Игра на минном поле

Тамоников Александр

— В малой комнате ваша обычная форма, там можете оставить афганскую одежду, хотя ее… — Ниврай осмотрел местами рваную рубаху и штаны, — проще сдать барахольщикам.

— Тебе бы, Асад, по этому руслу в самом начале пещеры проползти, я бы посмотрел, что осталось бы от твоей рубахи.

— Я же не в претензии!

— Еще бы! А Наиме что, помочь уже некому? Полный дом мужиков, а пашет на всех одна девушка.

Ниврай усмехнулся:

— Что поделать, Грач, если сестра не хочет никого в помощники.

— Никого?

— Ну, кроме тебя.

— Ты это серьезно?

— Вполне. Но…

хочу тебя предупредить, офицер, я не против того, чтобы моя сестра вышла замуж за славянина, европейца. Я спокойно отреагирую на то, что она сменит веру. Я желаю ей только счастья, хорошего, любящего, уважающего ее мужа, красивых, послушных, здоровых детей. Но… — вновь выдержал паузу агент СВР, — мужа и отца ее детей, чтобы жили они вместе всегда. Ты понимаешь меня?

— Я очень хорошо тебя понял, Асад!

Ниврай улыбнулся:

— Ну и отлично. Значит, в пещере тесновато было?

— Не то слово.

— Главное, слава Всевышнему, ты вернулся, остальное пустяки.

— Это точно!

Грачев переоделся и прошел в командный отсек, где его ждал командир группы. Войдя в небольшую комнату, Грачев доложил:

— Проверка каньона проведена. За время проверки происшествий не случилось. Трупов, по крайней мере детей семьи Джафара Хатима, не обнаружено.

— Значит ли это, что если в каньоне нет детей, то там нет и отца с матерью? — задумчиво проговорил Валерий.

Лерой сказал:

— Могло быть и так, Джафара с Заидой талибы убили, а детей увезли с собой. Это же хороший товар!

— Может быть, одно не дает покоя и сейчас, почему талибы тайно расстреляли Джафара и Заиду, если учесть вариант гибели только родителей?

Грачев сказал:

— А по-моему, все просто. Талибы намеревались провести ритуальное убийство, ну, как у них принято, с элементами устрашения. И приехали в Ак-Табаз, чтобы казнить семью на виду у всех. А потом, потом кто-то из духов мог предложить по-тихому расправиться с отцом и матерью. Чтобы заполучить детей, за которых позже отхватить неплохой барыш. Банда посоветовалась и приняла предложение одного из самых отмороженных своих подельников. Поэтому Джафара и Заиду убили тихо. С Заидой, думаю, духи неплохо развлеклись, не исключено, на глазах Джафара. Вывешивать одних Джафара и Заиду нельзя, дети-то живы, вот и отвезли родителей к каньону, куда и сбросили, детей же переправили в Пакистан. Разве такое не могло быть?

Лерой с интересом слушал Грачева. Выслушав капитана, перевел взгляд на Седова:

— А что, командир? Неплохая версия. По крайней мере она объясняет, что Хатим не лгал. Он просто не мог знать, что его племянников вывезли в Пакистан. Эта гипотеза или версия объясняет и то, что Грач не нашел в каньоне останки детей. Не нашел, потому что их там никогда не было.

Седов же посмотрел на подчиненных:

— Я бы принял эту версию, но… только в том случае, если бы она не касалась талибов. Карательные отряды Талибана, кровавые, безжалостные, но в то же время очень дисциплинированные формирования, возглавляют которые фанатики. И они не пойдут против приказа верховного начальника. Скажу больше: им даже в голову не пришло бы, что детей можно продать. Причем продать в Пакистане. А если кому-то и пришла подобная идея, то

его либо сами духи завалили бы, как только он озвучил свои намерения, либо, что еще хуже, главаря отдали на суд талибанов. А туда не дай бог попасть. Поэтому я продолжаю утверждать, что если в каньоне нет останков детей, то не было и казни. Но, Грач, я доложу руководству о твоем предположении. Ведь Хатим может лгать не только в том, что убили семью его брата, но и в том, кто убил ее, и это могли быть на самом деле не талибы. Сейчас в Афганистане разного сброда полно.

Грачев замялся:

— Да чего уж там? Зачем докладывать мою версию? Ты же, командир, убежден? А то получится у нас внутри разведгруппы раздор и шатания.

— Когда ты успел марксизм-ленинизм изучить?

— Это насчет раздора и шатания? Ни Маркс, ни Ленин тут ни при чем. Да и не изучал я их труды, других инструкций и предметов хватило, например, как из бытовых предметов собрать взрывное устройство. А сказал просто так, где-то вычитал.

— А я-то думал, ты у нас в свободное время повышаешь свой интеллектуальный уровень!

— Нет, — отрезал Грачев, — в свободное время предпочитаю другие занятия.

Седов улыбнулся:

— Понятно! Ну ступай отдыхай, заслужил. Отдых до 22.00. Затем сменишь у аппаратуры Хакера.

— Есть!

Лерой доложил:

— Часть машин Хатима въехала во двор дома Джафара в Ак-Табазе, часть остановилась у ворот, «Тойота» Шади, и это интересно, ушла за виноградник, встала у арыка.

— Для чего?

— Вот и говорю, это интересно.

— Внимательней следи за Ак-Табазом, — приказал Седов и взглянул на Грачева: — Ты еще тут? Свободен.

— Я это, командир, помогу Наиме?

— Если Ниврай не против, ради бога! Но помни мои слова.

— Не только твои придется помнить, Асад тоже дал понять, что примет только серьезные отношения.

— А ты к ним, конечно, не готов.

— Ну, почему?

— Командир, — воскликнул Лерой, — из дома Джафара прошел импульсный сигнал на индийский спутник.

— Так, Грач, свали!

Капитан вышел из командного отсека. Седов пододвинулся ближе к Лерою:

— И что это значит — импульсный сигнал на индийский спутник?

— А значит это то, что Хатим кому-то передал сообщение по закрытому каналу спутниковой связи.

— Только не говори, что твоя чудо-аппаратура не в состоянии разложить импульс.

— Хатим использует новейшую станцию. Причем через компьютер и с блокировкой от перехвата, пеленгации и расшифровки текста.

— Но тебе удалось запеленговать эту станцию?

— Подождите, активирую программу разблокирования компьютера в Ак-Табазе, так, программа загрузилась, начала работу. Компьютер разблокирован.

— Ну и что дальше?

— Все, командир, сигнал-то ушел до того, как удалось нейтрализовать блокаду.

— Конкретней и понятней.

— Я не могу определить, что именно говорил Хатим, единственное, что удалось, это вычислить абонента. И абонент этот находится в Пешаваре.

— В Пешаваре. Там сейчас босс Хатима — Джемал ад Дин. Не с ним ли вел переговоры Мирза?

Лерой развел руки:

— Извините, не знаю.

Седов приказал:

— А ну-ка быстро связь с Москвой!