Игорь Саввович
Шрифт:
Игорь Саввович не выдержал – голосисто захохотал. Как было не смеяться, если не во сне, а наяву существовала Голубкина, живая, материальная, к которой можно было прикоснуться пальцем, чтобы убедиться: происходящее вовсе не бред. Хохоча, Игорь Саввович случайно посмотрел на Селезнева, увидел потемневшие от гнева глаза и без труда прочел: «Вы вспомните наконец, Гольцов, что у вас произошло в конце апреля и начале мая?»
– Стыдно, товарищ Гольцов, смеяться над человеком, который вас искренне и бескорыстно любил! – с пафосом воскликнула Голубкина и трагически вытянула руку. – Отныне мы с вами незнакомы! Уверена, что Юрий Ильич, этот выдающийся, необыкновенного ума и поразительной
Перстни и кольца красиво сверкали на пальцах актрисы, не скрывающей подлинность драгоценных камней. По ее же оценке, радужно переливались пять тысяч рублей, и это при заработной плате сто двадцать рублей в месяц. А кооперативная четырехкомнатная квартира, дача, мощный «мерседес», дорогие шубы, редкие ковры – даже Игорь Саввович оказался информированным благословенными сплетниками славного города Ромска.
– Гражданин следователь, – величественно изрекла Голубкина, – прошу занести в протокол мои слова…
Склонив голову набок, Селезнев спокойно и внимательно слушал актрису, но было что-то неуловимо опасное, жестокое, предрешенное в его бледном от усталости лице. И уж он-то не сомневался, что допрос Голубкиной вылился в демонстрацию грязи, в которую с головой окунулся Игорь Саввович Гольцов.
– Мне кажется, гражданка Типсина, что вы ставите себя в опасное положение, – проговорил Селезнев. – Вы даете ложные показания, и я постараюсь снабдить прокуратуру материалами, доказывающими, что вы даете ложные показания… – Он неторопливо поднял со стола небольшую книгу. – Согласно Уголовному кодексу РСФСР, статье сто восемьдесят первой, заведомо ложные показания наказываются лишением свободы на срок до одного года или исправительными работами на тот же срок… Вот какими опасными вещами вы играете, гражданка Типсина!
В ответ на это актриса вскочила, подбоченилась, завизжала, но Игорю Саввовичу было не до Голубкиной… Карьерист и пролаза! Расчетливый соблазнитель! Об этом, оказывается, говорил весь город, а он, подобно тому мужу, который о проделках ветреной жены узнает последним, думал, что только Татищев из отдела новой техники, мечтающий о повышении, мерит на свой аршин Гольцова. Может быть, и другие из служебного окружения Игоря Саввовича снисходительно молчали, провожали его взглядом, усмехались, шептались, перемывали ему косточки в теплых компаниях, а наутро с ясными глазами сидели у него в кабинете?
Занятый собой, тяжелыми, уводящими в прошлое воспоминаниями, Игорь Саввович как-то отстраненно слышал Селезнева и Голубкину…
Селезнев. Расскажите, как вы купили в Москве машину марки «мерседес»?
Голубкина. Меня буквально уговорили купить машину… Неужели вы не понимаете, что в Ромске достать запасную часть для «мерседеса» труднее, чем прописаться в Москве?
Селезнев. Вы присвоили фамилию Голубкина. Для чего, если вас зовут Ларисой? Решили стать второй Ларисой Голубкиной?
Голубкина.
Селезнев. Но вы с ним встречались только трижды: регистрация, развод и сговор. Виктор Голубкин показывает, что получил за услугу деньги…
Голубкина. Наглая ложь! Вы самонадеянный мальчишка! Будете ходить по городу с протянутой рукой. Это я вам обещаю!
Селезнев. Вернемся к «мерседесу». Вы его купили летом позапрошлого года за двенадцать тысяч рублей фактически, хотя по вашим рассказам вы уплатили семь тысяч… Кому в Москве звонила ваша оруженосица Любская от имени народной артистки Ларисы Голубкиной?
Голубкина (пауза). Одной знакомой… Вы знаете ее фамилию?
Селезнев. Отвечайте только на вопросы… Это Борисова вас вывела на продажную машину?
Голубкина. Да.
Селезнев. Слава богу, поняли наконец, что я знаю все… Можете перечислить источники дохода, позволившие вам купить машину за двенадцать тысяч рублей?
Голубкина. Пожалуйста! Проданы через ювелирный магазин Ромска драгоценности моей бедной мамы.
Селезнев. Две тысячи триста рублей… Что еще?
Голубкина. Остальные драгоценности проданы в Москве…
Селезнев. Не помните, в каком магазине?
Голубкина. На проспекте Ленина, кажется, или в этом, как его… Не помню!
Селезнев. Что продано?
Голубкина. Вы мне не поверите, но забыла… Кажется, золотые монеты, два кольца, перстень и еще что-то… Именно в этом магазине, который я забыла…
Селезнев. Придется вспомнить!
Голубкина. Не помню! Вы же не глухой. Слышите: не по-о-мню! Зарубите себе на носу.
Селезнев. У меня руки чешутся упрятать вас за решетку.
Голубкина. Что? Что вы сказали? Упрятать за решетку… Кого? Меня? Актрису Голубкину?
Селезнев. За дачу заведомо ложных показаний и кражу полутора тысяч рублей, полученных вами как аванс, вы можете угодить за решетку.
Голубкина. Ах, вот как вы заговорили, гражданин Селезнев! Хотите оклеветать?.. Никакого аванса я не получала, понятно? Пляшете под дудочку гражданина Гольцова? Ходите на одной с ним веревочке? Понятно! Знаем, гражданин Селезнев, какая дружба связывает обвиняемого Гольцова с полковником Сиротиным! Прекрасно знаем!
Селезнев. Гражданка Типсина!
Голубкина. Не запугивайте! Знаем, какая дружба связывает вас, Гольцова и Сиротина. Вдрызг напиваетесь в гостинице, а потом с дамами разъезжаетесь по домам. У кого ночевал за день до драки гражданин Гольцов? Думаете, неизвестно? У гражданки Хвощ. Не просите меня замолчать, пока не кончу… Думаете, неизвестно, что позавчера вы и полковник Сиротин три часа просидели в кабинете полковника? Пре-е-е-красно известно. Делили взятку! И, думаю, приличную… Сегодня же напишу на вас жалобу министру! Гражданин Гольцов, будьте свидетелем… Гражданин Гольцов, я к вам обращаюсь…