Игра в чужую жизнь
Шрифт:
– Что тебе надо?
– А… м-м-м… и… – кажется, парень испугался гораздо больше, чем она сама. Может, ему велели наблюдать и не попадаться? Хотя… Такую слежку слепой заметит!
– Стоп, начнем сначала, – Лин потянула его в сторону. – Ты меня понимаешь?
Утвердительный кивок. Ну, уже что-то…
– Ты знаешь, кто я?
Снова кивок. Или он только это и умеет?
– Как тебя зовут?
Гартонец жмурится, его смуглое лицо темнеет еще больше. Кстати, красивый парень, да что там говорить – очень красивый! Жаль, то ли немой, то ли просто сумасшедший. С другой стороны, вдруг ему запретили называть
– Ладно, можешь не отвечать на последний вопрос. Ты давно за мной ходишь?
Да.
– Ты гартонец?
Нет.
– Тебя послал император?
Неопределенное пожатие плечами.
– Ты веллиец?
Нет.
– Так, – кажется, в игру вступает некто неизвестный, – ты местный?
Нет.
– Ты немой?
У парня на удивление богатая мимика, но отменить вопрос и задать следующий девушка не успела. Он бухнул на колени, схватил полы ее дурацкого плаща, попытался их облобызать и произнес:
– Простите, принцесса. Я недостоин, – его голос был преисполнен отчаянья. – Я приму наказание, принцесса, – и совсем тихо, – прошу вас, не… не сообщайте учителю.
Лин в немом изумлении смотрела на своего второго хранителя и пыталась сообразить, что принято говорить в таких случаях. Однако на ум не пришло ничего, кроме повелительного:
– Быстро вставай и пошли со мной, пока никто не обратил внимания!
Комнаты, отведенные для императорской семьи, нашлись довольно легко. Оказалось, жилые помещения располагались немного в стороне от самого храма, и большинство прибывших уже разместились. Сами здания больше всего походили на деревенские избушки: деревянные строения, крытые чем-то сродни камышу, рядом – кабинка для удобств, и возле каждого – колодец. Даже нужный дом долго искать не пришлось – на его крыльце дремал Марк. Услышав шаги, он поднял голову и радостно осклабился:
– А, нашлась-таки! К тебе тут император заходил. Очень расстроился, что не застал!
– Надеюсь, ты его утешил? – огрызнулась девушка, все еще досадуя из-за представления, устроенного вторым хранителем.
– Нет, таких подвигов от меня не требовалось. Он, кстати, просил… то есть приказывал тебе передать… Подожди, сейчас вспомню дословно… Ага, слушай: «Последнее слово останется за мной, хоть я не издам ни звука. Посмотрим, сможет ли она… то есть ты… улыбаться завтра». Тебе это о чем-то говорит?
– Только о том, что все дурно пахнет. Но мы и раньше об этом знали, верно? Давай не будем о грустном. Познакомься, это Кариман, твой коллега. Кариман, это Маркан. Надеюсь, вы поладите. Кстати, у тебя есть уменьшительное имя?
– Зачем, принцесса?
– Меня же она зачем-то называет Марком, – гвардеец повернулся к любопытствующему. – Советую вспоминать быстрее, а то наша принцесса такая выдумщица, – мечтательным голосом продолжил он, – обзовет, моргнуть не успеешь. Такая затейница…
– Марк, на два слова, – Лин отошла в сторону. – Что случилось? Он тебе угрожал?
– С чего бы? – спросил тот, отводя взгляд в сторону.
– Марк, пожалуйста, – девушка попыталась заглянуть ему в глаза, – скажи, в чем дело?
– А с чего ты, собственно, решила, будто произошло нечто, стоящее внимания?
– Послушай, мы знакомы не очень давно, – она старательно подбирала слова, – но я заметила, что в присутствии императора ты ведешь себя немного… по-другому. Я, конечно, все понимаю, однако в следующий раз просто отошлю тебя по избытому маршруту.
– Это туда, куда я думаю?
– Ты об этом думаешь постоянно, так что, полагаю, адресом не ошибешься.
– У-у-у, детка, а ты жестокая.
– Я никакая. Пораскинь мозгами, и поймешь, о чем я.
– Нет, думать – занятие недостойное для настоящего солдата. Лучше я загляну вечерком, ты мне все расскажешь, – он хитро подмигнул, – а, может, и покажешь, если я буду достаточно милым…
– Знаешь, Марк, я начинаю подозревать, что тебя достал отнюдь не император, – девушка немного расстроилась. – Скажи-ка лучше, чем тебя обидела именно я?
– Ну, Лин, неужели я не могу пофлиртовать с привлекательной девушкой? – дурашливо начал он.
– Ну, Марк, – в тон ему продолжила Лин, – если бы здесь была девушка с другой внешностью, я, пожалуй, поверила бы.
– Извини, – теперь гвардеец был совершенно серьезен. – Я не думал, что ты так все воспримешь, – он мило улыбнулся. – А этот старый напыщенный козел всего лишь напомнил, что жить мы будем недолго и несчастливо, хотя умрем в один день.
– Знаешь, при первой встрече ты был совсем другим.
– Да и ты была другая. Для меня. Погоди-ка, почему мы здесь топчемся?
– Как почему? Хочешь посвятить парнишку во все подробности императорского быта?
– Лин, ты с дуба рухнула? – Марк искренне удивился. – Он же метаморф. Тебе это ни о чем не говорит? Ему наши перешептывания все равно, что… А, проклятье, я не подумал…
– Ага, недостойное занятие для воина… Я помню. Ладно, возвращаемся. Чего же ты раньше не сказал?..
Гвардеец философски пожал плечами:
– Думаешь, наше дитя природы разбирается в имперских конфликтах?
– Думаю, глупых здесь нет, а опыт приходит со временем. И почему дитя природы? Парень выглядит вполне цивилизованно.
– Потому что по меркам метаморфов он – несмышленый младенец, которого от мамочки, то бишь учителя, и на шаг отпускать нельзя. Вот лет через сто…
– Врешь!
– Сама спроси. Или в книжке почитай. Лин, ты вообще что-нибудь знаешь о расах?
– Знаю! Названия. Хватит придираться, принцесса не должна забивать голову подобной ерундой.
Лин все-таки казалось, что Марк слегка привирает. Ребенок в облике мужчины? Не может быть! Больше похоже на то, что у двухметрового «парнишки» напрочь отсутствует опыт общения с титулованными особами. Наверно, в паре с наставником он должен был набираться житейской мудрости, однако опрометчивое желание девушки видеть рядом с собой друга (живого друга!) разрушило эти планы. С другой стороны, как мог Варласт бросить ученика на произвол судьбы? А если иметь хоть немного подозрительности, то можно перефразировать вопрос: зачем опытному телохранителю поручать охрану важной стратегической пешки своему лучшему, но все же ученику, ставя его в пару с человеком, которого выбрала по своей прихоти девчонка? Ответы делятся на две категории, в зависимости от отношений наставника и его подопечного. Утешительные – если Варласт готов самоустраниться, не мешая ученику зарабатывать уважение при дворах, что довольно маловероятно; и тревожащие, если Кариман – еще одна марионетка в их с Марком компании.