Игра предателя
Шрифт:
— Контакт с врагом, — произнес чей-то голос в моем воксе. — Уровень двадцатый, сектор второй.
Спустя мгновение лейтенант Луско, командовавшая вторым взводом, вклинилась на своей частоте:
— Третий отряд вступил в бой. Сектор второй, уровень двенадцатый. Посылаю первый и четвертый в подкрепление.
— Сектор два, — произнес я, припоминая ту карту, которую показывал мне Детуа, и прикидывая нашу позицию на ней. — Должно быть, туда и вниз. — Я указал рукой, хотя необходимости в этом уже не было.
Звуки сражения нарастали, все новые отряды вступали в перестрелку с врагом.
—
— Они, похоже, справляются. Мне больше интересно, что там такое, что стараются защитить предатели. Если нам повезет, то первый отряд заставит их глядеть в свою сторону, а мы в это время подойдем с другой, чтобы выяснить.
К сожалению, наших врагов можно было назван, безумцами, но никак не глупцами. Когда мы обогнули ряд накопительных контейнеров, кое-как защищавших от нескончаемого ветра, треск лазерного огня заставил нас метнуться в укрытия. Колкий дождь разлетевшейся ржавчины застучал по моей фуражке и шинели, оставляя на ткани пятна, вывести которые будет работкой для самого Императора. Я осторожно, по сантиметру, подвинулся, чтобы аккуратно выглянуть за угол.
— Фраг! — с чувством заметил я.
Еретики возвели импровизированную баррикаду, которая тем не менее выглядела достаточно прочной. Состояла она из грубо наваленных балок, упаковочных ящиков, металлических бочек и прочего крупного строительного мусора. Что было особенно важно, так это то, что они установили в ней тяжелый стаббер, который прикрывал пустое пространство перед баррикадой. Любая попытка приблизиться мигом отправила бы нас всех к Императору.
Как будто желая подтвердить эту мысль, орудие заработало и мгновенно пробило в обшивке палубы ряд глубоких дыр.
— Этим путем нам не пройти, — сказала Грифен, когда я присоединился к ней, поспешно отступив вдоль стены.
— Мы могли бы обойти их, попытаться ударить с флангов, — предложила Маго. — Бросить пару разрывных за преграду. Это бы их заставило призадуматься.
— Возможно, и да, — произнес я. — Проблема будет в том, как подобраться достаточно близко.
По чистой удаче или по здравом рассуждении, но еретики выбрали свою позицию очень хорошо. Для фланговой атаки у нас было не так уж много укрытий: накопительные баки, за которыми мы стояли, находились ближе всего к врагу, и я мог лишь уповать на то, что содержимое их не огнеопасно. Даже юргеновская мелта в этот раз не могла нам помочь, поскольку расстояние до врага было слишком большим. Юргену удалось пару раз выстрелить, что, по крайней мере, заставило еретиков не высовываться из укрытия, но термальная энергия оружия рассеивалась в воздухе и лишь немного оплавляла металлическую фортификацию.
Я с раздражением вздохнул:
— У нас нет времени на эти игры. Придется найти другой путь.
Это легче было сказать, чем сделать. Положение наше становилось все сложнее. Пока мы отступали под звенящие в ушах оскорбления и свист культистов, поток тактических отчетов в моем воксе все нарастал. К этому времени едва ли не каждый отряд в роте встретил сопротивление врага. Те немногие, с кем этого не произошло (не считая отряженных Лустигом для охраны десантного катера), спешили на помощь собратьям по оружию.
По многолетней привычке я оценил позиции этих огневых столкновений, сопоставил их в памяти со схемами, которые видел ранее, и мрачно кивнул. Еретики отсекли двенадцатый сектор, укрепив его периметр так, чтобы выдержать осаду. Что бы они ни стремились совершить, это происходило где-то в той части драги.
— Детуа, — произнес я, — мы должны найти уязвимое место. Если не прорвем оборону в ближайшее время, будет уже поздно.
— Я понимаю. — Его голос был полон раздражения. — Но у нас недостаточно сил. Они так зарылись и эти переходы, что могут удерживать нас сколько угодно времени.
— Можем вызвать подкрепление? — произнес я, не особенно питая на это надежду. Даже если Живан уже вышел на связь, все равно любому подразделению слишком долго придется сюда добираться. — Но сомневаюсь, что они успеют прибыть вовремя.
— Возможно, мы могли бы сконцентрировать наши силы, — тяжело произнес Детуа. — Отозвать всех и сосредоточиться в одном месте, чтобы попытаться прорвать с боем один участок.
Судя по голосу, эта идея не вызвала у него ни капли энтузиазма — и я мог легко понять отчего. Подобным образом мы, во-первых, окажемся зажатыми в бутылочном горлышке. А во-вторых, даже если прорвемся на одном участке, у врага будет возможность укрепить его, чтобы не выпустить нас обратно. Драка будет ожесточенной и кровавой, мы неизбежно понесем тяжелые потери. И даже при этом шансы на успех невелики.
— Должно быть что-то еще, что можно предпринять, — произнес я.
Мне очень не хотелось бросать всех наших людей на столь отчаянные действия без самой крайней необходимости. Но выбора, кажется, и впрямь не было.
— Лучше бы нам придумать — что, да побыстрее, — произнес Детуа глухим, разом помертвевшим голосом.
Я понял, что и у лейтенанта вышел весь запас иллюзий по поводу нашей истинной силы.
— У меня на ауспексе цель, приближается, — встрял в разговор пилот катера. — Быстро приближается.
— Есть контакт по воксу? — спросил я, но знакомая судорога в животе уже подсказала ответ.
— Еще нет, — подтвердил мои догадки пилот. — Но система «свой—чужой» распознает его как имперский.
Во мне вспыхнул внезапный огонек надежды. Мейден, должно быть, смог наконец пробиться к лорду-генералу. Теперь, если вдруг нам прислали подмогу, мы наверняка сможем пробить оборону еретиков и свергнуть их нечистые замыслы, в чем бы они ни заключались.
— Лустиг, — передал я по воксу, — на всякий случай не выпускайте его из прицелов.
И данный момент все и так было очень рискованно для нас. Совершенно ни к чему было еще и попадаться на какую-нибудь еретическую стратагему с ворованным шаттлом.
— Принято, — произнес невозмутимый сержант, так что мне удалось вернуть свое внимание к Детуа.
К этому времени солдаты, Юрген и я уже находились на полпути обратно к катеру, наши ботинки громыхали по металлу посадочной площадки, и я четко видел капитана и Лустига, стоящих на грузовом пандусе. Приложив руки ко лбу, они вглядывались в западном направлении [94].