Игра словами
Шрифт:
Эстер нахмурилась. Почему же, интересно, Гордридж не предложил этому человеку тоже приехать с женой? Ведь он якобы не любит разлучать молодоженов!
— А чем занимается жена Гарри? — спросила она.
— Кажется, она медсестра, — ответил Том. — Работает на рейсовом судне. Гарри говорит, что они привыкли подолгу жить врозь. Он считает, что это гораздо лучше, чем быть все время вместе: меньше опасности надоесть друг другу.
— Вам, наверное, бывает здесь скучно без женщин? — не подумав, спросила Эстер и тут же пожалела об этом.
— Да,
— Не нужно строить никаких далеко идущих планов! — улыбнулась Эстер. — Учтите: у Эдварда очень хороший удар правой!
— Это шутка. Я не собираюсь рисковать своей работой. Это перспективный проект, многие биологи стремятся попасть в экспедицию Гордриджа.
В этот момент они оба невольно взглянули в сторону начальника. Гордридж, прищурив глаза, оценивающе смотрел на них через стол.
— Я просто рассказывал Эстер, как мне нравится моя работа здесь, — заявил Том с нарочитой беспечностью.
— Я был бы огорчен, если бы вы этого не сделали, — сухо заметил Гордридж. — Мы можем только надеяться, что миссис Килинг также понравится ее работа.
Эстер опять показалось, что он подчеркнул ее положение замужней женщины, но на сей раз это служило предостережением Тому. Она повернулась к Эдварду, сидящему с другой стороны. Он тепло улыбнулся ей и тронул за руку.
— Все в порядке?
Она кивнула и постаралась сосредоточиться на еде, но это было трудно: ей все время казалось, что Гордридж смотрит на нее. Облегчение наступило, когда с ужином было покончено, и Эстер вызвалась помочь Хесусу убрать со столов и вымыть посуду.
К этому времени стало уже темно. В отличие от Англии здесь не бывало долгих сумерек: солнце быстро садилось и наступала полная темнота.
Были включены лампы, работавшие от солнечных батарей. И сразу весь лагерь стал выглядеть праздничным. Мужчины сидели группами и разговаривали. Эстер опять очутилась рядом с Эдвардом и Гордриджем.
Этот день показался долгим, она чувствовала себя уставшей, и ей совсем не хотелось слушать профессиональный разговор двух мужчин, подавляя загадочную реакцию своего тела на присутствие Гордриджа. Эта реакция начинала не на шутку раздражать ее, поэтому Эстер притворно зевнула и, потянувшись, объявила, что идет спать.
Эдвард покорно поцеловал ее в щеку.
— Моя бедняжка, у тебя выдался трудный день. Постараюсь не разбудить тебя, когда буду ложиться.
Она улыбнулась.
— Спокойной ночи, Эдвард.
Потом повернулась к Гордриджу и также пожелала ему спокойной ночи. Их взгляды на мгновение встретились.
— Спокойной ночи, Эстер.
Она была уверена, что заснет, едва коснувшись головой подушки. Но ей не спалось: слишком уж растревожил ее этот невозмутимый человек, который за короткое время успел завладеть ее мыслями. Слава Богу, она явно не возбуждала в нем никаких положительных эмоций: тогда ей гораздо труднее было бы бороться со своими…
Когда Эдвард вернулся в палатку пару часов спустя, она притворилась спящей. Не прошло и нескольких минут, как его дыхание стало ровным: он был счастлив здесь, у него не было никаких проблем, которые мешали бы ему спать.
Эстер беспокойно ворочалась с боку на бок и в конечном счете решила выйти на свежий воздух. Снаружи было значительно прохладнее, и она накинула на плечи кардиган.
Спустившись к берегу, Эстер остановилась, слушая плеск волн и наблюдая за причудливыми отражениями серебристой луны. Раздавшийся из темноты жесткий голос прозвучал для нее совершенно неожиданно:
— Миссис Килинг? Что вы здесь делаете?
3
Эстер не слышала за спиной никакого шороха: Гордридж подкрался к ней незаметно, как тигр. Она резко обернулась и с сильно бьющимся сердцем произнесла:
— Я ничего не делаю!
— Мне кажется, что вы накликаете на себя неприятности, — проворчал он.
Эстер нахмурилась.
— Что вы имеете в виду?
На нем были те же рубашка и брюки, что и раньше, и она не могла понять, надел ли он их, когда увидел ее, или вовсе не ложился спать. Глаза Гордриджа опасно блестели.
— Уверен: вы прекрасно понимаете, что свет луны, падающий на вас, делает вашу ночную рубашку совершенно прозрачной. А эта вязаная кофта мало что скрывает.
Эстер вдруг охватила такая паника, что она даже не успела оскорбиться. Сколько времени он стоял и смотрел на нее, прежде чем обнаружить свое присутствие? И что он мог видеть?
— Мне не спалось, — пролепетала она, словно ей было в чем оправдываться, и как можно плотнее запахнула кардиган.
— Вы же не могли не заметить, что большинство палаток открыто со всех сторон. Если кто-нибудь из мужчин не спал, он мог видеть вас здесь.
Боже, ну почему он считает, что она делает это намеренно?! Эстер вздернула подбородок.
— В таком случае, он наверняка увидел бы, что вы следуете за мной! Что, по-вашему, можно подумать об этом?
Черты его лица стали грубее и резче, губы сжались.
— Если адекватно оценивать обстановку, можно подумать только одно: я пошел, чтобы предупредить вас.
Его голос стал настолько низким, что уже напоминал опасное рычание, которое отозвалось дрожью в теле Эстер. Она не могла вымолвить ни слова и только изо всех сил сжимала пальцами ворот кардигана.
— Вы находитесь здесь менее двенадцати часов, миссис Килинг, — продолжал он, — а уже стали нарушительницей общественного порядка!
Эстер вспомнила, как дружески общался Гордридж со всеми своими сотрудниками. На этом фоне особенно бросалось в глаза его подчеркнуто официальное отношение к ней. Нет, определенно, Гордридж что-то подозревает! Он наблюдает за ней и Эдвардом слишком пристально, и по глазам его видно, что он постоянно что-то обдумывает. Как он мог что-нибудь заподозрить, она не понимала, но была уверена, что это так.