Идеальная красота

Крюс Кейтлин

– Патрик, – шептала она, – я устала от разговоров.

На секунду казалось, что его разрывают эмоции. Но затем его губы сложились в улыбку, и она поняла, что страсть взяла над ним верх. Одним движением Патрик освободился от футболки, которая упала на пол около ее свитера. Теперь Адриана могла прикоснуться к нему, ощутить тепло его рельефного тела.

– Не своди с меня глаз, – приказал Патрик, когда она подалась к нему. – И не касайся меня, пока я не разрешу. – Атмосфера в коттедже была накалена до предела. Как она могла воздержаться от того, чтобы не касаться его? Почему? Но Пат лишь улыбался.

– Конечно, – наконец ответила Адриана, – однако

смысл в том, чтобы касаться. Неужели ни одна из твоих супермоделей не смогла тебя этому обучить в юные годы?

– У меня есть свои стандарты.

Она лишь устало закатила глаза, когда он засмеялся. Но когда он вновь посмотрел на нее, в его взгляде была лишь отчаянная нужда.

– Смысл в том, – его голос был похож на шелк и пламя, – чтобы хотеть этого так сильно, что, кажется, еще минута – и ты погибнешь.

– Патрик… – Адриана даже не заметила, что снова произнесла его имя. Она еле держалась на ногах.

– Я хочу увидеть, как ты воспламенишься снова. Как в тот раз. Я хочу рассмотреть тебя, увидеть тебя обнаженной, но… – Его взгляд был нестерпим. – Если я буду делать это сам, то овладею тобой очень быстро и дико. – Он прошептал ей на ухо: – Мы же не хотим, чтобы все закончилось стремительно. Надо насладиться процессом.

Ее сердце бешено стучало. Во рту пересохло.

– Но что, если я хочу раздеть тебя. – Адриана сгорала от желания.

Пусть это будет их первое и единственное свидание, но никто не сможет отнять ее воспоминания.

Патрик прикоснулся к ней, она содрогнулась от удовольствия. Он провел рукой по ее щеке, запустил пальцы в волосы, от чего ее пронзила острая вспышка удовольствия.

– Мне кажется, я давно сказал тебе о том, что люблю делать все по-своему. – Принц приблизился и легко коснулся губами ее губ. – И тебе это тоже понравится.

Адриана поверила ему. Отстранившись, он приподнял бровь. Адриана сняла кеды, улыбаясь, расстегнула джинсы. Освободившись от них, она почувствовала смущение, но, когда заметила то, как Патрик смотрит на нее, расслабилась. Казалось, каждый дюйм кожи, который она открывала, распалял его все больше. Она забыла свое смущение, забыла, что была неопытной. Адриана забыта обо всем, кроме мужчины, стоявшего перед ней. Она неторопливо освободилась от кружевного нижнего белья, ощутив себя самой прекрасной женщиной на земле. Адриана была соблазнительницей, и эта мысль теперь вызывала у нее чувство глубокого удовлетворения. Она стала свободной женщиной, со свободной волей и желаниями.

Некоторое время Патрик лишь рассматривал ее, затем поманил уже давно знакомым движением. Адриана чуть было не ринулась ему навстречу. Она облегченно вздохнула, когда его руки опустились на ее живот, гладили ее бедра. Подтянув ее к себе, Патрик сел на диван, посадив Адриану к себе на колени.

– Не двигайся, – произнес он, когда она изогнулась ему навстречу.

Он продолжал рассматривать ее. Она чувствовала его упругое тело, это сводило ее с ума. Он ждал, наблюдал за ней.

– Ты чувствуешь себя так, словно готова умереть? – Его голос заставлял ее трепетать.

– Мне кажется, это уже случилось, – призналась Адриана.

