Идея сибирской самостоятельности вчера и сегодня
Шрифт:
Второе слагаемое сибирской самостоятельности состоит в собственной экономике. К сожалению, значение экономического фактора в Сибири понимают далеко не все. Между тем, это ключевой момент.
Как мы уже видели в историческом очерке, экономика Сибири под русской властью складывалась исключительно как сырьевой придаток экономики Евросии. Так было в XVII веке, так дело обстоит и теперь. Причем, эксплуатация сырьевых ресурсов не была комплексной, как уже неоднократно говорилось.
Практически с самого начала русской власти в Сибири сложилась «маятниковая» структура экономических связей с Евросиией. Туда – сырье и ценности, оттуда – готовые товары. Внешняя торговля со Средней Азией и Китаем, которая существовала на первых порах, была благополучно удавлена в середине XVIII века, и тогда Сибирь попала в безраздельное владение русского купца.
В течение XX века положение
Что это для Сибири? Во-первых, неравноправный обмен. Цены на сырье занижаются, цены на готовые товары завышаются. Во-вторых, это занижение потребностей жителей региона. Этот процесс захватывает не только сферу обеспечения жизни и материальных благ, но и культурный уровень. Когда не полностью удовлетворены основные жизненные потребности и ограничены возможности повышения материального благосостояния, культурный уровень, понятно, не растет.
Один из наиболее ярких примеров такого положения дел представляет Кемеровская область, один из ключевых производителей в СССР и в России угля, черных и цветных металлов, химической продукции и продукции тяжелого машиностроения. В отношении Кемеровской области всегда существовало занижение ее потребностей. В центре максимум внимания обращали только на рост добычи угля, выплавки стали и алюминия, производства химпродуктов, а вот строительство жилья, объектов соцкультбыта, обеспечение области продовольствием всегда шло на пятом-шестом плане. В итоге область, занимавшая одно из первых в стране мест по промышленному производству, занимало одно из последних мест по социальному развитию.
Советский опыт показывает, что централизованно проблема обеспечения потребностей населения Сибири не решается. Несмотря на многие попытки, приоритет затрат всегда оказывался на стороне промышленного строительства, а все остальное шло за ним. Если посмотреть на структуру правого берега Красноярска, то легко можно увидеть, как это воплощалось на деле. Если перечислять вниз по течению Енисея, то город состоит из таких частей. Сначала идет лесодеревообрабатывающий комбинат, затем поселок его рабочих. Далее – Красноярский завод химпрепаратов («Красфарма») с кварталами, построенными для рабочих. Следом идет узел предприятий из Красноярской ГРЭС-2, Химико-металлургического завода, цементного завода с соответствующими кварталами. От этого места начинается длинный проспект имени газеты «Красноярской рабочий», в просторечии Красраб. Вдоль него вытянулись по левой стороне Судоремонтный и Судостроительный заводы, порт, а по правой стороне – жилые кварталы. В районе порта основные предприятия строились по правой стороне Красраба, перемещаемые жилыми кварталами: «Сибсталь», «Красмаш», КрасТЭЦ. Напротив них стояли хлебокомбинат и мебельная фабрика, также со своими небольшими жилыми кварталами. За КрасТЭЦ находились также чересполосно с жилыми кварталами для рабочих химкобинат «Енисей», Красноярский шинный завод, Красноярский завод резинотехнических изделий. Жилой квартал при этих заводах получил даже название Шинники.
Иными словами, легко увидеть, что сначала строились предприятия, часть из которых была переброшена в Красноярск во время войны, а между ними, на свободный территориях строили жилые кварталы. Разумеется, социальная структура получилась слабо развитой, разорванной, и завязанной на заводах. Жизнь людей шла, в буквальном смысле, от порога квартиры до порога проходной. Снабжение и торговля также, в значительной степени шла через заводские торговые организации. Одним словом, практически все было завязано на производство, в рамках этой системы процветали связи типа «сырье в обмен на товары».
Понятно, что при такой организации жизни, общество в Сибири будет убогим и слаборазвитым. В рамках таких отношений, все, что не относится к сырьевому производству, будет вытесняться на периферию и влачить жалкое существование. Собственная экономика и свой внутренний рынок Сибири нужен для окончательного слома этой системы, сковывающей развитие общества.
