Игра в судьбу 2
Шрифт:
Напротив кресла угадывалась массивная деревянная дверь, одна на всю комнату. Сразу за ней длинный коридор без всяких ответвлений, заканчивающийся еще одной точно такой же дверью. Дальше, к сожалению, дотянуться невозможно, ну да хорошо, что хоть это вышло. Похоже те, кто так тщательно позаботился о том, чтобы у меня не было возможности колдовать, не подумали, что иногда для этого достаточно просто погонять собственную силу, без всякой ворожбы. А, значит, и кое-какие козыри в рукаве у меня есть. В крайнем случае могу просто со всей дури шарахнуть сырой силой по этой халабуде и разнести ее на некрупные атомы.
От размышлений меня отвлек хлопок дальней двери, затем по коридору протопотала небольшая толпа, и скрипнула, открываясь, дверь ближняя, впустив эту толпу в комнату вместе с новой порцией почти невыносимой вони:
— Как там ведьма? Не оклемалась? — знакомый уже резкий голос раздался совсем рядом.
— Не-е, дрыхнет пока, — хрипло ответили откуда-то из-за спины, где я локализовала нашего охранника.
— Что-то она долго. Окатить ее, что ли?
Получить освежающий душ из каких-нибудь помоев не хотелось категорически. Похоже, придется все-таки «очнуться», пока действительно не окатили. Я картинно застонала, словно только что пришла в себя именно от этого шума и медленно, со всеми необходимыми ужимками, приоткрыла глаза.
Первое, что в них бросилось — дикая, невероятная грязь вокруг. Вонял здесь, похоже, не только и не столько бандит, но и вся, с позволения сказать, обстановка. А ведь загадили, между прочим, жилую комнату — теперь, когда я смотрела на нее глазами, в этом не было никаких сомнений. Как же они сами такое выносят? Да уж… До сих пор я думала, что гномы невероятные чистюли просто по своей природе. По крайней мере, все, с кем встречалась до этого, были именно такими. Достаточно, например, посмотреть на Шикона…
А действительно, пора было посмотреть, что с ним. Я перевела взгляд на пол у своих ног и тут же застонала уже без всякого притворства. Да как он вообще жив? Я осторожно прощупала силой его ауру и слегка успокоилась, все-таки выглядело это много хуже, чем обстояло на самом деле. Хотя и хорошего мало…
— Очухалась, тварь? — резкий скрипучий голос опять наждаком прошелся по нервам, и я, поневоле начала разглядывать его обладателя.
Н-да… Пугало, простоявшее на огороде не один год. Причем вороны, которых оно должно было разгонять, оказались очень злые и агрессивные. А иначе как тряпки, болтавшиеся на этом костлявом недоразумении, дошли до столь печального состояния?
Еще шесть фигур, застывших рядом, отличались от него разве что габаритами — по высоте и по ширине, но не состоянием гардероба. Всего семеро. А я, получается, буду за Белоснежку? Н-да, какое-то слишком уж авангардное прочтение получилось. Ну чистый же сюр! Смотреть на это не хотелось, и я снова отвернулась к Шикону, раздумывая, как перелить ему силу, чтобы хоть чуточку подправить здоровье. Колдовать для этого не обязательно, достаточно простого контакта, например, если дотянуться ногой…
— Чего морду воротишь? — опять сбили меня с мысли. — Не нравлюсь?
— Гляди-ка, угадал, — нагло ответила я прямо ему в лицо, — кому ж такое чмо понравится?
На самом деле ситуация выглядела страшной до одури. Да такой, собственно, и была. Но вот позволить себе испугаться я не могла — тогда нас лучше хоронить сразу. При встрече со стаей шакалов выжить можно только одним способом — стать тигром. Ну, или притвориться им. Но так, чтобы они действительно поверили — ты хищник еще более страшный и наглый. Впрочем, об этом я тогда не думала, хамить начала чисто инстинктивно. К тому же была уверенность — ничего особо плохого мне пока не сделают, иначе какой смысл был ловить нас, да еще и тащить сюда? Значит, сначала озвучат какое-то предложение, и только потом, если не поладим, будут применяться меры воздействия. То, как аккуратно обошлись со мной, в отличие от того же Шикона, эти выводы лишь подтверждало. И ощущение относительной безопасности тоже провоцировало меня на такой тон. Тем более что общаться с этими засранцами хотелось именно по-хамски, и хотелось невыносимо…
— Хорохоришься, ведьма? — Заскорузлые пальцы железной хваткой вцепились мне в подбородок, задрав лицо так, что пустые глаза прирожденного убийцы оказались совсем рядом. — Зря. Лучше веди себя повежливей. А то я ведь больно и неприятно могу сделать. Или наоборот. Как мне захочется.
Уверенная ухмылка на тонких губах не оставляла ни малейших сомнений — может. Этот может. Оставалось лишь молиться всем богам, чтобы он все-таки не углядел моего страха, холодными когтями вцепившегося в душу. Иначе конец!
Неужели я ошиблась, и на самом деле мы не настолько неприкосновенны? Но для чего тогда вообще было затевать весь этот спектакль? Чтобы поиздеваться надо мной без помех? Чушь какая… Или… — Мысли в голове заметались с бешеной скоростью, позволяя, наконец, событиям сложится в более-менее осмысленный рисунок. — Или они просто выполняют чей-то заказ на доставку? И в условиях этой доставки не оговорено, что «бандероль» при получении должна быть целой? А наоборот, оговорено как раз обратное? Что-то подсказывало — верно именно последнее. Значит «учить» меня будут. Причем не в бессознательном состоянии, а с развернутыми угрозами и подробными пояснениями. Так, чтобы усвоила наверняка — за что и почему. Ммать, да кто ж меня так ненавидит?
Подтверждая эти невеселые мысли, гворс продолжал глумиться, подзуживая остальных:
— Ты ведь не хочешь больно, а хочешь приятно, правда? Тогда давай знакомиться поближе. — Наглая ухмылка стала еще и сальной. — Эй, есть желающие присоединиться?
— Зигги, но она ж из данов! — озадаченно пробубнил отечный бандит, стоявший рядом.
— И что?
— Ну, дык, с ними ж не можно…
— С чего бы? — Гворс, наконец, оставил в покое мой подбородок и повернулся к говорившему. — А по мне нам просто повезло. Вы ведь еще ни разу таких не пробовали? Говорят у них там все устроено подходяще, и они очень даже сладенькие. Если мы возьмемся за дело всеми, да с огоньком, да с выдумкой…
Дошло до меня быстро. И дальше я действовала уже без раздумий, на чистых инстинктах. Бандита прервал… мой собственный хохот. Гворс от неожиданности сбился на полуслове — еще бы, я и сама от себя такого не ждала.
— Ты чего? — даже голос у него стал менее резким.
— Я? Да я-то ничего, — смех начал приобретать истерические нотки, тут же загнанные обратно, — а вот ты, дубина, никогда не думал, почему даны так редко имеют детей?
— Не-ет. — Он все еще не пришел в себя и потому ответил, а не послал меня грубо и далеко.