Губы принца изогнулись в улыбке. Он подался вперед и принялся ласкать ее грудь губами. Адриана поняла, что пропала. Патрик никогда не спрашивал, он просто брал. Он истязал ее, пока она едва не лишилась сознания. Адриана гладила его мощный торс, впивалась ногтями в загорелую кожу. Он целовал ее снова и снова, укачивая в своих руках. Наконец Патрик оказался внутри ее, все сознание перевернулось. Адриана

была восхитительна. Шелковая и нежная. Он наслаждался стонами удовольствия. После дивана они снова были вместе в душе. После Патрик вытер Адриану полотенцем, затем принялся тщательно сушить ее волосы, удерживая ее между коленями, расчесывал ее густые светлые пряди. Закончив, принц развернул ее к себе, чтобы вновь ласкать зовущие губы. Он понял, что еще никогда не желал никого больше, чем эту женщину. Что-то подсказывало Патрику, что он более и не будет желать другой. Накрыв Адриану пледом, он усадил ее в гостиной, где ничто не могло более отвлечь его, и нарушил единственную клятву, которую когда-то давал.

– Моей матери не стало, когда мне было восемнадцать, – начал он, не зная, правильно ли поступает.

Волосы Адрианы, еще немного влажные после душа, обрамляли ее лицо волнами, отчего она казалась более юной, даже невинной, несмотря на то, как и где он ласкал ее. Патрик не мог объяснить себе, почему она казалась ему такой трогательной.

– Я знаю это. – Она была изящной, идеальной. Патрику еще раз пришлось напомнить себе, что они не могут быть вместе. – Я помню.

– На тот момент Ленцу было двадцать пять. – Пат запустил руки в джинсы, его взгляд беспокойно метался по знакомой обстановке гостиной. – Закончив службу, он стал первым претендентом на трон. Всю жизнь его готовили к этому.

Адриана следила за каждым его движением, Патрик улыбнулся:

– Я был лишним, от меня ничего не ждали. Я приступил к занятиям в университете, но меня интересовали лишь женщины.

– Какое потрясение, – сухо вставила она, ухмыляясь.

– Мне и не нужно было быть серьезным. Это была работа Ленца. Его долг. Ему предстоит стать королем, а я – всего лишь ходячее недоразумение.

Некоторое время Патрик молча рассматривал Адриану. Утром он позволил ей покинуть дворец, заставил думать, что предал ее, как другие люди. Принц видел, как глубоко она была задета, но тем не менее сделал это. Патрик не желал терпеть чувство вины, поэтому решил рассказать Адриане всю правду, как бы тяжело это ни было. Поведать о своей жизни, о решениях, которые он принял. Он собирался объяснить ей, что они не могут быть вместе, хоть и питают друг к другу нежные чувства. Пусть другие говорят и думают что угодно, но лишь Адриана узнает все.

– Патрик, – она снова нахмурилась, сильнее, чем прежде, – ты не должен мне ничего объяснять. Что бы это ни было.

– Должен, – запротестовал он. – Я хочу, чтобы ты все поняла.

Он и сам не мог объяснить, почему исповедь перед Адрианой так важна для него. Она покачала головой:

– Я ничего не жду от тебя. Мне известно, кто ты, и я уже давно смирилась с этим.

– Что?

– Я люблю тебя. – Она едва слышала собственный голос. – Это не имеет ничего общего с тем, что сейчас произошло здесь, или с тем, что будет дальше. Ты ничего не должен мне. – Она подняла руку в предупреждении, желая заставить принца молчать. – И я не жду от тебя тех же слов.

Патрик безмолвно смотрел на Адриану, так пристально, что она почувствовала себя неуютно. Щеки ее зарделись. На глаза вдруг навернулись слезы, хотя она не собиралась рыдать перед принцем, жалеть себя и пенять на судьбу. Все правильно. Так и должно было случиться. Она полюбила, но ей, как и многим женщинам дома Риглетти до нее, суждено потерпеть поражение.

– Мне не нравилось то, что ты пыталась пожертвовать собой ради моего брата, но еще меньше мне нравится то, как ты делаешь это ради меня, – грубо произнес Патрик.