Игра Джокера
Шрифт:
— Значит, вас интересую я, — спокойно продолжил он свою речь, — а не лучше ли было бы спросить у меня самого? Я, правда, о себе знаю не много, но другие и того меньше.
Джокер свесил ноги с кровати и уставился, не мигая, на гостя.
— Хочешь сказать, что ты готов нам всё рассказать? — Недоверчиво поинтересовался пират. — Сомневаюсь, что ты расскажешь нам правду.
Абсо пожал плечами и одарил пирата такой лучезарной улыбкой, что тому стало немного стыдно за свою недоверчивость.
— А, скажи мне, Феликс, какой мне смысл врать? Конечно же, расскажу. Вот только…
В
— Что 'только'? Что ты хотел сказать, Абсо?
— Я о себе знаю только то, что сумел вытащить из головы у своего ненормального папашки. Сам же я ничего не могу вспомнить, — в его голосе Джокеру послышалась такая не детская печаль, что сердце сжалось от жалости к этому странному мальчику.
— Когда-то, — начал Абсо, — я был взрослым и сильным мужчиной, — он нахмурился, — вот только с отцом мне не повезло. Приспичило моему бате — экспериментатору отправить меня в паутину надолго. Хотел этот полоумный разгадать тайну смерти. Я не помню себя и не могу сказать, почему я на это согласился. Может, из уважения к отцу, а, может, мне и самому это было интересно, но, — голос мальчика понизился до шёпота, — мне почему-то кажется, что он меня обманул. Все, кто находился в паутине слишком долго, умирали. Им не удавалось вернуться обратно, а вот я…
Рита с интересом всматривалась в мальчика и удивлялась, насколько часто меняется выражение его лица. Как дизайнера оргомасок её всегда интересовали необычные лица. Иногда сквозь мальчишескую непосредственность и наивность у Абсо проступало что-то незнакомое, чужое, страшное и очень, очень древнее. И тогда мороз пробегал по коже девушки и она начинала сомневаться, стоит ли брать с собой это непонятное существо. Что принесёт в её мир маленький мальчик с такой необычной судьбой и с такими странными способностями?
— …я смог выбраться из паутины, но стал меняться. С каждым днём я становился всё моложе и моложе, пока не остановился на том возрасте, в котором нахожусь и сейчас. Я не взрослею, хотя пора бы уже и я совершенно ничего не могу вспомнить не только о своей прошлой жизни, но и о том, что происходило там, в паутине, — продолжил свой рассказ Абсо. — Абсолютно ничего, — он всхлипнул. — Но ведь что-то же там со мной произошло такое странное, раз я так изменился! А ещё… ещё я приобрёл такие способности, какими не обладал ещё ни один анунак. Иногда мне кажется, что я и сам не знаю, на что способен! Вы думаете, что это так уж хорошо? Как бы не так! Все здесь меня бояться. Используют, но бояться. Они разговаривают со мной приторно-сладкими голосами, но я же слышу их мысли! Каждый раз, когда они видят меня, им хочется убежать подальше и никогда больше со мной не встречаться. Но и без меня они уже не могут, — мальчик злорадно усмехнулся. — А я уйду от них. Вы ведь возьмёте меня с собой, да? А иначе вы никогда не выберетесь отсюда, — эти слова прозвучали, как угроза.
Алекс вскочил и стал нервно ходить из угла в угол, что-то не давало ему покоя. И в тот момент он вынужден был признаться себе, что судьба дочери волнует его меньше, чем то, о чём только что сказал Абсо. Привести в мир людей непонятно кого… Кто знает, что за существо таится под этой милой, мальчишеской маской? Или же все эти опасения — всего лишь плод его больного воображения и Абсо — это всего лишь ребёнок? Остановившись перед мальчиком, Алекс строго спросил:
— И это всё, что ты можешь нам сказать? Больше ничего?
— Больше я ничего не знаю, — уныло признался Абсо. — Говорю же, что ничего не помню. Но, мне кажется, что Нергал что-то от меня скрывает. Что-то такое, до чего я никак не могу добраться.
— А кто твоя мать? — Решил вмешаться в разговор Джокер. — У тебя ведь должна быть и мать, верно?
— Верно. Моя мать — Ведающая. Только мне не позволяют с ней часто видеться. Они бояться и её и меня, — Абсо рассмеялся. — Весёленькая у нас получилась семейка, верно? И отец, и мать, и я, все мы нарушаем покой этого сонного царства.
Алекс наклонился к уху дочери и шепнул:
— Да уж, семейка у них та ещё, один другого круче. Это же надо так вляпаться!
Когда напряжение в доме достигло своего пика, Джокер решил, что пора уже сменить тему разговора на более животрепещущею и, как ему казалось, более важную, чем ползанье по генеалогическому древу этого древнего рода с сомнительной репутацией.
— Ты сказал, что можешь вытащить нас с Нибиру, но как не уточнил. Абсо, скажи честно, ты знаешь, где здесь можно достать космический корабль?
Мальчишка презрительно фыркнул и обдал пирата таким ледяным презрением, на которое маленькие дети просто не способны…нормальные дети, но не этот.
— Ещё чего! Нам не понадобиться корабль. Всё, что нам надо раздобыть — это схема.
— Корабля? — Наивно попыталась уточнить Рита.
— Лаборатории, — язвительно ответил Абсо. — Те, кто миллионы лет назад её построили, составили схему смены порталов во времени и пространстве. Если она у нас будет, то легко можно путешествовать в космосе без всяких ваших дурацких кораблей.
Джокер вдруг вспомнил свой сон и удивительную карту на коленях у Кортеса. Карта — это ведь и есть схема!
ГЛАВА 17
Останови их
Энлиль пробирался сквозь густые заросли. Он чертовски устал. Если бы эти сумасшедшие ведающие выбрали для себя какое-нибудь другое! Но… Здесь в месте геологического разлома, нельзя производить никаких трансформаций, вообще ничего нельзя. Здесь можно полагаться лишь на свою физическую силу и выносливость. А он уже не молод, ох, как не молод! Стариком себя Энлиль не считал, но клетки его организма уже достаточно поизносились, чтобы преодолевать такие препятствия. Он злился, ругался, но упорно двигался вперёд, разрывая руками сеть густых лиан. Пот катился по его лицу крупными горошинами, лёгким не хватало воздуха, но он не позволял себе остановиться и отдохнуть, иначе потом трудно будет продолжить свой путь. Тропический лес — это ловушка для слабака, это приговор. Но он, Энлиль, не слабак, он дойдёт до цели, потому что, как бы все остальные ни относились к этим мутантам-изгоям, но он им верит. Ведающие ошибаются редко.