Идеальная невеста

Лоуренс Стефани

Улыбающаяся, безмятежно счастливая, она направилась в салон, отметив по пути, что в гостиной разминает пальцы Элизабет.

Остановившись на пороге, она увидела погруженных в раздумья Майкла и Эдварда. Мужчины почтительно поднялись при виде дамы. Она дружески улыбнулась Эдварду, чуть покраснела под жарким взглядом Майкла, но все же нашла в себе силы спокойно подойти к креслу и сесть.

– Что вы обсуждаете?

– Никак не можем решить, добивается ли чего-то Фердинанд для себя лично или выполняет чье-то

поручение, – пояснил Майкл.

Кэро тяжело вздохнула:

– Мне трудно поверить, что Фердинанд способен действовать от себя. Он знал Камдена, это верно, но только как дипломата. Фердинанд – ничто в дипломатических кругах, вы согласны, Эдвард?

Молодой человек кивнул:

– Можно предположить, что с такими связями и происхождением он рано или поздно получит какой-нибудь значительный пост, но в настоящее время… я считаю его чем-то чуть повыше лакея.

– Согласен, – пробормотал Майкл. – Но если он лакей, от имени кого действует?

Кэро переглянулась с Эдвардом и брезгливо поморщилась.

– Не могу представить, что он работает на кого-либо еще, кроме своих родных. Во всяком случае, методы у него странные: попытки соблазнить меня, выведать о бумагах Камдена, нанять громил для взлома и обыска Холла… Весьма неприятная история. Но что ни говори, Фердинанд – член старого аристократического семейства, а фамильная честь для португальцев всегда стояла на первом месте и ставилась гораздо выше, чем у англичан. Он побоялся бы покрыть позором свой дом.

– При том условии, что он не стремится всеми силами защитить этот дом. Именно об этом я и думаю. Итак, что вы знаете о семье Фердинанда?

– Граф и графиня, как вам известно, приходятся ему тетей и дядей. Но в Лиссабоне из всего рода я встречал только их, – заметил Эдвард. – Насколько я знаю, герцог – один из дипломатических представителей в Норвегии.

– Да. Я знакома еще с несколькими, менее значительными членами семьи, занимавшими на столь заметные посты. Но именно граф и графиня сейчас в большой милости при дворе. Они близки к королю, – объяснила Кэро и, немного подумав, добавила: – Кстати, я только сейчас сообразила, что все последние десять лет они постепенно и упорно поднимались наверх. Я наблюдала это с того времени, как приехала в Лиссабон. Тогда они не играли особой роли в обществе.

– Значит, они ищут что-то такое, что может повредить их положению, если вдруг об этом узнают? – догадался Майкл.

– Похоже, – кивнул Эдвард.

Кэро, однако, продолжала о чем-то размышлять, рассеянно уставясь в пол.

– Кэро, – осторожно окликнул Майкл, не дождавшись ответа.

Кэро тряхнула головой. Растерянно моргнула.

– Я как раз думала… Положение графа и графини действительно может быть шатким, но тогда я наверняка что-то услышала бы. Сами понимаете, как у нас любят злословить.

– Возможно,

но что, если это какая-то жуткая тайна, – возразил Эдвард, – которая всячески скрывается?

– Верно. Однако все дело в том что граф – не глава семьи, а положение главы многое значит, – вспомнила Кэро.

– Герцог? – коротко бросил Майкл.

– Именно. По крайней мере поведение Фердинанда и графини натолкнуло меня на эту мысль. До последнего лондонского сезона я ни разу не встречала герцога с супругой, да и там мы виделись очень мало, но… но я просто должна была познакомиться с ними в Лиссабоне, при дворе короля. А ведь такого не произошло, я в этом уверена.

Эдвард озадаченно заморгал.

– Мало того, я не помню даже, чтобы их имена упоминались кем-то из придворных.

– И я тоже, – поддакнула Кэро. – Если герцог – глава целого рода, да еще близкого к трону… нет, тут что-то неладно. Не может быть так, что его без особого шума сослали в почетную ссылку?

Все трое переглянулись, безмолвно приняв предположение как вполне вероятную возможность.

– А тогда напрашивается вопрос, – оживился Майкл, – не связано ли это каким-то образом с одержимостью Фердинанда бумагами Камдена?

– Вот это вполне вероятно – согласился Эдвард.

– И правдоподобно, – поддакнула Кэро. – Камден знал и общался буквально со всеми. Но если бы он упомянул о чем-то, касающемся столь щекотливого предмета, в официальных докладах правительству, все должно храниться либо в министерстве иностранных дел, либо у нового посла.

– Но откуда Фердинанду об этом знать? – усмехнулся Майкл.

– Именно. Этим и объясняются обыски двух домов, где бывал и жил Камден.

– Однако, – нахмурился Эдвард, – не проливает свет на тайну покушений. Кто и почему пытается причинить вам зло?

– Ко не думаете же вы… – начала Кэро, переводя взгляд с Майкла на Эдварда, – что эти случаи имеют какую-то связь с архивом Камдена? Вряд ли португальским дипломатам так не терпится расправиться со мной! И при чем тут семейные тайны Фердинанда, тем более что скорее всего история случилась еще до того, как я стала женой Камдена?

Майкл не ответил, продолжая сверлить ее суровым взглядом. Кэро вопросительно подняла брови.

Немного погодя он объявил тихо, но твердо:

– Все потому, что вы не знаете, никогда не знали или просто не можете вспомнить то, что, по мнению этих людей, вам хорошо известно.

Выслушав его, Эдвард решительно кивнул:

– Да… вы совершенно правы. Если наши выводы верны, то кто-то, скорее всего сам герцог, решил, что вы проведали его секрет, и, следовательно, пытается любой ценой заставить вас замолчать. Что же, все достаточно резонно. – Он приостановился, словно еще раз оценивая сказанное, и снова кивнул. – Вполне логичный расклад.