Иди за мной
Шрифт:
– Давно ты вернулся из Африки? Там, кажется, эпидемия…
– Вирус Эбола? – криво улыбнулся он. – Не бойся, мне это не грозит. Не думай о пустяках.
Лариса продолжала вглядываться в его красивое наглое лицо. Кажется, Берт изменился с тех пор, как они встретились. Стал злее и беспощаднее. Он хитрит, изворачивается, потому что…
Она не додумала мысль до конца. Эдик пришел в себя и позвал на помощь. Она оглянулась.
– Брось его, Лара! Он хотел тебя ограбить, а может, и убить.
– Он не способен на убийство.
– Ошибаешься.
– Ты
Берт смешался, опустил голову.
– Не смотри на меня! Мне не по себе. Я чувствую, как…
Он запнулся и прикусил губу. Лариса не должна знать о его слабостях. Иначе…
– Тебе его жаль? – спросил он, кивая на доктора. – А он бы тебя не пожалел! Ты слишком доверчива.
– Ладно, поехали.
Они вышли во двор. Над рекой небо посветлело. Там, где пряталось за горизонтом солнце, теплилось бледное зарево. На берегу перекликались рыбаки. Вероятно, ставили сети.
Внедорожник стоял за забором, невидимый в ночной мгле. Лариса с тяжелым сердцем прикрыла за собой калитку.
– Я не слышала, как ты подъехал…
– И твой Эдик, к счастью, тоже, – сказал Берт, распахивая перед ней дверцу. – Садись. Скоро рассвет. Нам лучше убраться отсюда побыстрее…
Глава 45
Ренат припарковал «Мазду» за квартал от здания клуба. Глубокая ночь его не смущала. Если Вернер спит, он его разбудит.
После того, как Ренат чуть не задушил Зою, он был словно в бреду. От парка до улицы, на которой располагался клуб, доехал на автопилоте. Хорошо, что улица тоже была в Кузьминках. Вероятно, близость клуба к дому и определила его выбор.
– Иди за мной!.. – бормотал он, шагая вдоль спящих зданий. – Иди за мной!.. О черт, Вернер!.. Куда ты меня ведешь?..
Дверь клуба оказалась запертой. Но в одном из окон за оранжевыми шторами теплился огонек. Это был зал для медитаций.
– Проклятого гуру мучает бессонница, – процедил Ренат. – Из-за него я мог стать убийцей! Я почти решился на это… Не знаю, что меня остановило. Ангел-хранитель! Я почти согласился стать вором, обокрасть женщину, которая мне доверилась. Что со мной? Я превращаюсь в чудовище…
Он набрал код замка и нетерпеливо ждал, пока ему ответят.
– Это Ренат Михеев! – выдохнул он в переговорное устройство. – Пустите меня, Вернер, или я подниму шум! Разбужу весь дом! Перебью вам окна!
Ему открыли. Он бегом миновал полутемный коридор и ворвался в зал. Тот был пуст. Коллективные ночные бдения Вернер пока не практиковал. Он сидел на возвышении, откуда обычно вещал сомнительные «истины» и вдалбливал в головы легковерных учеников свои безумные идеи. Рядом на треноге блестела чаша, над ней курился дымок с запахом сандала.
– Что за истерика, дружище? – холодно
– Ах на луну? – вспылил Ренат. – На луну, значит?! Вы мне за все ответите… за все! Вы…
– Что с вами? – брезгливо скривился Вернер, перебирая нефритовые четки.
– Я пришел спросить об этом у вас! Что со мной, Вернер? Кого вы из меня лепите? Злодея? Преступника? Подлеца и негодяя?
Сандаловый дым принял облик Сони, которая бабочкой порхала под потолком. Ренат затряс головой, отгоняя навязчивое желание видеть ее, обладать ею…
– Я не имею отношения к вашим порокам, Михеев. Спросите у себя, кто вы такой и что вам нужно от жизни.
– Я был нормальным человеком, пока… пока… не связался с вами! С тех пор, как я вступил в ваш дурацкий клуб, у меня все пошло кувырком!
– Да ну? – прищурился Вернер. – Вы пришли ко мне, чтобы осуществить свои тайные желания! Быть может, порочные! Вы не признавались себе, чего вам хочется больше всего на свете… Я помог вам получить то, о чем вы грезили ночами, темными, как закоулки вашей души. Благодаря мне вы заглянули туда! И теперь в панике от того, что увидели! Но при чем же тут я?
Рената как будто окатили ледяной водой. Он стоял и молчал, глядя в лицо Вернера. Тот едва заметно улыбался, довольный произведенным эффектом.
– Я прав?
– Это запрещенный прием…
– Я только донес до вас некую теорию, которую вы охотно применили. Судя по вашей истерике, у вас получилось. Я так и думал! Вы способный ученик, Михеев. И ваша напарница… э-э…
– Лариса Курбатова, – подсказал Ренат.
– Да-да, Курбатова… она тоже подает большие надежды… Большие!
– Почему вы назвали ее моей напарницей?
– И вам, и ей нужен кто-то рядом. Пускаться в одиночку в кругосветное плавание по меньшей мере неразумно. А путь, на который вы вступили, куда опаснее. По сути, вы вторгаетесь в неизведанную, запретную область. По собственной воле, заметьте!
– Вы дьявол, Вернер…
– Не льстите мне, дружище. Я всего лишь игрок, которому надоело одно и то же. Мне захотелось чего-нибудь остренького. Вы из того же теста, Михеев! Иначе не решились бы на эксперимент. Фишка в том, что моя теория хороша настолько, насколько некто способен воплотить ее в жизнь. Я сразу выделил из группы вас и Курбатову. Вы первыми пустились осваивать терра инкогнита… то бишь самих себя.
– И что нам теперь делать?
– Продолжать!
– Вы шутите?.. Я чуть было не поднял руку на женщину! Я чуть не стал вором! Я не ожидал от себя подобного вероломства…
– Вы постарались на славу, – усмехнулся Вернер. – Я польщен, что сумел воспитать таких последователей. Расскажите мне, как вы действовали…
Ренат подробно изложил всё, чем они с Ларисой занимались в лесной сторожке. Все одиннадцать дней и ночей «медитации в пустыне» были добросовестно описаны им. Если он и упустил что-то, то по забывчивости. «Эксперимент» постепенно стирался из памяти.