Игра в кошки-мышки

Карр Джон Диксон

Глава 19

Потом уже, много времени спустя, доктор Гидеон Фелл пытался вспомнить выражение лиц присутствующих, когда они выслушали формулу задержания.

Это было нелегко. Цвета одежды, позы, в которых все си дели или стояли, даже форму теней он помнил куда лучше, чем застывшие выражения лиц. Он вспомнил, что Констанс поднесла руку ко рту. Он помнил, как судья просто кивнул, словно бесстрастно ждал этих слов. На лицах всех остальных, припомнил он, застыло выражение боли и смертельного ужаса; охваченная им, Джейн Теннант потеряла дар речи.

Фред Барлоу, сидевший на ручке дивана,

склонил голову набок и посмотрел на доктора Фелла. На Фреде была черно-коричневая спортивная куртка; волосы его торчали вихрами. Доктор Фелл видел его профиль, четкий как на монете, и как на скулах ходили желваки.

— Значит, вы считаете, что это сделал я, — без особого удивления заметил он.

— Естественно, сэр. Прошу прощения.

— Инспектор, — сказал Фред, — а где же на самом деле был убит Морелл? С вашей точки зрения?

— Напротив съезда к Лаверс-Лейн. Там, где песчаный участок с клочками травы напротив главной трассы.

— И в какое же время он был убит? Снова — с вашей точки зрения?

— С моей точки зрения, — которую я могу доказать, напоминаю вам, — между четвертью и двадцатью минутами девятого.

Фред непрестанно барабанил пальцами по колену.

— Прежде чем я отправлюсь в полицейский участок, — сказал он твердым, ровным голосом, — я хотел бы попросить вас оказать мне одно одолжение. Вы говорите, у вас есть неопровержимые и исчерпывающие доказательства моей вины. Не можете ли вы здесь и сейчас сообщить мне, что это за доказательства? Я знаю, что вы не обязаны это делать. Я знаю, что это против правил. Но можете ли вы оказать мне такую любезность?

— Да, могу, — отрывисто бросил инспектор Грэхем.

Он вернулся к столу. Из-под него он извлек небольшую папку коричневой кожи, которая до сих пор никому не бросалась в глаза. Он положил ее на шахматный столик. Багровый румянец стал еще гуще, когда он обратился к судье:

— Вот как все выглядит, сэр. В Таунише мы нашли врача, терапевта широкого профиля — доктора Халуорти Феллоуса. Не путайте его с доктором Феллом. Хотя, как ни странно, приходит на ум, что они оба сыграли роль богини мщения для мистера Барлоу.

— Избавьте нас от этих комментариев, — сказал судья.

— Выкладывайте ваши доказательства. А я уж оценю, есть ли что-нибудь в них.

— С удовольствием, сэр, — сквозь зубы сказал Грэхем. — Хорошо. В субботу вечером, когда стемнело, доктор Феллоус спешил по срочному вызову в Кулдаун, что по другую сторону залива. Когда он ехал по главной дороге, направляясь к заливу, и когда оказался рядом с Лаверс-Лейн, в свете фар он увидел человека, лежащего на песчаной обочине дороги. Лежал он спиной к доктору. Света было немного. Доктору Феллоусу показалось, что это человек среднего телосложения, с очень черными волосами, в каком-то сероватом костюме. Над ним стоял мистер Барлоу с таким видом, словно он, по словам доктора, «только что совершил убийство». — Инспектор Грэхем сделал паузу. — Итак, пойдем дальше. Доктор окликнул его и спросил: «Что случилось?» Понимаете ли, он решил, что произошло дорожное происшествие, и остановился. «Да это Черный Джефф, — сказал мистер Барлоу. — Снова напился». Как сообщил доктор, об автопроисшествии не было сказано ни слова. Для доктора Феллоуса оказалось достаточно. «Вы тащите его на пляж, — посоветовал он. — Его окатит прибоем, и он протрезвеет». После чего поехал дальше. — Инспектор снова помолчал. — Вылезать из машины и разбираться он не стал. Но, как ни печально для мистера Барлоу, он видел его рядом с телом человека, которого мистер Барлоу только что убил. И что-то надо было делать с телом.

Судья Айртон подвел промежуточный итог.

— То есть вы хотите предположить, — сказал он, — что якобы тело бродяги Черного Джеффа на самом деле было трупом мистера Морелла?

— Нет, сэр, — ответил Грэхем, со щелканьем раскрывая за мочки папки. — Предполагать я не собираюсь. Я собираюсь доказать.

Он открыл папку.

— Так в какое время это было? — все так же сидя на месте, повторил Фред.

— Доктор… — Грэхем снова опустил клапан папки, — доктор сказал, что посмотрел на часы на приборной панели: ему следовало прикинуть, когда он доберется до Кулдауна. По его словам, было двадцать одна или двадцать две минуты девятого, чуть больше или чуть меньше. Где вы в то время были, мистер Барлоу?

— Именно там, где меня доктор и увидел… что и вы подтверждаете.

— Ага! Значит, вы это признаете, сэр?

— Стоп, — прервал его судья. — Этого я допустить не могу. Инспектор, данный джентльмен еще не находится под арестом. Вы еще не зачитали ему его права. Так что данный вопрос с точки зрения закона неуместен; любая попытка использовать его слова в качестве доказательства принесет достаточно неприятные результаты.

— Как вам угодно, сэр, — фыркнул Грэхем. — В таком случае, может, вы взглянете вот на это.

Он извлек из папки картонную коробочку и, открыв ее, продемонстрировал небольшой медный цилиндрик.

— Перед нами, — продолжил он, — то, что я назвал бы вещественным доказательством А. Отстрелянная гильза револьверной пули из оружия марки «Ив-Грант» тридцать второго калибра. Несет на себе специфические следы бойка. Соответствует таким же следам на гильзе, оставшейся в барабане данного револьвера. И та и другая пуля были выпущены именно из него, в чем удостоверился наш баллистик. Иными словами, гильза осталась от пули, которой был убит мистер Морелл. Найдена в песке, — добавил Грэхем, — недалеко от того места, где, как признал мистер Барлоу, он стоял.

Закрыв коробочку, Грэхем спрятал ее в папке. Оттуда же он извлек плоский поддон, прикрытый стеклом.

— А тут вещественное доказательство В. Образцы песка, смешанные с кровью и… — он смущенно посмотрел на девушек, — с кровью и… ну, мозговым веществом. Нам пришлось собрать их потому, что может пойти дождь. При первом взгляде эти следы не бросались в глаза, ибо были присыпаны песком. Они тоже найдены недалеко от места, где стоял мистер Барлоу. Кровь относится к группе III, которая, как мне сообщили, является довольно редкой. У мистера Морелла была кровь именно этой группы.

Поддон тоже вернулся на место.

Когда он предъявил следующее вещественное доказательство, у зрителей пошли по коже мурашки. Может, из-за его мертвенно-бледного цвета и недвусмысленной формы, напоминавшей о смерти и мумификации.

— Кто-то, — сказал Грэхем, — попытался спрятать гильзу и пятна крови, забросав их песком. Но этот парень забыл, какой влажной была та ночь. Он оставил на песке четкий и ясный от печаток своей правой руки. Мы залили его гипсом. Утром, еще не зная, что это нам даст, мы получили слепок такого же отпечатка на песке правой руки мистера Барлоу. Они совпали.