Игра Теней. Архивы Логри. Том II

Самойлов Игорь

– Или мифологии?

– Или так, если угодно.

– Так расскажите. Интересно узнать об этом из первых уст.

– Вы явно преувеличиваете мою значимость. Я всего лишь мелкая шестеренка в гигантском механизме.

– Характерно, что вы сказали об этом в настоящем, а не в прошедшем времени.

– Вы наблюдательны.

– Итак, где именно были найдены таинственные города? И что все-таки экранировало VRIL?

– Я могу говорить

только об одном месте. Это Северный Урал.

– А еще?

– С определенной долей вероятности – Сибирь.

– Сибирь большая. Есть предположения, где именно?

– Боюсь, вынужден буду вас огорчить. Предположений хотя бы с некоторой долей вероятности у меня для вас нет.

– И все-таки какая связь между поисками древних городов и селекцией по крови?

– Как я уже сказал, для понимания необходимо знать основные архетипы, лежащие в основании такого рода интенций посвященных из СС и Гиммлера лично. А это совсем не то, что транслировалось основному населению Германии. Вы слышали когда-нибудь о «Черном Солнце»?

– Мифическое светило германской расы?

– Правильнее, вероятно, говорить «метафизическое». Это солнце, образно говоря, по ту сторону нашей реальности. Источник особого излучения. Тайная энергия изначальной, чистой арийской расы, незнакомая непосвященным. Это сила, пользуясь которой сверхлюди белой расы, как считается, могли перемещаться между мирами, а также управлять космическими процессами – движениями планет и даже звезд. Эта сила, VRIL, растворена, согласно архетипу, в крови ариев, наследников и хранителей Гипербореи.

– Интересно, а где именно находится это «Черное Солнце»?

– Ну, в контексте всего мировоззрения оно лежит вне пределов трехмерного пространства. Там, где обитают ушедшие арии, Асы Агарти.

– Тогда каким образом древние города, лежащие, насколько я понимаю, в нашем мире и географически определенные, могут помочь в поиске источника VRIL?

– Они трансцендентно связаны с миром «Черного Солнца».

– Что это за мир?

– Насколько я могу предположить, исходя из своих скудных знаний об этом, речь идет о невероятно огромном подземном пространстве, «полой земле», где укрылись остатки гиперборейцев. Там и сияет их светило, непостижимым образом связанное с ними и их потомками на Земле.

– В чем идея или, лучше сказать, какой принцип заложен в процесс восстановления арийской крови?

– Понимаете, ведь это действительно невероятный, не поддающийся такому простому описанию замысел при всей своей для кого-то нечеловечности. В его реализацию входили и поиск Грааля Отто Рана для алхимической трансмутации всего человека, и поиск Камня Судьбы для создания нового народа светлой нордической германской расы героев, и энергия VRIL, и Ковчег Завета, и еще многое, о чем я даже не слышал. Мы можем лишь предполагать, что за цель стоит за всем этим, но и только.

Лично я думаю, что никому из людей весь замысел и не был открыт. Потому что это дело не людей. Люди здесь, пусть это даже и высшие иерархи СС, всего лишь исполнители чьей-то воли. Нечеловеческой воли. Поэтому поиск древних городов – это только часть – может быть, совсем небольшая – всего проекта.

– Что вы можете сказать по поводу Антарктиды? Были ли там найдены искомые города?

– До меня дошли только слухи. Секретность в Ордене соблюдалась неукоснительно. Там была основана база, но ее дальнейшая судьба мне неизвестна. Возможно, антарктические исследования – это именно то, чем занимались в СС в рамках проекта «Гиперборея». Но это лишь мои предположения. И потом, как вы знаете, в представлениях посвященных Южный и Северный полюса имеют определенную взаимосвязь. И не только мистическую. Существуют вполне себе физические коммуникации между этими двумя входами в пространство «полой земли». В СС полагали, что они могут их обнаружить и даже пользоваться.

– Давайте вернемся к VRIL. Что все-таки экранировало его? Были ли в итоге найдены причины, о поиске которых вы говорили?

– Думаю, да. Поскольку на определенном этапе консультации с нами прекратились, и я больше ничего о проекте «Агарти» не слышал. О результатах, естественно, нам не сообщили.

– Позвольте вам задать личный вопрос. Вы сами ощущали воздействие VRIL? И если да, то каково оно?

– Я думаю, что начиная с тридцатых годов, а может, даже и раньше, вся Германия в той или иной степени была под воздействием этой силы. Ничем иным невозможно объяснить ошеломляющее продвижение нацистской партии к власти и победу Гитлера на выборах. Впрочем, как и все остальное, что за этим последовало.

– Что в таком случае послужило проводником подобной энергии? Как и посредством чего было осуществлено облучение населения, если оно, как вы говорите, имело место?

– Мы несколько отклонились от темы, о которой договаривались пообщаться, вам не кажется?»

9

Как бы то ни было, а проявился существенный плюс во всех этих событиях, рухнувших на меня. Я наконец-то смог путешествовать, открывать мир по-новому. Ректор смирился с моими частыми отлучками. Ну и финансовая поддержка Института помогла. А старая добрая Англия стала одним из самых часто посещаемых мест. Мастер Эккерман, который по неизвестной причине сделал меня почти наследником его дома, подарил мне такую возможность.

Его ничем не примечательный с виду дом на окраине Лондона стал почти родным. За последние несколько месяцев, прошедших с той ночи, когда погибли Эдельвейс и хранители, я провел в нем достаточно времени. Дом Мастера Манускриптов. Он был теперь в моем полном распоряжении. Но наиболее важной, конечно, оставалась библиотека, которая располагалась в этом доме. Собственно, весь дом и являлся библиотекой – за исключением нескольких комнат на первом этаже и небольшой кухни. В этой уютной кухне в традиционном английском стиле я так освоился, что часто и засыпал прямо здесь за очередной книгой.

С книгами, впрочем, было не все понятно. Я чувствовал, что дом намного сложнее и многоплановее, чем то пространство, что я исследовал. Загадок этот дом в себе таил не меньше – если не больше, – чем дом Петра Иннокентьевича. Но они мне были недоступны. На виду стояли книжные шкафы с редкими, порой уникальными книгами, но… при всей своей уникальности они не являлись необычными.

Я же хотел найти нечто другое. И не мог. Дом был недоступен для меня. Лишь только его небольшая часть, лежащая на поверхности, открывалась передо мной. Я не хотел думать, что это как-то связано с шепотком Луциануса, но других гипотез не было. Дом словно чувствовал во мне нечто чужеродное и отвергал это.