Идеальные каникулы

Орлова Марина

Собственно, а с кем мне было особо хотеть? В основном все или сразу говорят что нет, или просят зубы посмотреть, то-сё, даже потрогать, но всё равно заметно, что опасаются, – ну, при таких делах и мне не хочется к ним лезть.

А вот Ру поцеловал меня как ни в чём не бывало, даже не задумываясь. Это было непривычно. И приятно. Как будто мы с ним… ну, одинаковые, что ли. Уже потом я думал об этом, пытался понять, как вообще так получилось – к мужикам-то меня раньше тоже не тянуло. Может, потому что не встречал никого подобного.

На

первый взгляд Ру кажется смазливым малолеткой, и, я так понимаю, его это очень устраивает. Да-да, тонкая бледная кожа, припухлые губы… Насколько мне известно, эта его внешность многим тупицам стоила свёрнутой шеи или вырванных внутренностей.

Когда в нашу часть приезжает высокопоставленное начальство – о, это нужно видеть, как мой помощник застенчиво опускает глаза, подавая «нормальным людям» кофе, как несмело улыбается в ответ на шутки руководства. Просто обаяшка, к тому же исполнительный – не успеешь сказать, а он уже сделал. Такому можно простить и внешность мутанта.

И только я знаю, что под этим невинным обликом скрывается вполне себе взрослый мужик – умный, выносливый и очень опасный. После того как Эйруин рассказал мне о своём прошлом, я потащил его в боевую вылазку – романтическую, для нас двоих – и попросил показать. Так вот, когда он положил шестнадцать человек меньше чем за минуту – моё сердце перестало биться, и я понял, что именно его ждал всю жизнь. Я тут же рухнул на колени и сделал ему предложение. Ну, в смысле, сначала минет, а уже после того предложил обменяться кодами доступа к комнатам, чтобы ночевать друг у друга при случае.

Как ни странно, мне хочется этого почти каждую ночь. Ру совершенно не похож на всех прочих – с ним я могу по-настоящему расслабиться. Говорить и делать что угодно, не прятать свою природу, быть честным во всём, а если поссоримся, всегда можно сграбастать его в охапку, уткнуться носом в шею и дышать его чудесным успокаивающим запахом, пока злость не отпустит. Конечно, он в ответ кусается – мне кажется, что это привычка из его прошлой жизни, – но ладно уж, у всех свои недостатки, к тому же его зубы не такие острые как мои.

Может, из-за этого чувства, что он принимает меня любым, и получилось так, что я его хочу? Ну, для меня всё начинается в первую очередь с драки: она даёт свободу, адреналин – и легко переходит в возбуждение, – однако раньше я всегда чувствовал, что противник или искренне меня ненавидит, или воспринимает как препятствие на пути к победе. Но Ру – это совсем другое. Когда ощущаешь под руками его силу, когда тебе прилетает удар, вышибающий дух, но при этом тебя переполняет этой его странной смесью жадности, злости и восхищения, желания продолжать ещё и ещё – сам не замечаешь перехода, когда уже хочется вцепиться зубами, ногтями, чтобы он не исчез, прижать ближе, слизать кровь с кожи, а там уж и к губам перебраться.

На наших вечерних тренировках самое трудное – остановиться на этой границе. Разойтись по углам раздевалки, потом добраться до комнаты – по отдельности, сделав индифферентное лицо и вежливо здороваясь с коллегами, – и, только закрыв замок, можно наброситься друг на друга. Если же неподалёку от двери бродит дежурный или по пути встречается кто-то разговорчивый – вот он, ад на земле, потому что энергия переполняет, грозя взорвать, а Эйруин при свидетелях ни в жизни не приблизится к моей двери.

Но как только мы добрались – всё, хрен кто меня выманит из комнаты! Ну, разве что если нашу часть начнут бомбить, а всё что меньше этого – Главному приспичило поболтать за жизнь, хозбригадир не понимает, как оформить заказ стирального порошка через новую электронную систему, и прочее подобное – всё идёт в Пномпень!

У нас тут собственная культурная программа: сначала вцепиться друг в друга зубами, затем секс, а в конце – завалиться в обнимку на кровать и лениво целоваться, зализывая друг другу ссадины и царапины после драки, они от этого заживают лучше. И что, бросить вот это ради разговоров с начальством? Спасибо, я откажусь.

Мм, скорей бы он пришёл… Но что-то Ру не торопится. Я тут уже и китель снял, и новости полистал, и почту проверил, даже успел посмотреть дурацкий ролик про кота, а его всё нет.

Набираю свой кабинет – и нате вам, отвечает.

– Ты чего застрял? Я жду, жду…

Голос в трубке звучит настороженно: «Почему ты в моей комнате?»

– Потому что я сплю у тебя.

Бля, я же не сказал…

«Мм… Хорошо, – тон нейтральный, но почему-то мне кажется, будто в воздухе сгустилось электричество. – Мне приходить?»

– Ну так я уже полчаса тут сижу!

«Ладно», – голос обрывается гудками.

Однако проходит ещё минут десять, целая вечность ожидания.

Наконец дверь открывается, и я невольно замираю, ожидая, что она ударит в бортик кровати – места в этой комнатушке впритык. Однако этого, конечно, не происходит.

Ру снимает ботинки, бухается на кровать, нависает надо мной и целует. В первый момент кажется, что просто жадно, но когда он переходит к откровенным укусам, я понимаю – что-то тут не то. И что остаётся делать? Сунуть ему в зубы предплечье – пусть грызёт в своё удовольствие, тут хоть следов под одеждой не будет видно – и прикоснуться к образам в сознании.

От увиденного накрывает таким возмущением, что я отпихиваю его и выпаливаю:

– Да ты ахуел! Она не шлюха, а моя сестра!

Ру прищуривается и выпячивает челюсть:

– Во-первых, заебал лазать мне в голову. Во-вторых, которым хуем?

– Да самым обычным! Не, ну вообще не родная…

– Ясно, – он садится на кровати по-турецки и уставляется на свои пальцы.

Я удивлённо смотрю на это зрелище.

– Ты что, обиделся? – заглядываю ему в лицо, но он не отрывается от изучения своих ногтей. – Не, она правда сестра…