Игрушка для Бурого
Шрифт:
— Понравилось? — шепчу ему на ухо, намеренно касаясь губами мочки.
— Мгм, — нечленораздельно мычит он.
— А как тебе это?
Упираюсь ногами в пол и резко встаю с его колен. Одновременно выкидываю руку вперед и приставляю электрошокер к отрытому участку шеи. Щёлк. Разряд. Зажимаю кнопку. Тело мужчины сначала будто сводит судорогой, а потом начинает трясти.
Удачно я попала.
— Ссука, — хрипит он.
Его глаза закатываются. Тело дёргается в последний раз и обмякает. Неужели всё? Дрожащими
Я выглядываю в окно и вижу, что водитель Бурого выходит из парка. Возле машины отморозков нет. Пора бежать.
Я хватаю сумочку, становлюсь ногами на сидение и легко просачиваюсь сквозь отверстие люка. Боже, храни того человека, кто придумал такую конструкцию крыши автомобиля.
Мой побег тут же замечают. Вижу, что водитель ускоряется. Взвизгиваю и спрыгиваю с крыши внедорожника прямо на дорогу. К моему счастью, других машин пока нет. Бегу по проезжей части на другую сторону улицы.
— Стой, дура! — кричит водитель.
— Боссу лучше помогите! — кричу в ответ, даже не поворачиваясь.
Моя совесть чиста. Бурый живой. Может, только у него небольшие ожоги на шее останутся.
Я уверена, что водитель быстро приведёт босса в чувства. Будет ли мужчина злой? Естественно! Захочет ли меня найти? Не исключено. Но город ведь большой. Станет ли такой человек тратить время, чтобы найти девчонку, которая просто отстояла свою честь? Надеюсь, что нет. Надеюсь, он забудет обо мне. Я же приложу все усилия, чтобы забыть о нём.
Сейчас у меня совершенно другие проблемы. Пьяный отец мог натворить дел, пока я отбивалась от отморозков.
Когда до дома остаётся всего сто метров, я ускоряюсь максимально. Радует, что у подъезда не стоит ни скорая, ни полиция. Это вселяет надежду, что отец угомонился и ушёл, либо соседи смогли его успокоить и прогнать.
Взлетаю на третий этаж. Тишина. Открываю двери и, быстро скинув кеды, забегаю в комнату Миши. Он вздрагивает, когда видит меня. Вот только не улыбается. В его глазах такое чувство вины, что я тут же понимаю, что произошло, но среагировать не успеваю.
— Явилась, дрянь, — раздаётся за спиной голос отца. Таким злым я его не помню…
Глава 3
Резко поворачиваюсь, и мне тут же прилетает пощёчина. От силы удара в ушах звенит. Перед глазами всё плывёт. Не успеваю прийти в себя, как второй удар прилетает уже по другой щеке. Меня отшатывает в сторону. Устоять на ногах уже не могу. Заваливаюсь на пол.
— Алёна! — кричит Миша, кидаясь мне на помощь.
— Не лезь, щенок, — рычит на него папа и отталкивает брата в сторону. — Она знает, что заслужила.
— Нет!
Задыхаюсь от боли. Удар ногой приходится точно по рёбрам. Группируюсь
— Не трогай её! Оставь! — кричит Миша.
Сквозь пелену слёз вижу, что брат кидается на отца, пытается освободить меня от захвата.
— Миша, — шепчу я. — Не надо…
Мишка не сдаётся. Пытается расцепить пальцы отца. У него даже получается. Небольшая передышка.
— Сучёныш! — шипит отец и ногой отталкивает от меня брата.
Я понимаю, что должна забрать агрессию этого неадеквата на себя. Залезаю в карман и сжимаю в руке электрошокер. Руки слабые из-за ноющей боли в груди. Собираю все силы, чтобы протянуть руку и коснуться устройством ноги отца. Он орёт от боли и наотмашь бьёт меня по лицу. Чувствую металлический вкус крови во рту.
— Ах ты, сука!
Следующий удар приходится в живот. В глазах сноватемнеет. Ещё удар. Хруст. Кажется, ребро сломано. Понимаю, что отключаюсь. Боль такая, что терпеть невозможно. Я не могу пошевелиться. Тело будто спазмом сковано. Но ничего. Я это переживу. Отец сейчас выместит зло на мне, а на Мишу сил не останется.
Главное, чтобы брат снова не полез меня защищать. Я больше не способна ничего сделать. Сознание уплывает. Становится темно. Ничего не вижу. Звуки слышу, как будто издалека. В голове гул страшный.
— Что ж ты творишь, гадёныш! — доносится будто сквозь толщу воды голос соседки.
Удары прекращаются. Чувствую, что мою ладонь сжимают. Пахнет карамелью. Это Миша. Его запах.
— Прости, Алёнка, прости, — шепчет он.
Я не могу ничего ответить. Радуюсь, что помощь пришла вовремя. Пытаюсь сжать пальцы брата. Надеюсь, он это чувствует.
— Стёпа, свяжи этого урода. Я полицию уже вызвала, — снова раздаётся голос соседки. — Алёнушка, держись, милая. Скорая в пути.
Я чувствую тёплую ладонь на своей щеке.
— Вот же ирод поганый! Дочь чуть не убил.
Дышать тяжело. Такое чувство, будто на груди бетонная плита лежит. Я пытаюсь сделать глубокий вдох, но не получается. Больно адски.
— Присмотрите за Мишей, — прошу соседку из последних сил, понимая, что сейчас отключусь.
— Даже не переживай, милая. Ты молчи лучше. Силы береги.
Да какие уж там силы…
— Алёнка, ну прости меня, дурака, — в который раз повторяет Миша.
Я вздыхаю и сжимаю его руку.
— Да нормально всё.
— Не нормально. Ты вся синяя.
— Не вся. И не синяя. Желтоватая уже, — отшучиваюсь я.
Миша закатывает глаза, а я смеюсь, но тут же хватаюсь за рёбра. От резких движений мне всё еще больно.
Из больницы меня выписали пару дней назад. Лечащий доктор продержал меня почти две недели. Трещины в рёбрах плохо затягивались, поэтому он не хотел меня отпускать. Я чувствовала себя намного лучше.