Игра наяву
Шрифт:
– Не стоит. Я издали почувствовал эту злую книгу, - с нескрываемым отвращением сказал дух. – Книги должны быть добрыми, а не как эта.
– Может, все-таки поможете? Я только во имя добра буду использовать знания из этого гримуара, - попытался я уговорить духа.
– Хм-м-м, - задумчиво протянул он. – Мне нужна плата.
– Какая?
– Три книги, которые я не читал, - назвал свою цену книжник. – Я дам вам список тех, которые уже прочел. Согласны?
– Отлично, - обрадованно бросил я. – Только можно сначала сказать мне, как открыть гримуар? Я клянусь, что в течение недели принесу книги к этому окну.
– А вы смышленый, -
В приоткрытое окно пролетел охренеть какой объемный свиток, который был туго скручен. Если его развернуть, то можно половину города опоясать. Я разжал пальцы, мягко приземлился на ноги и схватил его двумя руками, в одной он не помещался.
Константин пораженно выдохнул:
– Вот сейчас я точно верю, что ты не шизофреник.
– Погнали отсюда. Теперь нам надо заглянуть в еще одну библиотеку, - лихорадочно выпалил я. На нас уже начали обращать внимание местные жители.
– Там тоже дух?
– Нет, знакомый мой, - бросил я и стремительно двинулся прочь из Золотого квартала в вотчину Петра.
Глава 11
Представьте небольшой футбольный стадион тысяч на пять зрителей, и уполовиньте стандартное поле. Мысленно возведите вокруг него бетонные стены и потолок, на котором закреплены прожекторы. Дорисуйте снующих по заполненным трибунам продавцов пива и всяких закусок, добавьте нескольких потрепанных шлюх, а не грязнуль, и вы получите то, что мы называем Бункер. Ах да еще были бойцы, которые выходили из подтрибунных помещений и сражались на песке – дань памяти Колизею.
Обычно бои шли три раунда один на один, но иногда формат менялся. Сегодня вечером программа сражений была классической. В последнем – седьмом бою – выйдет сама Чертовка.
Сражения еще не начались, но уже вот-вот появится первая пара бойцов. Люди уже предвкушали интересное зрелище. Бункер шумел и волновался. Я сидел почти на самой верхушке одной из трибун – это были наиболее дешевые места, стоимость одного – тридцать серебряных. В целом для города это были неплохие деньги - половина арендной платы за хату, подобную моей или три дня работы в полях. Благо, что платил за посещения Бункера не я, а Константин, который сидел рядом со мной и грыз ногти.
Я ударил его по руке и с отвращение сказал, хмуря брови:
– Прекращай, а то хер стоять не будет.
– Да? – ошарашенно вылупился он на меня, приоткрыв рот. – Никогда об этом не слышал.
– Если нужен маникюр, то сходи к Миле, - пошутил я, слегка улыбнувшись.
– А кто это? – не понял парень.
– Забудь, - не стал объяснять я.
– Ну и ладно, - легко бросил он и устремил напряженный взгляд на арену, где появился человек с микрофоном – конферансье.
Трибуны немного притихли и мужчина в центре Бункера, начал вещать хорошо поставленным голосом. Его слова лились из динамиков, установленных под потолком. Он говорил, что счастлив видеть всех нас, обещал незабываемое зрелище и т.д.
Слушая краем уха мужчину, я непроизвольно нащупал в кармане один из двух золотых, которые дал мне Крыса. Вторую монету я вручил Петру за то, чтобы он отыскал мне три книги из своей библиотеки, которые отсутствовали в списке духа. Ну, и естественно, в этот золотой входила стоимость книг. Парень помялся, но все же согласился. Потом я и Кос разделились. Он отправился домой, а я нагрянул в берлогу Крысы. Парень оказался дома. Он предложил мне войти.
Крыса порывался было еще что-то рассказать, но я посетовал на нехватку времени и покинул его берлогу. Дальше я думал заглянуть к Этель, но посмотрев на клонящееся к закату солнце, направился к Косу.
Вот теперь мы сидели в Бункере и глядели на то, как мужчина с микрофоном освобождает арену для пары разгоряченных бойцов. Один был вооружен топором, а другой боевой бензопилой. Применение огнестрельного оружия на арене было запрещено. Зато разрешались Таланты, если они, конечно, наличествовали у бойцов. Конкретно у тех, которые первыми вышли на арену, визуально, их не было, а как на самом деле – хрен его знает.
Власти на такие бои смотрели сквозь пальцы, хотя тут использовалось оружие, которое в городе, в принципе, запрещено. Когда-то давно многие жители шутили, что Бункер это уже не город, а подгородье. Спустя какое-то время за всем, что находилось под землей, закрепилось официальное название «Подгорье».
Еще существовало устойчивое мнение, что львиная доля доходов от боев шла прямо в лапы одного из членов Совета. Поэтому то, что творилось в Бункере, никто не собирался останавливать. А ведь частенько бои заканчивались смертями, но всем было наплевать. В мире, где каждый шаг может стать последним, такая ерунда никого не интересовала. Большинство людей жило одним днем, не задумываясь о будущем и морально-этических сторонах своей жизни.
Неожиданно Кос толкнул меня в плечо и азартно проговорил, барабаня пальцами по спинке кресла, расположенного ниже нас:
– Давай поставим вон на того крепыша с бензопилой? Он вроде хорош.
– Не-е, - отказался я, неуверенно глядя на бойцов. – Они оба новички. Хрен поймешь, кто из них победит. Лучше уже дождаться проверенных гладиаторов.
– Да там коэффициент будет мизерный, - грустно выдохнул он, опустив плечи. – На Чертовку дают всего ничего.
– А кто настолько поверил в свои силы, что решил выйти против нее?
– поинтересовался я, глядя на то, как к нам оборачивается грузный мужчина, сидящий на том самом кресле, по спинке которого барабанил Кос.
Он грозно бросил, тряхнув жирными обвисшими щеками:
– Я тебе сейчас по репе настучу.
– Кто это квакнул? – неподдельно изумился Константин, широко раскрыв глаза. – Я тебе сейчас череп расколю и нассу в мозги.
– Он может, - подтвердил я, сжав кулаки и убедительно соврал: - Мой дух говорит, что ты трусливый жирдяй, который сейчас свалит отсюда.
Мужчина злобно запыхтел, но предпочел не связываться с нами. Он отвел взгляд, как-то весь съежился и оторвал свою внушительную пятую точку от кресла. Тяжело ступая, мужчина покинул ряд. Люди, сидящие по соседству от нас, сделали вид, что ничего не произошло.