Идеальная пара
Шрифт:
Рядом с Теодорой он отдыхал душой. Они познакомились в Санкт-Петербурге, где их матери в складчину держали тройку. Ей тогда было пятнадцать, ему – шестнадцать. Она тоже была бедна и тоже постоянно переезжала с места на место. Они сразу же понравились друг другу, потому что понимали друг друга без слов.
Но не мысли о Теодоре лишали его сейчас сна, а мисс Роуленд. Еще до их случайной встречи Тремейн более или менее ожидал, что она предложит объединить его будущий титул и свое состояние. Он также ожидал, что будет кусать локти, отвергая богатство, о котором мечтал всю свою жизнь.
Вот только
Однако за обедом на лице этой хладнокровной и расчетливой особы явственно проступали горечь и разочарование. Было очевидно, что он, Камден, понравился ей, понравился настолько, что она не просто расстроилась из-за его отказа, а впала в самое настоящее уныние.
Удивительно, но Камдену она тоже понравилась. Ее откровенность – она называла вещи своими именами – была словно глоток свежего воздуха после туманных намеков и недомолвок, которые всю жизнь сопровождали его отношения с людьми вне семейного круга. И все-таки отнюдь не это качество произвело наибольшее впечатление на Камдена. Он не мог уснуть, он ворочался с боку на бок, потому что его поразила ее необычайная чувственность.
Ей хотелось прикоснуться к нему – это желание весь вечер отражалось в каждом ее взгляде – и в прямом, и в брошенном украдкой. «Как только мы скрепим брак, можете вообще уйти и не возвращаться, пока вам не понадобится наследник». Кажется, именно так она сказала. Возможно, она все-таки девственница, однако чистой и непорочной ее никак не назовешь. Мисс Роуленд прекрасно разбиралась в этих делах.
Но мисс Роуленд пока еще не догадывалась, что при своей душевной прямоте в постели она будет подобна стихии. Ни один мужчина не сможет просто скатиться с нее и уйти. Даже выжатый как лимон, мужчина в первую очередь позаботится о том, чтобы снова затащить ее в постель.
В конце концов, Камден все же забылся беспокойным сном, но почти тотчас же проснулся. В силу многолетней привычки он оставил ставни открытыми, чтобы выглянуть поутру в окно и сообразить, в какой город его занесло на этот раз. Снегопад прекратился, и теперь в окно ярко светила луна, отбрасывавшая до самой двери узкую полоску серебристого света. У порога же, прислонившись спиной к дверному косяку, стояла женщина в длинной ночной рубашке. Камден не видел ее лица, но почему-то сразу же понял, что это – мисс Роуленд, девица на редкость решительная, так что ей никак не подходило детское имечко Джиджи.
Хотя дому Роулендов было далеко до огромного особняка в «Двенадцати колоннах», в нем все же насчитывалось с полсотни комнат. Все хозяйские покои размещались в одном крыле, а спальня, которую отвели Камдену, находилась в противоположном. Значит, юная мисс не просто перепутала комнаты. Было совершенно очевидно: она пришла именно туда, куда хотела прийти.
А ведь он спал в чем мать родила. Ночная рубашка покойного мистера Роуленда, которой его любезно снабдили, слишком стесняла движения.
Долгое время девушка стояла у двери, стояла не шелохнувшись. Камдену ужасно хотелось сказать ей, чтобы побыстрее
Приблизившись, она опустилась на колени, так что ее лицо оказалось совсем рядом с его локтем. Ее темные, как ночь, волосы были распущены, а ночная рубашка ослепительно белела в полутьме. Камден не видел ее лица, но слышал неровное дыхание: долгий прерывистый вдох, затем секундная пауза – и быстрый порывистый выдох. И так до бесконечности.
Девушка не шевелилась. Чего же она ждет? Разве не удостоверилась, что он спит беспробудным сном? Камден отчаянно убеждал себя в том, что ее здесь нет, но у него ничего не получалось – дыхание мисс Роуленд шевелило волоски на его руке, а исходивший от нее чудесный запах, казалось, обволакивал все его существо.
Что же ей нужно?
Тут девушка протянула руку и, приложив ладошку к его ладони, переплела свои пальцы с его. Кончики ее пальцев были холодны как лед – во всяком случае, так ему казалось, потому что он пылал, словно в огне.
Камдену хотелось схватить ее и усадить на себя верхом, хотелось показать ей, что ждет безрассудную девицу, которая глубокой ночью пробирается в спальню мужчины, уже несколько часов думавшего об этой самой девице.
Внезапно рука девушки снова пришла в движение – пальцы ее сомкнулись вокруг запястья маркиза, опалив его своей прохладой. Потом она вдруг поднялась на ноги и почти тотчас же склонилась над ним, так что прядь ее волос скользнула по сгибу его локтя.
Камден прикусил губу; ему все труднее было сдерживаться, все труднее притворяться спящим.
А Джиджи тем временем поглаживала его руку, затем провела ладонью по щеке. В следующую секунду послышалось тихое «ах», и рука девушки отдернулась, – вероятно, юную мисс удивила тетина на его щеке. Камден скова прикусил губу – неопытность девушки возбуждала его не меньше, чем ее дерзость.
Но «любопытная» рука вскоре вернулась – теперь пальчики Джиджи скользили по его подбородку. Потом она провела пальцем по его губам, и Камден, чуть не вскрикнув, судорожно вцепился в одеяло. Она понятия не имела, что с ним творит, иначе тотчас же покинула бы спальню.
Тут Джиджи снова поменяла позу – уселась на краешек кровати. Затем наклонила голову – и на маркиза хлынул водопад волос, расплескавшийся по его груди.
И в тот же момент терпение Камдена лопнуло. Не выдержав, он схватил Джиджи за сорочку и рванул на себя. Она громко вскрикнула и отчаянно замахала руками. Но Камден тотчас подавил ее бунт, подмяв под себя, так что она распласталась на постели.
Теперь их разделяла только ее ночная рубашка. А Джиджи Роуленд была вызывающе женственна – полные груди и округлые, налитые плотью бедра. Из горла маркиза вырвался стон, и он поцеловал девушку в ухо, затем в шею. Камден нисколько не сомневался: сейчас эта юная мисс, оказавшаяся в его постели, была совершенно беззащитна. Да, она находилась в его власти, и он мог делать с ней все, что захотел бы. А она кусала бы губы, она стонала бы и всхлипывала, потому что он довел бы ее до исступления, пробудил бы в ней ненасытное желание.