Идеальные каникулы смерти (сборник)
Шрифт:
Крошечная женщина уделила моему хозяйству должное внимание.
— Мне на ум приходит слово «не впечатляющее». И это еще мягко сказано.
— О черт! Я человек с крошечной котомкой!
— Сэр!
— Что? Ах да, я когда-то был эльфом, — кивнул я. — Я знаком с Судом. Так когда это Акаша успела обзавестись швейцарами?
— Несколько лет назад, когда стало ясно, что многие прибывают сюда без малейшего понятия, что им делать дальше. — Она поджала губы. — А некоторые кажутся мне особенно безмозглыми.
— Поскольку это место вечного искупления,
— А это ваша личная проблема, сэр. Должна вас предупредить, что отсюда нет выхода. Разве что вмешается Властелин, но я не думаю, что он захочет утруждаться ради какого-то демона шестого класса. — Она склонила голову к плечу и сверкнула белозубой улыбкой. — Особенно с учетом того, что упомянутый демон собирается разгуливать по Акаше нагишом. Счастливой вечности в Акаше, сэр. Пока!
Она отвернулась и начала пробираться между камнями и скалами этой безрадостной равнины, пока не скрылась за каким-то особенно зазубренным утесом, торчащим из земли так решительно, словно его вытолкнула наружу немыслимая сила.
— Пока-пока, сестренка, — пробормотал я. — Отлично! Просто бесподобно! В первый же день отпуска я оказываюсь в Акаше, голый и в человеческом облике. Хорошо хоть, что у меня есть мобильный телефон. Я должен позвонить Айс и сказать, чтобы она вызвала меня отсюда к чертовой матери!
Я подхватил свой рюкзак и только успел извлечь из него мобильник, который Айслинг подарила мне на прошлый день рождения, как вдруг на меня налетело стадо вырядившихся в меха и кожу фантомов.
— Хрольф! Гляди-ка, голый демон! — Один из них остановился, чтобы оглядеть меня с ног до головы. — А это что у него такое?
— Эй! — завопил я, когда фантом выхватил сотовый у меня из рук.
— Демон? Здесь? Да ну его на фиг, Рунольф! — не останавливаясь, крикнул другой фантом.
Фантомы помчались дальше.
— Тысяча чертей! Отдай телефон! И рюкзак тоже! Эй ты!
Фантом Рунольф — сосланный в Акашу призрак, не имеющий ни малейшей надежды на то, что ему когда-то удастся снова обрести свою призрачную сущность, — остановился только для того, чтобы ухмыльнуться и издевательски крикнуть в ответ:
— Мы викинги, демон. На свете нет людей, способных нас остановить! Тем более… э-э… демонов. Понял?
— Ты идиот, а не викинг, а речи толкаешь и вовсе пиратские! — завопил я, бросаясь за ним вдогонку.
Вот только основная проблема, когда имеешь дело с фантомами, заключается в том, что они ведут свое происхождение от призраков, верно? Следовательно, в том, что касается телесности, они изначально весьма невелики. А с переходом в разряд фантомов их реальность и вовсе «повисает в воздухе». Так что они могут носиться по миру подобно призрачному викингоподобному вирусу, в то время как те из нас, кто заключен в физическое тело, вынуждены
— Ой! Ой-ой-ой! Ой! Черт побери! Теперь мне в ногу вонзился осколок камня!
Я присел, чтобы извлечь упомянутый осколок, торчащий между пальцами правой ноги, но тут же, издав очередной вопль, вскочил.
— Что это за вертела для задницы! Да тут хуже, чем в Преисподней!
Я перебрался на площадку, с виду свободную от острых камней и обломков скал, и плюхнулся на землю, чтобы пососать израненные пальцы ног.
— Бог ты мой, а ведь я считаюсь в отпуске. Что-то мне тут совершенно невесело! Я хочу домой.
— У тебя хотя бы отпуск есть, — раздался у меня за спиной чей-то голос. — У меня не было ничего подобного уже… Да, наверное, лет семьдесят, если не больше.
Я покосился через плечо и увидел женщину, примостившуюся сзади на большом валуне.
— Это совершенно не похоже на отпуск, сестренка. А ты кто?
— Меня зовут Титания, [23] — ответила женщина, окидывая меня одним из тех знойных взглядов, которыми славятся нимфы. — А ты голый. Ты демон, и ты голый.
23
Титания — царица фей и эльфов; героиня романтической комедии У. Шекспира «Сон в летнюю ночь».
— Да, а ты нимфа. Я не знал, что вас тоже ссылают в Акашу. Я думал, что если вы делаете что-то нехорошее, то у вас просто отрывают крылышки или секут вашим же собственным нимбом.
Она скорчила гримасу.
— Ты говоришь о феях. Это они вечно делают что-нибудь нехорошее. Если мне когда-нибудь попадется этот лживый ублюдок и предатель Оберон, [24] я ему покажу, что меня нельзя просто вышвырнуть на помойку. У меня тоже есть свои права!
— Ух ты, Титания, говоришь? И как же называют тебя друзья? Титти? — ухмыльнулся я.
24
Оберон — в средневековом западноевропейском фольклоре король фей и эльфов, повелитель волшебной страны; упоминается в комедии «Сон в летнюю ночь» У. Шекспира.
Она выпрямилась во весь рост и окинула меня взглядом, который, не будь я демоном, растопил бы мои внутренности.
— Они называют меня Титания!
— Понял. Секундочку… Оберон? Титания? — Мой мозг лихорадочно заработал на максимальных оборотах, откапывая старые, полузабытые воспоминания. — «Сон влетнюю ночь»?
Она фыркнула и принялась разглядывать свои розовые ноготки.
— Этот Уилл Шекспир все перепутал. Он назвал меня феей. Можешь себе представить! Он нанес нимфам глубочайшее оскорбление, и, позволь заметить, нас это совершенно не обрадовало.