Игрушка
Шрифт:
— Как спалось? — гладит меня по щеке.
— Не знаю, — тихо произношу. — Пить хочу… — смотрю на него с надеждой.
— Котёнок, дай мне минутку, — так мило смотрит на меня.
Алехандро встаёт из-под одеяла. Он почему-то тоже в боксерах, может всё-таки ничего не было. Если что-то между нами было бы, я бы точно этого не забыла, хотя я даже не помню как я с ним оказалась вчера. А почему он меня котёнком называет?
— Держи! — кидает шипящую таблетку в воду и протягивает мне.
— Что это? — смотрю
— Я подумал, может после вчерашнего у тебя голова болит, ну и принёс «Аспирин», — снова запрыгивает ко мне под одеяло.
— Ага, спасибо… — какая забота с его стороны. Привстаю, придерживаю шёлковое одеяло и выпиваю до дна.
— Привычка пить залпом до дна? — с ухмылкой спрашивает. Вот гад, постебаться решил за вчерашнее?
Ставлю стакан сбоку кровати на тумбочку и снова откидываюсь на подушку, закрываю глаза, пытаюсь вспомнить вчерашний вечер. Не могу сосредоточиться, так как прохладные руки Алехандро тянут за талию меня к себе.
— Может, повторим то волшебство, что было ночью?.. — открываю глаза, а он уже сверху на мне и посасывающими движениями по шеи спускается вниз. Блин, я правильно поняла? Он сказал повторим? Чёрт! Не могу поверить, что вчера что-то было!
— Алехандро, — смотрю по сторонам и не знаю, что мне делать.
— Да, котёнок? — уже спустился к груди.
— А где мы? — пытаюсь его как-то отвлечь от себя.
— Что-то вчера тебя это не волновало… — поднимает голову и странным взглядом смотрит на меня.
— Ну, а всё же? — пытаюсь кокетничать, смотря ему в глаза.
— Мы у меня дома, — снова опускается и начинает ласкать меня.
— А кто ещё кроме тебя здесь живёт? — от его прикосновений дрожь бежит по телу.
— Нас никто не услышит, если ты об этом, — просовывает руки под спину и тянется расстегнуть бюстгальтер. Тут же отталкиваю его от себя, он вмиг обхватывает мои руки и вытягивает их над головой.
— Так, значит, мы не одни? — пытаюсь, шутя говорить и смотреть ему в глаза.
— Котёнок, не зли меня… — наклоняется и шепчет мне на ухо.
Мое второе Я снова кулаками упирается в бока и со злостью смотрит на меня: « Лежишь полуголая с чужим мужиком. Вот как теперь выкручиваться будешь?! И что соврёшь про свою уже здоровую ногу?» Чёрт! Я и про ногу-то забыла совсем. Интересно, что я ему вчера сказала об этом?
— Алехандро… — чуть ли не ноющим голосом.
— Котёнок, ну хватит, — впивается в мои губы. — Я так хочу тебя…
— Я хочу…
— Ммм… да… — перебивает меня своими поцелуями.
— Кушать, — успела выговорить пока он обсасывал мою нижнюю губу.
— Что? — смотрит на меня недопонимающим взглядом — Кушать?
— Угу... — уже не знаю, как остудить его пылкость.
— Что, прямо так сильно, что ещё немного подождать нельзя? — вижу в его глазах сверкающую ярость. — А
— Ну, да… — глажу его волосам, пытаюсь как-то успокоить его злость.
— Ну, и? — пронзает меня разъярённым взглядом.
— Вообще-то у меня настрой не тот, умер близкий мне человек. Я могу подавить в себе это, но ты получишь не то что хочешь, — а в голове, как я вообще могла попасть в такую ситуацию! И что вообще я с ним кокетничаю? Неужели это чувство вины за машину?
— Что-то вчера я не заметил траурного настроения… — встаёт и натягивает на себя тёмно-синюю футболку и спортивные штаны.
— Если честно, я не помню, что вчера было, и как я вообще здесь оказалась…
— Так вспомни! — перебивает, хватает меня за подбородок и пронзает взглядом. — Вспоминай котенок! — чувство, будто меня кольнуло, прямо в зрачки.
— Ай! — хватаюсь за глаза. — Что ты сделал? — моргнула пару раз и прослезилась.
— Ничего особенного. Что ты последнее помнишь? — Ага, ничего особенного. Да, кто ты такой вообще, если не маг?
— Сидела за барной стойкой, пила то ли бурбон, то ли виски... — он, что следил за мной? Вдруг начинают всплывать какие-то фрагменты.
— И-и-и? — сморит на меня вопросительным взглядом.
— Что и-и-и? — убей, не помню.
— А как доставала пьяного толстого рокера? — блин! Помню, как его пение меня бесило.
— Что? Который не в такт орал в микрофон? — напрягаюсь, чтобы вспомнить его.
— Ну вот, видишь, не всё потеряно, — пожимает плечами. — Выхватила у него микрофон и начала поучать как нужно петь. — начинаю краснеть от стыда.
— Мне пить вообще нельзя, пьяная я дурная — тихо произношу.
— Ещё какая! — смотрю на него и боюсь слушать дальше правду о себе. — Ты его разозлила не на шутку, но тут же подскочила, повисла на его шеи и начала в щеку целовать, — что? Офигеть! Хочу здесь и сейчас сдохнуть! — Причём, ваша хромота куда-то испарилась. — ну вот и ногу он тоже заметил!
— Хорошо, что в щёку... — бубню себе под нос.
— Потом он решил, что ты клеишься к нему и решил покатать тебя на его Харлеи, — закрываю глаза, какой позор! — Вот тут я и решил вмешаться уже.
— С чего вдруг? Столько со стороны наблюдал и наблюдал бы дальше, — хмуро смотрю на него,
— Вообще-то я ждал благодарности, — напрашивается на похвалу, спаситель!
— А раньше нельзя было меня от него увести, чтобы я не висла на этом жиртресте! — начинаю на него наезжать, будто он обязан меня вытаскивать из всяких передряг. Алехандро тоже сморит на меня недовольно. — Ладно, прости, и что было дальше? — походу мне вчера было пофиг на ком виснуть.
— А дальше мне пришлось ему врезать несколько раз, чтобы он от тебя отстал! — походу, я была против катания на Харлеи.