Шрифт:
Тимофей Полузимник – потомственный охотник, выходец с Оби, где у их семьи испокон веков были свои охотничьи угодья (далёкие предки пришли когда-то сюда, да так здесь и осели на века) – сейчас находился неподалёку от Пскова.
Приехал он в эти края по зову своего армейского друга Андрея Новикова: что-то странное стало происходить в их Богом забытой глубинке, и Андрей, зная об особых способностях товарища, не выдержал – позвал. Ничего конкретного он по телефону, конечно, не сказал, но из-за ерунды волноваться
Андрей был человеком сдержанным и вполне адекватным, должно было произойти что-то из ряда вон, чтобы он забеспокоился всерьёз и даже вызвал друга на помощь.
Тимофею уже минуло двадцать шесть, он отслужил в армии, в пограничных войсках, но на сверхсрочную службу не остался, хоть и звали – очень уж по родным местам соскучился.
До армии Тимофей успел окончить техникум и получить профессию егеря. Хотя чего там учить?! Он знал куда больше преподавателей, так что закончил учёбу с отличием.
Несколько лет отработал Тимофей по специальности в родных местах, проводя очередные отпуска здесь же.
Такая жизнь нисколько не тяготила Тимофея. Наоборот, – это было как раз то, к чему он стремился, чем дорожил больше всего на свете.
И вот теперь он ехал в отпуск в дальние края, потому что позвал армейский друг, с которым они не просто подружились в армии, а стали побратимами.
Тимофею даже в голову не пришло, что проблемы дальнего районного городка – никак не его проблемы, что можно отказаться от приглашения – пусть разбираются сами, он там ни с какого бока…
Он точно знал, что надо ехать.
Сейчас Тимофей подъезжал к маленькому районному городку на Псковщине, где жил его армейский товарищ.
Из автобуса он вышел первым, но Андрей уже стоял у раскрытой двери.
– Сегодня о делах не будем, – сразу предупредил Андрей, обнимая друга и радостно улыбаясь. – Столько лет не виделись! А у меня для тебя ещё сюрприз есть.
– Какой? – поинтересовался Тимофей, с такой же радостной улыбкой глядя на бывшего сослуживца.
Они уже отошли от автобуса и стояли возле старенькой машины Андрея. У него были «Жигули», шестёрка тридцатилетней давности, на которых ещё его дед ездил.
– Сегодня к вечеру Костя Иванченко с Матвеем Пришлым подвалят, – улыбка на лице Андрея стала ещё шире. – Снова будем вместе. Пусть недолго – но вместе.
Тимофей обрадовался – их бравая армейская четвёрка будет в сборе! У Матвея тоже фамилия говорящая. Пришлые – значит, не местные, что-то заставило людей тронуться с места в поисках лучшей доли. И, видать, нашли, раз род не сгинул, не исчез с лица земли, а остался. И фамилия осталась. Говорящая фамилия. Памятная.
Так что Тимофея и Матвея ко всему прочему сближали ещё и фамилии, и их немного устаревшие имена. Ну и конечно, необычные способности.
Друзья загрузились в машину, и та довольно бойко, несмотря на преклонный возраст, побежала по узким улочкам. Выглядела она на удивление неплохо для своих лет.
Тимофей высказал мысль о машине вслух, Андрей хмыкнул:
– Дед рукастый был, умелец. Из тех, о ком говорят – золотые руки. У него любой инструмент был ухожен и служил долго, что уж о машине говорить.
По пути они заскочили в магазин и затарились по полной программе.
К тому времени, как Костя с Матвеем явились на побывку, стол был накрыт по всем правилам и с нетерпением ожидал гостей.
– Ого! – восхитился Костя, усаживаясь к окну. – Тут у вас застолье на все сто. Но мы тоже не с пустыми руками явились: я вам мёду с дедовой пасеки привёз, а Матюха – коронной дедовой настойки на травах. Настойка – вещь, даже раны заживляет, как на собаках зарастает всё. Я уж не говорю об убойной силе и о способности задавить любую ангину, да чего там ангину – любую инфекцию! – в самом зародыше.
– Что б мы без дедов своих делали?! – весело изумился он. – Нынче ж молодёжь вся поголовно безрукая пошла – ни хрена не умеем! Словно руки не из того места растут. Помните анекдот: Мне работа нужна, у меня детей пятеро! А что вы ещё умеете делать? А ничего. Все в менеджеры подались, на производство и не заманишь. Про село и говорить нечего. Нету его. Подрубили под корень. Вот и выходит, что и мозгов, по сравнению с дедами, у нас явно поубавилось. Или разжижелись?!
– А мы что, к молодёжи уже не относимся? – поинтересовался Андрей, садясь с самого края, у двери, после того, как усадил всех гостей. – Или мозги у нас жидкие? Что-то мне показалось, ты на нас клевещешь…
– Не-е-е, я не о нас. Мы особенные, – продолжил Костя легкомысленным тоном. – Знаешь, как говорят: мы с тобой два дерева, остальные – пни.
И он весело расхохотался.
– Кончай трёп, – прервал избыточное веселье друга Матвей, но от улыбки не удержался. Костя всегда был заводилой, если требовалось похохмить. – Дай другим слово сказать.
– Потом, – махнул рукой Андрей, тоже широко улыбаясь. – Разговаривать будем позже. Сначала перекусим с дороги, а то мы с Тимохой пробегали весь день голодными, всё недосуг было перекусить. У меня желудок бунт устроил. Привередливый. Его разговорами не накормишь.
Андрей разлил купленный бальзам в крошечные рюмки и торжественно произнёс:
– Ну, за встречу!
– Не оригинально, зато искренне, – не утерпел Костя. Он вообще был самым говорливым в этой пёстрой компании и молчать просто не умел. Рассмотрел рюмки, ухмыльнулся шутливо:
– Мог бы и побольше посуду взять. Что за смешная тара?! Такие ёмкости дома грех и держать. Разве что, для самых неугодных гостей.
– Вот трепло, – усмехнулся Матвей, и Тимофей подтвердил:
– Всё в мире меняется, только характер нашего Кости – величина постоянная.
– Знаете анекдот? – Костя мог говорить и с набитым ртом. – Водка – мягкая, сок – добрый, сигареты – лёгкие… Так почему ж наутро так хреново?!
– Ну, это не о нас, – усмехнулся Тимофей, бросая на друга мимолетный взгляд.