Игра на опережение
Шрифт:
— Хотел сначала сам посмотреть… — оправдывался бывший полковник, багровея под неотрывным взглядом босса. — И потом, мы эти файлы долго не могли открыть. У них секретный пароль.
— Открыли?
— Да, только сегодня утром. — Колобов не без труда выдерживал немигающий взгляд босса.
— Завтра у нас этот компромат заберут?
— Да, но мы его уже скопировали. Хотя пришлось нашим программистам потрудиться. Есть там еще скрытые файлы, затруднявшие вход…
—
— Самое существенное — это все тот же союз Корецкого с Петром Анисимовым, — сказал Колобов.
— Господи… Илья Михайлович все-таки надеется отдать за него свою племянницу? И для этого следит за каждым его шагом? — приподнялся в кресле Григорий Иванович. — Значит, слух был верный: Илья усиленно толкает Анисимова в премьеры.
— Кстати, из него вышел бы неплохой премьер… — заметил Колобов.
— Без тебя знаю… — отмахнулся Григорий Иванович. — А что! Молодой, современный, перспективный экономический менеджер международного класса, свободный от совковых заморочек и комплексов… Лучшая кандидатура на пост премьера, если уж честно, но это будет не мой премьер, а Ильи Михайловича. И мне в правительство уже не будет возврата, что меняет дело. В том числе ввиду предстоящих торгов по «Телекоминвесту».
— Как же вы упустили Анисимова из-под своего влияния, — удивился Колобов, — если все о нем знали?
— Давно к нему присматривался, все искал подходы, какое-то время мы были дружны, он часто со мной советовался, сейчас перестал… Что делать, Илья меня опередил со своей племянницей, по совместительству телезвездой. Слышал же. — Он кивнул в сторону телефона. — Даже в Чечне прекращаются бои, когда ее показывают. И все-таки Анисимов женат. Даже очень.
— Ну женат, — усмехнулся Колобов. — И двое детей. И жена понимающая…
— А вот у меня, Федя, нет ни такой обаятельной ведущей, сексапильной племянницы, ни такой понятливой жены. Иной раз смотрю на Олю Замятину и мечтаю сбросить лет двадцать… Или хотя бы десять. Когда Илья знакомил меня с ней, она еще ходила в школу, в последний класс… С тех пор, как ее увижу, сразу тает моя неприязнь к ее дяде. Кажется, готов все ему простить, если она окажет мне внимание.
— Значит, при случае, вы поймете мотивы решений Анисимова по «Телекоминвесту», если они будут в пользу Корецкого? — хмыкнул Колобов.
— Пойму, да, но не одобрю…
Забельский встал, прошелся по кабинету, сделав несколько упражнений.
— Засиделся… Все это, Федя, ничего, для легкого шантажа сойдет, но не больше того. А их платонические отношения по нынешним временам — материал, конечно, пикантный, но не убойный компромат. Впрочем, как еще его подать… Вот где бы найти такой, чтоб не успел он возглавить правительство — и сразу подал в отставку?
— Надо искать… — пожал плечами Колобов. — Или организовать его, если не найдем. Сейчас главное — понять, что из этого можно извлечь.
Они многозначительно посмотрели друг на друга.
— Так вы будете дальше знакомиться с материалом?
— В другой раз. Наверняка там все то же. Если бы были постельные сцены, то я был бы готов смотреть в любое время, но только не перед сном… — покачал головой Забельский. — Такое не для моей расшатанной нервной системы.
В это время зазвонил мобильный Забельского, и Григорий Иванович упреждающе поднял вверх палец.
— Гриша, здравствуй, дорогой! — услышал он голос Ансара. — Еще раз извини, что все так получилось, но я постараюсь исправиться.
— Ты понимаешь, сколько ты мне задолжал после этой истории? — спросил Забельский, подмигнув Колобову. — Я говорю о моральных потерях, как ты понимаешь, которые зачастую не сравнимы с материальными… Я могу потерять лицо, это ты понимаешь?
— Понимаю, Гриша, все понимаю… Но это не только моя вина. Солдатика этого запугали в части, будто мы пленных пытаем и насилуем… А я не проследил, чтоб мои ребята ему все растолковали, что никакие мы не звери, не бандиты, и они сами себя наказали, когда он рванул гранату.
— Ты о матери его подумай! — ворчливо сказал
Григорий Иванович. — А то опять же, кроме меня, некому позаботиться о несчастной женщине.
— Как скажешь, Гриша, как скажешь… Хорошо, что напомнил. У нас тут был разговор. Только мы ее банковского счета не знаем, вышли нам его электронной почтой… И мы сразу готовы переслать на ее счет десять тысяч баксов!
— Опять же из моих денег… — уточнил Забельский, покосившись на Колобова.
— Хотя мы здесь все хорошо понимаем, — продолжал, будто не слышал, Ансар. — Сына ей это не вернет.
— Теперь давай о другом поговорим… Надеюсь, мой последний взнос дошел по назначению?
— Обижаешь. Ты же знаешь меня, Гриша! Я не какой-нибудь вороватый чиновник… Только адресно, только по назначению, копейка в копейку
— Смотри, Ансар! Я больше никаких несанкционированных расходов и растаскивания отпущенных средств не потерплю!
— Так не во мне же дело! — воскликнул Ансар.
— Знаю, что ты скажешь… — прервал его Григорий Иванович. — Грузины опять не чешутся, да?