Влияние внутреннего рынка идет по нескольким направлениям. Во-первых, в экономическую деятельность вовлекается гораздо больший процент населения, чем теперь. Это реальная основа для роста благосостояния сибирского общества. Во-вторых, развитый внутренний рынок предъявляет спрос на куда большее число
В-третьих, внутренний рынок обеспечивает переток капиталов от сырьевых отраслей к несырьевым. В России много говорилось и писалось на тему того, как получше изъять у сырьевых отраслей «природную ренту», хотя правильное решение очевидно и напрашивается само собой. Надо превратить свой, внутренний рынок в главного потребителя сырья и топлива. Когда сложится положение, что собственная экономика потребляет основную часть добываемой нефти и газа, угля, леса, руд металлов, и других видов сырья, тогда капитал от сырьевых отраслей потечет к несырьевым.
Для Сибири это очень важно потому, что перед ней стоит важнейшая задача избавиться от сырьевой зависимости.
Третий элемент сибирской самостоятельности – это экономическое планирование. В наше время господство либеральной экономической доктрины, которая отрицает планирование, этот момент может показаться очень спорным. Однако, задачи, стоящие перед самостоятельной Сибирью, показывают, что без планирования не обойтись. Само по себе экономическое планирование в России возникло, как средство осуществления крупномасштабного строительства. Первый план «Гоэлро» предусматривал строительство ряда крупных электростанций и промышленных предприятий. Плановые предположения распределяли во времени необходимые капиталовложения, затраты труда и расходы материалов. [85]
[85] Более подробно с историей возникновения советского экономического планирования можно ознакомиться в моей книге – Верхотуров Д.Н. Экономическая революция Сталина. М., «ОЛМА-Пресс», 2006.
Сибирь, в силу слабого развития городской, промышленной и транспортной инфраструктуры, также будет нуждаться в крупномасштабном строительстве, и потому также нуждается в экономическом планировании.
С одной стороны, планирование – это функция от управленческой самостоятельности. С другой, оно играет самостоятельную роль, потому что это наиболее мощное средство для преодоления последствий несамостоятельного развития Сибири. Наиболее типичный пример несамостоятельного развития мы видим в гипертрофированном развитии как раз сырьевого сектора, а также «предприятий-дублеров», которые прятались в Сибири от возможной военной опасности. Здесь налицо тот факт, что основные направления развития Сибири определялись далеко не в интересах самой Сибири. Это наложило свой отпечаток на развитие промышленности, городов, районов сибирских регионов. Прямо скажем, современная структура сибирской индустрии, когда в одном месте находится нефтегазовая промышленность, в другом – нетепереработка, в третьем – химия, в четвертом угледобыча и черная металлургия, в пятом – наука и точное машиностроение – не является рациональной. Люди, осуществлявшие такое развитие региона, совершенно не брали во внимание ни региональные интересы, ни соображения того порядка, будет ли удобно этим комплексом пользоваться.
Топливный комплекс показывает, насколько в СССР не считались с интересами Сибири. Например, открытие нефти в Западной Сибири и создание огромного приполярного нефтедобывающего района, практически в отрыве от южных районов, состоялось только потому, что искали «большую нефть». Этот комплекс со стадии геологоразведки не проектировался под нужды региона.
Для изменения этой нерациональной структуры, сложившейся под влиянием чужих интересов, потребуется много времени и ресурсов, для чего все ресурсы региона должны быть в одних руках и под одним руководством. Дело здесь обстоит даже не в том, что основные доходы от экономической деятельности сразу оказываются в крупных компаниях в Москве или сразу в федеральном бюджете, минуя бюджеты сибирских регионов. Дело состоит в том, что раздергивание ресурсов на доходы компаний, доходы федерального бюджета, доходы региональных и местных бюджетов резко снижает возможности их использования. Не получается концентрации финансовых ресурсов на ключевых задачах. В итоге, например, в одно и то же время нефтяные компании вынуждены напрягать свои финансы для ремонта нефтепроводов, а регионы – напрягать свои бюджеты для ремонта дорог. Объединение ресурсов же позволяет решать задачи по мере их поступления: в один год бросить средства на трубы, а на следующий год – на дороги, и так далее.