности?.. Что?!..
Чёрт побери! Когда же этот жуткий кошмар кончится?..
Спохватившись, чуть не вскрикнула от ужаса, но на душе сразу же отлегло. Снегоход продолжал стоять рядом. Такой же новый, не потрепанный временем.
– Берём орушие… И уезшаем… Хоть куда-нибудь.
А ведь он видит это уже в какой раз?.. Так жалко его. И Марка. И Кингстона. Всех. Только вот её никто никогда не жалел. И это паршивое детство. Здесь случилось то, что она так упорно забывала и сумела забыть. Сейчас уже не может отделаться от кошмаров пережитого.