Игра в невидимку
Шрифт:
Я заглянул туда. За дверью была абсолютная, непроницаемая темнота.
Я взялся за ручку, но не успел еще приоткрыть дверь и наполовину, как Левша проскользнул внутрь и скрылся во тьме.
— Тут мертвец! — завопил он дурным голосом.
— Не-ет! — в один голос воскликнули Эрин и Эйприл, подскочив от страха.
Но я-то знал все дурацкие шуточки моего братца.
— Мне уже страшно, Левша, — сказал я и шагнул через порог.
Разумеется, никакого мертвеца там и в помине
Я осмотрелся. Это была маленькая комнатушка без окон, освещенная бледным светом, который доходил сюда с чердака.
— Открой дверь пошире, чтобы было светлее, — сказал я Эрин. — А то здесь ни фига не видно.
Эрин распахнула дверь до конца и подперла ее картонной коробкой. Потом они с Эйприл осторожно вошли в полумрак маленькой комнатушки.
— Вряд ли это кладовка, уж слишком она большая, — заметила Эрин, и мне показалось, что голос у нее стал еще писклявее. — Интересно, что здесь было?
— Обычная комната, — отмахнулся я и пошел в глубь комнаты.
Мои глаза еще не привыкли к тусклому свету, но я все равно разглядел размытую фигуру, которая шагнула мне навстречу.
Я вскрикнул и отскочил.
Незнакомец тоже отпрыгнул назад.
— Это же зеркало, дурья твоя башка! — расхохотался Левша.
И тут рассмеялись уже все. Только смех получился каким-то слишком нервным.
Там действительно было зеркало. Теперь я его разглядел. Большое прямоугольное зеркало в раме из темного дерева, укрепленной на низком столике.
Я подошел ближе. Навстречу мне из зазеркальных глубин вышло мое отражение. Удивительно, но оно было четким. На стекле — ни одной пылинки. Хотя в эту комнату уже давно никто не заходил.
Я встал перед зеркалом и провел пятерней по волосам, поправляя прическу.
В конце концов, зеркала для того и сделаны, чтобы в них смотреться.
— Кто, интересно, поставил здесь это зеркало? И почему только одно зеркало? — спросила Эрин.
Я видел в зеркале ее смутное отражение. Она стояла почти у меня за спиной. Буквально в нескольких шагах.
— Может, это какая-нибудь ценная вещь, старинная? — Я полез в карман за расческой. — Этот… как его… Антиквариат.
— А кто его сюда затащил? Твои папа с мамой? — спросила Эрин.
— Не знаю, — пожал я плечами. — Может быть, дедушка с бабушкой? Я правда не знаю.
— Может, пойдем отсюда? — предложила Эйприл. Она так и стояла на пороге, не решаясь войти в сумрачную комнатушку.
— А вдруг это зеркало из комнаты смеха? — Левша бесцеремонно отпихнул меня в сторону и принялся корчить рожи своему отражению, едва не касаясь носом стекла. — Ну, такое смешное кривое зеркало, в которое когда смотришься, у тебя туловище получается как репа.
— У тебя и так туловище как репа, — буркнул я, отталкивая брата от зеркала. — Голова-то уж точно как репа.
— А ты дурак и вонючка, — не остался в долгу Левша.
Я повнимательнее пригляделся к своему отражению в зеркале. Отражение как отражение. Вполне нормальное. И ни капельки не искаженное.
— Эйприл, не стой на пороге, — попросил я. — Ты мне весь свет загораживаешь. Лучше иди сюда.
— Давайте уже пойдем, — захныкала Эйприл, но все-таки оторвалась от дверного проема и шагнула в глубь комнаты. — Ну подумаешь, старое зеркало. Что в нем такого уж интересного?
— Эй, посмотрите! — Я указал пальцем на подвесную лампу, прикрепленную к верху рамы.
Я ее только что заметил. Овальная лампа. То ли из меди, то ли из какого-то другого металла. Внутри абажура — узкая длинная лампочка, похожая на лампу дневного света, только покороче.
— А как, интересно, она включается? — Я запрокинул голову, пытаясь разглядеть в полутьме выключатель.
— Там какая-то цепь, — заметила Эрин, подходя ближе.
И точно. Справа от лампы свисала тонкая металлическая цепочка.
— Попробуем включить? — предложил я.
— Наверняка там лампочка перегорела, — заявил Левша.
За что я его люблю, так это за то, что он непрошибаемый оптимист.
— Вот заодно и проверим.
Я потянулся к цепочке. Она была так высоко, что мне пришлось встать на цыпочки.
— Осторожнее, — предупредила Эйприл.
— А чего осторожничать? — удивился я. — Это ж обычная лампа.
Потом оказалось, что я произнес исторические слова.
Я попробовал схватить цепочку, но промахнулся. Попытался еще раз. На этот раз я дотянулся до нее и дернул.
Свет зажегся ослепительной вспышкой. Потом он слегка потускнел и стал нормальным. Очень белый, холодный и яркий свет, отразившийся в зеркале слепящим пятном.
— Ну вот. Так-то лучше, — заявил я. — Теперь все видно. Хорошая лампочка, яркая. Правда?
Мне никто не ответил.
— Я говорю: яркая лампочка. Левша и девчонки молчали.
Я обернулся к ним и увидел, что всех троих буквально перекосило от ужаса. Я уже ничего не понимал.
— Макс, ты где? — Голос у Эрин дрожал. Она повернулась к Эйприл: — Куда он делся?
— Да вот же я, здесь, — сказал я. — Я и с места не сдвинулся.
— Но мы тебя не видим! — воскликнула Эйприл со слезами в голосе.
4
Они все смотрели на то место, где я стоял себе преспокойненько, но где, как они утверждали, меня не было. Физиономии у ню у всех были действительно уморительные. В глазах — неподдельный страх. Губы дрожат. Но я-то знал, что они надо мной издеваются.
— Ладно, ребята, кончайте. Я не такой дурак, каким кажусь. Хотите меня разыграть? Придумали бы что-нибудь поумнее.