Игрун. Дилогия
Шрифт:
«Нахрена агрите!» — хотел крикнуть я, но понял, что это бесполезно.
Скинув с плеча гарпун, засадил выстрел в моба. Стрела прошла почти насквозь вдоль всего тела, раскрыв лепестки где-то в районе второй трети внутренностей туловища. Накинув петлю на ближайший валун, застегнул поспешно карабин. Моих усилий сороконожка почти не замечала, продолжая двигаться и вырывать из себя часть плоти, которая оседала зеленой слизью на стальном тросе.
Автоматчики стояли насмерть плотным строем, за их спинами были два пулеметчика. Здоровье согнанных в кучу сороконожек упало почти до нуля.
— И-аа, — очередная траектория вдоль бока сороконожки с зажатым в руке ножом.
— И-аа, — не задерживаясь в обстреливаемом секторе, я прорезал еще одну рану, вернувшись за хвост моба.
Очередной крик в отрядном чате казалось разом выдернул боевой дух из игроков. Еще одна сороконожка вылезла в стороне от места боевых действий и спешила к беззащитным техникам.
— Гирляндой! — малопонятная команда обрела свой смысл, когда техники стали кидать ручные гранаты по всей длине сороконожки.
Моб покачнулся, судя по всему, его хотели перевернуть как колбаску, создав ударную волну вдоль одной половины туловища. Мутировавший червяк удержал равновесие и продолжил стремительное движение.
— Ма-ать, — проткнутый моим гарпуном моб, смог преодолеть шесть метров, выдрав из своих внутренностей стрелу с распустившимися лапами.
Обретя свободу, он ринулся вперед и преодолев меньше чем за секунду остававшееся расстояние, атаковал штурмовиков. Очередной выстрел снайпера был менее удачен, пуля угодила в район шеи, измочаленной сотней попаданий из автоматов.
На внутреннем интерфейсе имена игроков стали меркнуть, обозначая кто умер, а кто еще жив. Перезарядив гарпун, я не стал долго выцеливать, а просто выстрелил. Добравшись до игроков, моб не спешил их покидать и мой выстрел оказался бесполезным, стальной трос провис до земли.
Оттерев руку от слизи, я перехватил рукоять своего единственного оружия. Нацелив траекторию, прошелся в очередной раз по туловищу моба.
«— Голову режь, пятикратный урон», — сухой голос Кати раздался в моем приват чате.
Последовав совету, я заметался вдоль оскаленной морды, полосуя костяные наросты, как бумагу. Очередной взмах ножом привел к тому, что перед глазами всплыло окно подбора лута. Не заметив, как сдохла сороконожка, я прикоснулся к мобу рукой, а игровая механика среагировала согласно прописанным скриптам.
Глянув на состав отряда, осознал, что мы остались вдвоем, я и Катя. Техники погибли, не сумев оказать достойного сопротивления. Почти стопроцентное здоровье убившей их твари, гарантировало мою верную смерть.
«Удачи, ее голос так и остался сух, за сегодня наладить отношения не получилось: — я потом зайду, соберу шмот и оружие».
Иконка снайпера стала серой, индицируя выход из игры. Мой взгляд упал под ноги, тела игроков были изломаны и припорошены каменистой землей. Так восхитивший меня пулемет выглядывал из под тел, утратив блеск смазки и грозный вид.
«Пулемет Рушан
Урон: 300-500
Скорострельность: 700 /минуту
Боезапас: 0/20000 патронов
Вес: 56.3 кг».
Развернув скрипт, пробежался по характеристикам оружия. Жутко тяжелый и с пустым боекомплектом. Параметр «вес» был неизменной величиной, но мне очень хотелось его изменить.
«Применить скремблер?» — мыслеголос прозвучал как откровение свыше.
С запасом пуль проблем не возникло, параметр без сопротивления стал максимальным. Глянув на сороконожку, оценил оставшееся в запасе время, сломать скрипт второго пулемета стало уже привычным делом. Воздев многоствольные пулеметы к верху, стал прикидывать, как лучше вести огонь. Инерцию в механике игры прописали четко, надо было найти обходной путь, чтобы удержать моба в прицеле и не палить в молоко. Прокрутив в голове законы Кариолиса и иже с ним, отбросил сложные решения. Времени совсем не оставалось.
— Йехо! — сорвавшись с места, я побежал без ускорения к видневшейся невдалеке западне. Место было гиблым для любого, за чьей спиной находится моб. Услышав торжествующий рев сороконожки, я пришел к выводу, что отвечающий за поведение мутанта алгоритм оценил загнанного в угол игрока и издал полагающийся в этих случаях звук.
«Давай-давай», — лицо исказила ехидная улыбка, я надеялся, что соображаю не хуже программы.
Я бежал по стене вокруг моба, бежал и стрелял с двух рук. Дикая отдача создавала обратный вектор, но я лишь пригибал колени от возрастающей нагрузки. Встречные вектора компенсировались, небольшие отклонения от оси вдоль моего тела удавалось компенсировать отмеренной телу разведчика силой. Каменный мешок, в который я заманил моба, оказался для него могилой. К концу седьмого круга нанесенного урона оказалось достаточно, чтобы признать мою победу.
«Игрок: Ко3еL
Уровень: 47
Класс: разведчик
Специализация: Паук
Здоровье: 7540
Выносливость: 12390
Грузоподъемность: 91 кг».
Глянув на плюшки, отсыпанные игрой, я раздраженно вздохнул. Оставшись единственным в живых, я получил опыт за победу над всем гнездом. Добравшись до места гибели штурмовиков, положил на землю пулеметы. Зайдя в скрипт, вернул изменения к прежним параметрам. Стоило замести следы пока игровой иКсин не запустил алгоритмы диагностики.
Выросшая с ростом уровня перса выносливость, позволила добежать до подземной станции G-14 без остановок. Пройдя в торговую лавку, продал втридорога все свои вещи. Накрученный до 95 процентов износ скомпенсировал разницу купли-продажи. Вернув потраченные на игру деньги, я вывел их в реал и покинул виртмир КолорАд.
Имея возможность ломать игры стало совершенно не интересно в них играть.
Неожиданно для осени наступили теплые денечки, в радиоэфире то и дело проскакивало словосочетание бабье лето», но интереса узнать, что это значит у меня не возникло. Она стояла на набережной, облокотившись на парапет. Кожаная куртка нараспашку заканчивалась чуть выше пояса. Тонкий свитер с высоким горлом был ручной вязки. Удивленный ее равнодушием к изделиям современной текстильной промышленности, я перевел взгляд на миловидное лицо.