Идущие на смерть
Шрифт:
— Почти попали, сволочи… — буркнул Куликов отплевываясь. — Но хорошо хоть не газовая…
— Это верно… маски бы даже не успели напялить.
Китайцы, после поражения под Атаманово молчали целых три дня (редкие обстрелы одиночными не в счет). По нынешним временам, удивительно долгий период спокойствия на фронтах. Понятно, что они готовились к новому натиску и перегруппировывали силы, стараясь запутать русскую разведку лишними маневрами.
Солдатам же будь то штрафники или обычные оставалось только ждать, да развлекаться, пытаясь угадать куда упадет минометная
Взвод за эти три дня отдыха потерял всего двух человек. Одного все же порвало миной, второй из числа симулянтов скончался от неосторожного обращения с оружием. А может его в результате внутренних разборок пристрелили… Кто знает? По крайней мере выяснять это доподлинно не стали. Кому это надо?
Что касается конкретно штрафного батальона Заречного то за это время обещанное "со дня на день" подкрепление не подошло и штрафникам пришлось стоять в одиночку.
Китайцы как всегда рванули на штурм ночью, после мощной артподготовки и налета штурмовой авиации, перепахавших выс'oты бомбами и ракетами. Защитные средства и устройства едва противостояли бомбежке из-за их катастрофической нехватки. Больше половины ракет и бомб пришлось по целям, разрушая огневые точки и укрепления. Спасло только то, что самих самолетов было немного, всего эскадрилья.
"Игл", чтобы прогнать штурмовики или хоть как-то помешать им зайти на цель у штрафников не имелось, а потому приходилось терпеть, пока китайские пилоты куражились по позициям как хотели. Ну не из пулеметов же по ним бить?
— Занять свои позиции! — приказал Вадим Куликов, после того как чудовищная тряска земли, грозившая обрушить на головы ходуном ходившие плиты прекратилась и над головами стало тихо от рева самолетных двигателей.
Зэки и даже нарки (этим воякам после очередной дозы море по колено) разбежались по своим местам без проблем, а вот с симулянтами пришлось повозиться. Их на позиции пришлось гнать пинками под угрозой расстрела. Впрочем, вряд ли на боевых постах от них приходилось ждать чего-то путного. Поди, забьются в самый дальний угол окопа, и будут дрожать, пока бой не закончится или пока их китайцы не пристрелят. Но тут уже ничего не поделаешь, каждый сам выбирает как ему умереть: с оружием в руках или обсираясь от страха.
В небо взлетели осветительные ракеты и стало светло почти как днем. Китайцы продолжали бить из минометов и безоткаток, но тут все же вмешалась минометная батарея в тылу штрафников и сразу несколько китайских точек ведения минометного огня были подавлены. Впрочем, плотность огня от этого упала не сильно. Штрафников спасало только то, что их мало, попасть по ним трудно, и часть китайских минометчиков отвлеклась на дуэльную перестрелку с аналогичным противником.
Китайцы полезли сплошным потоком с криками, сливающимися в гул. От вида такой толпы в десятки тысяч человек, когда казалось противоположный склон ожил и пришел в движение, скрутило животы, потому как остановить такую лавину не представлялось возможным.
— М-мать… надеюсь нам все же подсобят… хоть немного…. Хоть чуть-чуть…
Оставалось только надеяться, что комбат все же связался с командованием и им действительно подсобят, хотя бы одним залпом.
— По-другому и быть не может… прорвутся ведь, как пить дай… Если
— А-а!!! — дико закричал Слепой, сорвав противогаз и бросив автомат, попытался удрать.
"Значит все-таки не слепой, раз все увидел", — отстраненно подумал Вадим.
Рука сама передернула затвор АК, Куликов прицелился и дал короткую очередь в спину беглеца. Слепой, раскинув руки, упал навзничь и затих навсегда.
— Ну вот, первые потери в отделении… причем от своих же рук.
Кто-то начал стрелять, но это бесполезно. Фигуры человечков очень маленькие и попасть в них можно только случайно. Да и в этом случае нанести урон отдельно взятому солдату противнику проблематично, если только не попасть в лицо или на худой конец в ногу и обездвижить его.
Вслед за автоматным огнем начал бить автоматический гранатомет и среди китайцев пробежала цепочка взрывов. Это дало более существенные результаты, раненые солдаты попадали, одного даже порвало в клочья, но по большому счету это только бесполезная трата боеприпасов.
— Прекратить огонь! — приказал взводный Болото.
Вадиму, после того как приказ не выполнили, даже более того, стрелять начали все остальные, пришлось пробежаться по своему участку и "сделать внушение" несдержанным бойцам долбя им по каскам прикладом автомата и повторяя приказ о прекращении стрельбы.
— Будьте внимательнее с оврагом, — наставлял пулеметчиков из зэков Куликов.
— Мы само внимание…
На живую силу противника перевели огонь минометчики. Вот это уже выглядело гораздо серьезнее. Тяжелые осколочные мины косили противника десятками. Но и этого было крайне недостаточно, чтобы остановить надвигающуюся волну атакующих. Китайцы, неумолимо перешагивая трупы и раненых, продолжали бежать вперед.
Минометные мины уже китайцев вновь начали усиленно бить по высоте только на этот раз газовыми и дымовыми снарядами. Ветер как назло дул слабый и весь этот туман едва-едва сносило, так что вскоре жуткую картину надвигающейся живой лавины скрыло от глаз, но от этого стало только еще страшнее.
Но, несмотря на туман, тяжелые мины продолжали рваться среди китайцев. Русским минометчикам, бьющим по площадям он не помеха, тут даже корректировать огонь не нужно.
— Нам не устоять! Нам не устоять! Мы все погибнем!!! — причитал Псих, трясясь на дне своей ячейки и кося безумными глазами.
От бегства его удерживала только участь Слепого.
— Приди в себя, урод! — пнул его сапогом в грудь Куликов. — А то сдохнешь вот так, причитая как баба!
Над головами раздался знакомый рев.
— Что это?! — еще сильнее вжался в землю Псих.
Ответом послужили мощные взрывы среди атакующих. Белесый дым огненными всполохами взрывов окрасило красным, точно в молоко плеснули крови.
Взрывы ракет, помимо уничтожения значительной части наступающих солдат противника оказали еще одну службу. Ударные волны в один миг сдули всю дымовую и газовую завесу с обороняемых высот. Китайцы, как оказалось, подобрались к позициям обороняющихся очень близко, критически близко, от цели штурма их отделяла какая-то сотня метров.