Иеремиевы огни
Шрифт:
— Скучно, говоришь? — перебил его Аспитис, отлично видящий, что за лучезарной улыбкой заливающегося соловьём Яна в его глазах скрывается подозрительный и не особо приятный тип, и потому не желающий затягивать это шоу. — Не переживай, совсем скоро даже в Ториту станет весело… Посторонись-ка, верноподданный.
С готовностью Ян отшагнул в сторону, и Аспитис, коснувшись ладонью сканера, открыл двери в приёмную. Стоило войти, как на них скрестилось сразу три взгляда. Сидящий на своём месте секретаря Марк медленно встал, расцветая радостной улыбкой на оставшемся всё так же простодушным круглом лице — о, никогда, ни до ни после этого огеля, Аспитис так не обманывался в
Вторым «вассалом» главного секретаря подле его стола привычно обретался Эйден Романов — между прочим, единственный сын Тэдэо, ночного секретаря Аспитиса, в верности которого Мессия никогда не сомневался. Как и отец, Эйден внешне не представлял из себя ничего исключительного — светло-русые, забранные в небольшой пучок на макушке, волосы, чистое узкое лицо, тёмно-карие, с лёгким отсветом в вишнёвый, с прямым вырезом глаза — частенько такие же углублённые в себя, как у отца, и как будто остекленевшие. Единственное, что выделяло Эйдена из других агентов (но, конечно, не гвардейцев, те над ним откровенно потешались), — это его привычка вместо форменной куртки носить чёрный с красными вставками жилет с воротником-стойкой и без единого знака отличия, даже того, который сообщал бы всем, что вообще-то Эйден состоит в гвардии. Он был неприметен, бесшумен и молчалив — и именно этими качествами Марк наверняка и пользовался, как и Аспитис в отношении Тэдэо.
Сейчас в почти неживых глазах Эйдена, по никому не известным причинам три года назад при поступлении в гвардию избравшего своим кумиром Марка, а не его непосредственного руководителя и потому насмерть разругавшегося с отцом, плескалось ядовитое, почти нескрываемое торжество.
— Наконец-то вы приехали, Мессия, — поприветствовал Аспитиса Марк, улыбаясь ему как самому доброму другу. — Мы вас ждали ещё с утра… Что-то случилось? Мне никаких донесений не приходило.
— Я — с донесениями, — ухмыльнулся Аспитис, останавливаясь на одинаковом расстоянии от двери своего кабинета и стола Марка. — Буквально три часа назад подписал соглашение о слиянии с ГШР. Подготовь, пожалуйста, всё для объявления агентам. Я буду у себя.
Не дожидаясь никакой реакции — может, и стоило бы, ведь Марк так ярко спал с лица, что подозрение на него в установленной прослушке оглушительно лопнуло по швам, — Аспитис скрылся вместе с Цезарем и Бохаем в том последнем месте, что ещё пока принадлежало ему.
— Бертель уже в ГШР? — спросил он у Цезаря, двигаясь мимо своего стола к стене за ним. Терас, отошедший к другой стене и осторожно её простукивающий, кивнул.
— Всё по плану. Нет блокировки, Бохай? — спросил он в свою очередь у кункана, уже включающего со стола Мессии его компьютерную систему. Бохай отрицательно мотнул головой, опасно скалясь.
— Как мы и предполагали, Марк ничего не ждёт… Я дал вам доступ, Мессия.
Аспитис, дождавшийся, когда выдвинется из стены его личный сервер — хранилище информации той ценности, которая не предполагала даже второго лишнего, что уж говорить про третьего, начал осторожно извлекать нужные ему жёсткие диски. В первую очередь забрать из МД, которая отныне будет принадлежать Марку, стоило все данные, касающиеся разработок альмеги: он не собирался оставлять своему секретарю и «Атра фламме» такого подарка, а вероятность, что по его уходе этот сервер всё же не взломают, стремилась к нулю. Пароль от него, конечно, знал только Аспитис (теперь ещё Бохай), но мало ли в МД талантливых программистов, которые начнут тут копать, как только между Мессией и Марком начнётся открытая война?
— Я сделал, что вы хотели, — тихо сказал Бохай, отлипая от контрольной панели стола и оглядываясь на Аспитиса, одним движением задвигающего сервер обратно в стену. — Управление дистанционное. Отходим?
— Ещё пять секунд, — улыбнулся Мессия, отступая к Цезарю, тоже жестом заявившему о готовности. Кункан заставил панель закрыться, шагнул к ним, и в этот миг дверь кабинета наконец открылась — чуть ли не по часам.
Марк вошёл в окружении десяти гвардейцев — с некоторой грустью Аспитис отметил про себя, что от большей части этой группы он не ожидал подобного предательства, — а также в сопровождении Ярославы и Яна. Лицо огеля было мертвенно бледно — ещё чуть-чуть, и совсем сойдёт за покойника, — глаза же, почти чёрные, горели ненавистью и негодованием.
— Я приношу свои искренние извинения, сэр Пикеров, — ровным тоном проговорил Марк, — но больше половины вашей организации против объединения с ГШР. Это, как бы поточнее выразиться, противоречит всем нашим принципам и традициям. Вы уверены, что не стоит разорвать это соглашение, пока ещё не совсем поздно?
— Абсолютно уверен, любезный Марк, — улыбнулся Аспитис. — А что там думает твоя «Атра фламма», мне глубоко побоку. Скорее, я бы хотел спросить тебя: точно ли ты готов вступать со мной и ГШР в войну?
Лицо Марка, на мгновение вытянувшееся, когда Аспитис обозначил его принадлежность к «Атра фламме», стало жёстким, и без того небольшие глаза превратились в щёлочки, а рот искривился в ухмылке.
— Война уже давно началась, Аспитис, и ты даже не можешь представить себе, какие неожиданные личности будут душить вас изнутри, стоит вам только задёргаться, — выплюнул он, и хорон рассмеялся.
— Так себе у тебя контрразведка работает! Я знаю, ты не любишь сюрпризов, но придётся смириться. Мой тебе совет: никогда не доверяй крысам. Предают всех подряд, как только на другой стороне сыр покажется вкуснее.
Цезарь ударил ладонью по стене, и Марк в унисон с ним взмахом руки послал гвардейцев на захват. Но было поздно: открывшийся подле тераса тайный ход из кабинета Мессии, о котором тот, так же как и о сервере, не сообщал вообще никому — как раз на такой случай, поглотил Аспитиса и двух его сопровождающих в секунду, и агенты почти что уткнулись носами в сплошную стену. Пока они тщетно ощупывали каждый её сантиметр, надеясь задействовать механизм, Марк, злой как чёрт, дёрнул к себе за руку дочь.
— Ищите, пробивайте, куда они ушли! — прошипел он, и та закивала. — Машины отследили?
— Машин на наших парковках нет, — скучным голосом отозвался Эйден, и огель вздрогнул: он постоянно забывал о наличии рядом этого хорона.
— Как нет?! — в гневе повернулся он к Эйдену, и тот пожал плечами.
— Я отправил запрос, как только Аспитис тут появился. Наверное, они пришли пешком.
— Ну конечно… Ярослава, почему ты ещё здесь?!
Буравящая подозрительным взглядом Эйдена девушка как будто неохотно развернулась и уже перешагивала порог кабинета, когда через общую систему оповещения раздался размеренный голос Аспитиса: