Иеремиевы огни
Шрифт:
— Эрихом? Это тот, о ком тут легенды ходят? Предатель всей «Атра фламмы»?
— Здорово, что память тебя всё ещё не подводит! Жду у себя, постарайся не испытывать моё терпение!
Отвернувшись, Эйден исчез за дверью — при его обращении она отчего-то не издала ни единого звука, к которым здесь уже успел привыкнуть Ян. Поиграв желваками, эрбис протяжно выдохнул и, забрав с прикроватной тумбочки телефон, отправился собирать паёк для «ценных экземпляров».
Надзирать за сообщниками Брутуса, Домиником и Мэтво, пойманными ещё Аспитисом и почему-то всё ещё содержащимися в тюрьме уже Марком, Яна
Собрав два подноса в отделении кухни, отвечающей за казематы, Ян, старательно удерживая их в ровном положении, пошёл ещё на минус один этаж, к камерам особо опасных заключённых — тут, кроме сидящих вместе Доминика и Мэтво, и не было больше никого, потому что Марк захваченных агентов слияния предпочитал либо обменивать, либо убивать. Терас и вер были каждый на своей половине: первый лежал на спине на койке, неподвижно глядя в потолок, и даже не шелохнулся при появлении Яна, второй стоял на коленях, отвернувшись от решётки и низко склонив к полу голову. Их двухместная камера легко делилась перегородкой на две одноместные, если то нужно было надзирателю, и потому имела две двери в решётке. Подносы Ян предпочитал отдавать по отдельности, по одному в выдвижной ящик двери, и, пока возился с ними, рассматривал пленников.
Для умирающих от жажды — шутка ли, двое суток без воды! — они выглядели поразительно неплохо, хотя для обычных людей, конечно, плачевно. Отросшие волосы Доминика спутались и походили на грязную паклю, из жёлто-чёрных давно превратившись в неопределённо серые, глаза глубоко запали, скулы, у их расы, как правило, не очень заметные, заострились — да и он весь, похудевший, как будто состоял из собрания углов. Лица Мэтво было не разглядеть, но грязная футболка висела на нём мешком — тоже не прошло даром заключение. Сколько же они тут — около двух месяцев? Так скоро совсем в скелетов превратятся…
Ни один из заключённых не обратил внимания на наконец появившуюся еду и воду, и Ян решил вызвать хоть какую-то реакцию.
— Вы тут что, молитесь? — спросил он, кивнув на Мэтво, и Доминик медленно повернул к нему голову.
— А то нет, — ухмыляясь, слабым голосом отозвался он. — Никто же не отпоёт, если мы здесь загнёмся. Ты бы ещё на денёк припозднился — может, больше и приходить бы не понадобилось…
— Будешь много болтать, и это заберу, — пригрозил Ян, не спеша задвигать ящик с подносом в камеру. Ему давно хотелось выместить на ком-то свою злость, а Доминик прямо напрашивался на роль мальчика для битья.
— И что, думаешь, тебе за это там, наверху, в ножки будут кланяться? — фыркнул терас, подтвердив его намерения. — У тебя самого-то язык не отсох ещё задницу им лизать? Оторвёт руки-ноги — змейкой нас кормить поползёшь?
Допрыгался. Глаза Яну застил багровый туман, не глядя он нажал на рычаг, опускающий из пазухи в потолке перегородку, которая помешает Мэтво вступиться за своего товарища. Следующим движением достал электронный ключ от двери половины Доминика и, открыв камеру, шагнул в неё. Вскочивший с койки Доминик стоял на ногах нетвёрдо, зрачки его дёргались, да и вообще всё тело, кажется, било мелкой дрожью, но скорее от слабости, чем от страха. Ни капли его в рыжих глазах Ян не увидел. И тем больше разъярился.
Первым же ударом эрбис свалил Доминика на пол — тот не успел даже попытаться защититься. Боль из-под лопатки опять прошила Яна насквозь, будто толстую иглу с перекрученной жёсткой ниткой протянули, однако давно накопленная злость была сильнее. Не прерываясь, эрбис пинком под рёбра заставил тераса скорчиться под его ногами, ещё одним отбросил к стене, примерился было к голове, которую Доминик закрыл руками, но тут решётка перегородки совсем близко звякнула. Рывком Ян обернулся, чуть не потеряв равновесие, и увидел, что Мэтво, переползший на коленях поближе к ним и ухватившийся за прутья обеими руками, пожирает его глазами.
— Хочешь быть следующим? — рявкнул в его сторону Ян, и Мэтво, глаза которого горели фанатичным блеском, с восторгом ответил:
— Ты — Эльханан! Ты должен быть с нами!
— Чё? — от удивления Ян заговорил, как простолюдин в пятом поколении.
— Мы ждали тебя! Следующий из семи! Иеремия, Леви, Акива, Зисл, теперь Эльханан! В точности, как было тогда!
— Так, ладно, — Ян оглянулся на уже зашевелившегося Доминика и отступил подальше от них обоих. — Первыми при жажде приходят галлюцинации и несвязный бред. Что, больно в детстве по голове Писанием били?
— Его наверняка колотили чем-то ещё, — морщась, Доминик сел и укоризненно посмотрел на Мэтво. — Ты чего несёшь-то?
— Эльханан был воином, и как раз воина нам недостаёт, — возразил тот. — Я же тебе рассказывал, почему никто из вас меня не слушает?!
— Одного религиозного фанатика за глаза хватает, понятно? Ну а ты что? — Доминик вскинул на Яна уставшие глаза, и он отступил ещё на шаг. — Выместил злобу? Легче стало? Спорим, нет? Чувство, что с тобой обращаются как с грязью, через кулаки не выбьешь.
— У вас тут обоих бред начался, — убеждённо сказал Ян, ловящий себя на мысли, что их душевные болезни, похоже, добрались и до него. — Я — четвёртый после Марка!
— Ну конечно. И почему-то не нашлось другой шестёрки, чтобы приносить нам еду… Ты лучше вот о чём подумай: мы, вообще-то, тоже на стороне Марка. И сидим здесь как преступники.
Ян опёрся лопатками на решётку, изучая Доминика и пытаясь понять, почему вместо того, чтобы хлопнуть дверью и уйти, он стоит здесь и разговаривает с этими ненормальными.
— Мне, кстати, это тоже интересно, — сказал он терасу. — Потому что ваш бывший подельник Эрих, кажется, опять убедил всех в своей верности. По крайней мере, мне дали его в помощники, когда мы пойдём захватывать Бельфегора.
— А я не удивлён, — хмыкнул Доминик. — Он же бывший «человек без лица». Сколько я за ним следил ещё при Аспитисе, а ведь не нашёл доказательств, что он на две стороны работает, хотя смутные подозрения были. И потом его в ГШР на раз приняли. Кого хочешь обманет!
— Считаешь, он засланец?!